Съел в одного всю бутылку и вырубился, как поросёнок. Утром сработал будильник. Ничего не мог понять, что происходит? Потом сознание стало проясняться. Я же вчера будильник купил, когда за вискарём ходил. Надо вставать, а то не поймут. Принял душ. Переоделся в чистое. Побрызгал парфюмом, выпил кофе с ломтём батона с маслом и кружочком полукопчёной колбасы. Но сушняк всё равно давил. По дороге в школу, купил банку пива. И ещё у меня был кейс за 10 косарей. Конечно, лучше за пятьдесят, но такого богатство у меня не было. Бумаги и банку с пивом засунул в кейс. Сначала в учительскую, поздоровался с коллективом. Выпил кружечку чая, которую мне, по доброте душевной, поднесла Маргарита. Поблагодарил и свалил в класс. Ждал 11 «в». Закономерно, планы написать не успел. Хрен его знает, как планировать урок?! Решил действовать на импровизации. Сидел на столе. В класс потянулись ученики. Кивком головы, отвечал на их приветствия. Наконец, все в сборе. Последней зашла Светлана с разноцветной копной волос.

— И так, камрады, — продолжая опираться задницей на стол, проговорил я, — с чего начнём процесс прогрызания гранитного камня науки? У кого какие соображения?

Заметил, что своим вопросом ввел в непонятки всех, включая даже Полину. Злорадно усмехнулся.

— А почему, Макс, ты именно нас спрашиваешь об этом? — Спросила Полина.

— А кого? Завуча мне спрашивать? Так завучу, Полина Никитична, эти знания на хрен не нужны. Согласись? А вот вам нужны. Если, конечно, вы не в ПТУ пойдёте. Для ПТУ уже имеющихся у вас знаний будет достаточно. Там больше навык нужен. Например в шитье, если швеёй собираетесь быть. Или как лучше наложить сварочный шов. Если сварщиками планируете стать. Ну и так далее по списку. Итак, кто первый? Литвинова. Да-да, Полина, ты. Начинай.

— Почему я?

— А потому, что ты в этой кодле за паровоза.

— Хорошо. — Она встала. — Для начала, учебный процесс нужно начать, как обычно, а потом можно что-то изменить.

— Все согласны? — Спросил я кодлу. Все ответили положительно. — Ну что же, Полина, тогда начинай.

— Не поняла?

— А чего тебе не понятно? Я был о тебе лучшего мнения, в плане соображалки, а ты тормозишь, душа-девица. Зато чулки зачётные нацепила. На это ума хватило, а вот на созидательный процесс, типа вечное и мудрое, соображалки, увы, нет.

Полина покраснела. Крылышки носа затрепетали в священной злости. Замечательно. Даже губы поджала. Давай, красотка. Я же сказал, зря ты мне показала свои знания. Хвастать не хорошо! Не надо казаться умнее взрослого дяденьки в моём лице!

— А почему ты решил, что на мне чулки, а не колготки?

— Это же элементарно, Ватсон. Сегодня ты надела юбку короче, чем вчера. Вчерашняя у тебя закрывала колени. Коленки зачётные, отвечаю. Но вот когда ты садишься в такой юбчонке, ножки свои изумительные, надо держать коленка к коленке. Так делают воспитанные девочки из хороших семей. А ты повела себя необдуманно, коленки развела в стороны. Банально, Полина, банально. Я на такую лабуду, да ещё которую творит девочка, которой нет и 18, не ведусь. Кстати, трусы тоже зачётные. Молодец, знаешь толк в нижнем белье. Теперь, душа моя, вернёмся к нашим баранам. По иному, к учебному процессу и усвоению полученных знаний. Вчера ты показала высший пилотаж в высшей математике. Я оценил. Ну, а раз ты волокёшь в институтском курсе, как минимум первого курса, то школьную программу, ясен перец, знаешь на пять баллов. Вот я и хочу узнать, насколько это верно. И что я тебе поставлю, как минимум за первую четверть. Давай, Полинушка, к доске. Мел там же. Начинай. А мы послушаем.

Полина в ярости продолжала смотреть на меня. Я опять криво ухмыльнулся, глядя в её красивые, спора нет, но злые глаза. Коленки она стиснула. Провокация не удалась.

— Как там вчера сказали? Безумный Макс. Дорога ярости! Молодцы. К доске, Литвинова… Хотя можешь отказаться. Тогда я прямо сейчас вкачу тебе огромный и жирный кол. А ты, я уверен, идёшь на золотую медаль, так ведь?

Полина на самом деле хорошо знала материал. Хотя предприняла попытку прокатить меня. То есть, начала сразу со второй темы. только я не был лохом конченным и перед уроком глянул в материал. С математикой у меня всегда было хорошо, даже отлично. Запоминал сразу с первого раза. В тему въезжал, как на горных лыжах на спуске. Поэтому сразу тормознул Полину и покачал осуждающе головой. Ей пришлось начинать сначала. Я сидел на столе, слушал и наблюдал за классом. Что удивительно, её слушали и записывали. Закончив, она положила мел. Посмотрела на меня и прошла на своё место. Уселась. Я демонстративно посмотрел вниз на её коленки. Они были стиснуты.

— Молодец, Полина. Сразу видно будущая медалистка. Я доволен, как питон, сожраМши антилопу. Полинушка, твоя медаль дзынь-дзынь, позвякивает. Ты сегодня стала к ней на один шаг ближе. И конечно, за такой титанический труд, тебе положено пять косарей! — В классе послышались смешки. Полина сидела красная, как рак. Но выражение лица было, как у статуи. Я демонстративно взял ручку и поставил в журнале жирную пятёрку напротив её фамилии и имени. А так же открыл ноут и поставил пятёрку в электронном дневнике. Прозвенел звонок.

— Камрады, спасибо за урок! — Поздравил класс. — Все свободны.

Когда и в какой момент они успели прицепить мне это фуфло на спину, я так и не понял. Полина, выходя последней из класса, посмотрела на меня. Усмехнулась и вышла. Я, ничего не подозревающий пошёл в учительскую, хлебнуть чайку с печеньем. Маргарита ещё утром принесла. Когда шёл в учительскую, шпана, что совсем сопливая, что постарше, находясь у меня за спиной, смеялась. Я не врубался, пока не пришёл к учителям. Молодые тоже давай смеяться. Даже Риточка, закрыв ладошкой рот, хихикала. Физрук снял у меня со спины лист формата А4, на котором было на принтере отпечатан рисунок, кадр из фильма.

И текст:

Мля, очень смешно, камрады! Но смеётся тот, кто смеётся последним!..

…Полина впервые посмотрела на парня, как на мужчину. Да-да. До этого она просто относилась к любому представителю мужского племени, как либо к просто однокласснику, либо совсем шпана, младше её. Или игнорировала, тем более, в гимназии никто из парней не рисковал с ней связываться. Либо как на какого-то левого дяденьку, а если дяденька начинал пускать слюни и делать недвусмысленные намёки, такое тоже случалось, так как она обладала нужной внешностью, как и все её сёстры, спасибо мамочке, то в душе возникала брезгливость и презрение, как к какому-то насекомому. А тут, увидев впервые Макса, почувствовала, как её сердечко увеличило амплитуду биения. Её моментально бросило в жар, сначала в груди, потом странное тепло стало распространяться на всё тело, особенно на живот и ниже, отозвавшись приятной и волнующей негой и зовом к чему-то волнующему, и необыкновенному. Спустя некоторое время, словно отдышавшись, Поля сама себе задала вопрос: