Шрифт:
О.С. Ахманова заявляет, что
«советскому языкознанию (структурализм в него не включается) чужд подход к языкам как своеобразным анонимным структурам, изучаемым вне всякой связи с тем человеческим коллективом, который является его носителем и от общественной структуры которого и исторических условий существования этот язык не отделим» [3] .
Здесь скрыто какое-то явное недоразумение. Можно привести буквально сотни различных описательных грамматик, изданных в СССР, в которых язык описывается именно как анонимная структура. Об истории народа в них нет даже речи. Это совершенно естественно. Есть такие аспекты языка, когда язык можно рассматривать вне истории говорящего на нем народа. Многие лингвисты давно сделали вывод, что синхронную систему языка и функции ее элементов можно изучить не обращаясь к истории народа, о чем свидетельствуют многие тысячи описаний самых различных языков мира. Не марксист тот, кто полностью отрицает какую бы то ни было связь с историей народа, но таких людей нет даже среди самых последовательных структуралистов. Лингвист, усматривающий эту связь в любом явлении языка, попросту является вульгаризатором.
3
Ахманова О.С. Отличительные черты советского языкознания. – В кн.: Проблемы современной лингвистики. Изд-во МГУ, 1968, с. 3, 4.
Не трудно заметить, что все охарактеризованные попытки определить основные признаки марксистского языкознания не являются удачными. Не являются удачными они хотя бы потому, что авторы их, пытаясь определить основные особенности марксистского языкознания, исходили не из опыта изучения языков, а устанавливали их априорно.
Для того чтобы получить ответ на вопрос, что такое марксистское языкознание, необходимо выделить самую главную особенность, которая определяла бы все его остальные особенности. Марксизм не отделим от материалистического мировоззрения. Материалистическое мировоззрение определяет в марксизме все. Следовательно, материалистический подход к явлениям языка составляет самую главную и основную особенность марксистского языкознания.
«Материалистическое мировоззрение, – говорит Энгельс, – означает просто понимание природы такой, какова она есть, без всяких посторонних прибавлений» [4] .
Применительно к языку это определение может звучать:
«Материалистически понимать язык – это значит понимать его таким, каков он есть без всяких посторонних прибавлений».
Иногда пытаются истолковать это важное высказывание таким образом, будто Энгельс призывал исследователей ограничиться непосредственным наблюдением предмета, не прибавляя к нему ничего другого.
4
Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. XIV, с. 651.
Существует довольно наивное мнение, будто бы непосредственное наблюдение уже само по себе может обеспечить правильное, материалистическое понимание явлений языка. Но это, к сожалению, ложное понимание. Непосредственное наблюдение не является гарантией того, что исследователь не станет на ложный путь и не будет совершать никаких ошибок. Все авторы различных идеалистических теорий в языкознании в большинстве случаев начинали именно с непосредственного наблюдения.
Уже сам прогресс науки говорит о том, что подлинная наука далеко уходит за рамки непосредственного наблюдения, открывая в предмете все новые и новые его свойства, которые часто человеку не даны в непосредственном наблюдении. Энгельс, характеризуя материалистическое мировоззрение, указывает на то, что это просто понимание природы такой, какова она есть без всяких идеалистических добавлений, искажающих ее действительную сущность. Очень хорошо сказал по этому поводу в свое время Г. Гегель:
«Познание истины видят в том, что объект познавался таким, каков он есть как объект, свободный от примеси субъективной рефлексии» [5] .
Первое и совершенно безусловное требование материалистического подхода к явлениям языка – трактовка явления, его понимание должны быть адекватны его действительной природе, его действительной сущности. Однако, как это ни парадоксально, отсюда начинаются все трудности. Понимать язык таким, каков он есть, без всяких посторонних добавлений, необычайно трудно. История мирового языкознания наглядно показывает, что язык либо пытаются уподобить чему-то другому, на что он не похож, либо приписать ему то, чего в нем нет, или не замечать того, что в нем есть.
5
Гегель Г. Соч., т. VI. М., 1939, с. 162.
Может быть, все это происходит от того, что в языкознании еще не выработаны особые материалистические методы изучения языков. Но такое утверждение также было бы заблуждением. Методы изучения языков давно выработаны.
Основной недостаток нашего языкознания 40 – 50-х годов в том, что марксистский диалектический метод рассматривался в отрыве от всех других методов. Из поля зрения выпадало все богатство выработанных наукой мыслительных и познавательных приемов, создавалось ложное представление, противопоставляющее «единственно научный» диалектический метод частным методам, которые таким образом лишались этого положительного определения.
Вся сумма выработанных лингвистической наукой частных методов изучения языков сохраняется, но применение этих частных методов должно регулироваться определенными подходами, которые и составляют сущность марксистского диалектического метода. Один из таких методов – необходимость постоянной проверки полученных теоретических выводов и формул. Нельзя сказать, чтобы этот принцип в различных лингвистических школах достаточно широко осуществлялся. Основные положения марровского учения о языке в свое время считались незыблемыми. С не меньшим рвением структуралисты осуществляли на практике теоретические установки доктрины де Соссюра, нисколько не заботясь о том, действительно ли они правильны. Точно так же зорко охраняют некоторые современные лингвисты (Панфилов В.З., Будагов Р.А. и др.) провозглашенные в своих работах принципы.
Марксистская теория языка, как и всякая научная теория, находится в процессе постоянного развития и совершенствования. Ей присущи такие элементы научного исследования, как поиск, эксперимент, проверка теоретических выводов и положений. Особенно показательной в этом отношении является лингвистическая дискуссия 1950 г., в ходе которой была показана теоретическая несостоятельность марризма и ошибочность его теоретических положений. С течением времени была показана односторонность некоторых выводов, например, утверждение о том, будто бы в процессе языкового скрещения всегда побеждает какой-нибудь один язык, хотя существуют различные типы языкового скрещения и языковой интерференции, очень расплывчатое определение народного языка, господствующего над диалектами, упрощенное понимание развития языков от языков родовых к языкам племен.