Впрочем, и срок, назначенный Джею для лечения, тоже подходил к концу. Дождавшись этого момента, объект заявил, что его дела в Брейлине окончены, и они возвращаются в Кармидер.

В этот раз они отправились традиционным трактом и верхом — и Джей всё ждал и ждал неприятного разговора.

А того всё не было и не было.

Объект, как ни в чём не бывало, продолжал заниматься с ним языками, рассказывал не менее увлекательные, чем обычно, истории, травил байки и, кажется, думать забыл о всей этой неприятной ситуации. Джей недоумевал, напряжённо ждал подвоха, но сам на страшную тему не заговаривал — кто же будет нарываться?

На подъездах к Кармидеру Джей уже даже начал потихоньку верить, что, глядишь, обойдётся без разговора.

Вера эта, поначалу робкая и затравленная, оживала всё сильнее с каждым днём — поскольку объект не проявлял никаких признаков того, что готовится к тяжёлой беседе.

Когда и по возвращению домой страшный разговор так и остался неначатым, Джей совсем приободрился и повеселел. Ему даже стало казаться, что ничего такого уж кошмарного и не произошло, и всё наладится, и будет хорошо — как и обещал объект.

Кармидерская жизнь была уже привычной и понятной: объект носился то по купцам, то в университет, то с визитами, то к своей прекрасной даме. В дом брата, правда, он теперь забегал редко — на чай к пожилой леди — и Джея всегда брал с собой, поскольку в отсутствии брюнета никто и не думал его выгонять.

Так пронеслось лето, настала осень. Джей чувствовал себя чрезвычайно счастливым: благодаря объекту, который беседовал с ним сам и рекомендовал книги, за последние полгода он узнал больше, чем за всю предыдущую жизнь. Мир казался ему всё более и более любопытным и удивительным; и он замирал от восторга, понимая, сколько ещё книг у него впереди.

Своими непосредственными обязанностями Джей почти не занимался — никакая охрана объекту не требовалась, тайных или открытых врагов у него не было, любые меры по соблюдению безопасности он охотно соблюдал, и всё, что оставалось Джею — лишь заниматься время от времени тренировками, да пытаться украдкой подглядеть у рыжего верзилы интересный приём. Что удавалось довольно-таки часто.

Шоколад сестре он удачно отправил, и уже получил ответное восторженное письмо — ей очень понравилось. Мысль, что ему удалось ей угодить, очень грела его сердце, и он теперь подумывал, что бы ещё найти для неё в подарок.

На самом деле, он даже уже придумал — дама объекта всегда благоухала просто восхитительными духами собственного производства — но пока стеснялся спросить, сколько такое чудо стоит, и, к тому же, не знал, какой аромат может понравиться сестре.

Идиллия разрушилась самым неожиданным — хотя, скорее, вполне ожидаемым, — образом.

Осенью в Кармидер явился господин Михар — и Джей, уже совсем было забывший о своих терзаниях, оказался нос к носу с необходимостью сделать ему подробный доклад.

Джей, разумеется, не знал, что Дерек потому и не думал даже начинать разговор на тему: «Не выдавайте меня, Джей» — что для него очевидно было, что разговор этот ни к чему не приведёт, кроме неловкости и лицемерия. Дерек спокойно полагал, что, раз уж Джей впутался в историю с попыткой сбежать, то история эта неизбежно станет достоянием Михара.

Поскольку Дерек по жизни был человеком деликатным, он и не стал заводить каких бы то ни было разговоров, чтобы не поставить своего личного шпиона в ещё более неловкое положение. То, что Джей терзается Бог весть какими мучительными терзаниями на этот счёт, он, разумеется, не знал — иначе бы непременно разговор всё-таки завёл, чтобы как-то им облегчить положение парня, оказавшегося заложником чужих политических игр.

Итак, Дерек не видел в сложившейся ситуации ничего критичного, и только рассуждал сам с собой, как следует повести разговор с Михаром, чтобы не свалиться в совсем уж слабую позицию при нём.

Специально перемещения Джея он не отслеживал — но тот момент, когда доклад таки был сделан, почувствовал весьма чётко.

Дерек в этот момент закончил свои дела в университете и как раз встретил Джея в договоренном месте. Сразу было ясно, что Джей в весьма дурном расположении духа, — обычно бойкий мальчишка прятал глаза, не вовлекался в разговор и корчил на лице то, что, видимо, должно было показывать невозмутимость.

Хмыкнув про себя, Дерек подивился умению Михара подбирать шпионов и вырулил на линию поведения «как ни в чём не бывало».

Линия эта ожидаемо не принесла плодов, но Дерек не видел смысла играть во все эти игры и изображать из себя оскорблённого и разочарованного героя. На его вкус, Джей уж слишком драматизировал ситуацию. В конце концов, оба они прекрасно знали, что его приставили сюда в том числе и шпионить, и в чём смысл разводить из этого драму, если можно просто нормально сосуществовать, по возможности не портя друг другу при этом жизнь.