Шрифт:
Тот было нахмурился, но Дерек не оставил ему шансов задуматься.
— Джотандская манера? — поинтересовался он будто между прочим, кивая на шахматную доску.
Старичок смерил его недоверчивым взглядом, прищурился и со скепсисом в голосе поинтересовался:
— Смыслишь в шахматах?
— Немного, господин Конгар, — вежливо кивнул Дерек и придвинул себе стул для посетителей. — Проэкзаменуете меня?
Пожевав губами, старичок торжественно кивнул.
За игрой он совершенно не заметил, что Ирдания относила короб на место слишком уж долго — да и вовсе не отметил момент, когда она вернулась. Вот Дерек, конечно, этого не пропустил; они обменялись понимающими кивками, и дебют пришлось срочно сворачивать.
— Мозги неплохие, — через минуту прошамкал старичок, ставя мат, — но невнимательность, юноша! Так прошляпить ферзя!
— Увы, — покаянно согласился Дерек, — но благодарю за урок!
Старичок махнул рукой.
Выйдя, заговорщики некоторое время шли молча, и, лишь когда они удалились на приличное расстояние, Дерек поинтересовался:
— Ну?
Ирдания медленно вытащила из декольте уворованный документ:
— Отдельный участок, как мы и говорили. И межевые столбы должны быть.
Дерек взял документ, остановился и вчитался, покивал своим мыслям и отметил:
— Главное, чтобы в суде не заинтересовались, откуда мы его взяли.
Ирдания пренебрежительно фыркнула. Её такие вопросы не заботили вовсе. Какая разница, где и как взяли, если правда на их стороне?
5. В чём суть партнёрства?
Право, удивительным количеством как нужных, так и совершенно бесполезных вещей умудряется обзавестись деятельный человек, прожив в каком-то месте пять лет!
Райтэн с глубоким недоумением пытался хоть как-то собрать — записи, инструменты, расходники для каких-то опытов, шкатулки с мелочёвкой и фурнитурой, образцы минералов, каталоги тканей, ещё какую-то дребедень, — и решить, что со всем этим, безусловно, ценным добром делать.
По итогу он сгрузил целую подводу барахла — толком и сам не зная, пригодится ли ему когда-нибудь вон тот тигель или вот этот деревянный штангенциркуль — но совершенно не имея сил просто выкинуть это или оставить новому владельцу.
Наблюдавший за его метаниями Верт — начальник цеха — в конце концов, хмуро поинтересовался:
— Что, так и господин Анодар, стало быть, уже не вернётся?
— Стало быть, — рассеянно кивнул Райтэн, пытаясь раскидать каждый свой нож в свои ножны или чехлы, но, почему-то, никак не справляясь с тем, чтобы верно собрать их. Возможно, дело осложнялось тем, что часть ножей давно сломалась, а вот ножны к ним остались, а часть чехлов, напротив, давно затерялась.
Помявшись немного за его спиной, Верт, всё же, решился продолжить разговор:
— Неловко было бы вас просить, господин Тогнар…
— Что? — удивлённо поднял голову Райтэн, оборачиваясь к уже бывшему подчинённому.
Тот непривычно неуверенным жестом мял мозолистыми крепкими руками фартук. Лицо Райтэна отразило всю глубину его недовольства какими-то проволочками.
— Мы… это… — переступая с ноги на ногу, махнул рукой куда-то в сторону цеха Верт. — И вот… Может, не сочтёте за труд…
— Ближе к делу, Верт, — холодно потребовал Райтэн, раздражаясь всё сильнее.
Со вздохом тот собрался и выдал:
— Мы с ребятами, это, подарок хотели господину Анодару сделать… но, коли он, стало быть, не вернётся…
— Передать подарок? — выпрямляясь, переспросил Райтэн с таким глубоким чувством оскорблённого достоинства, что только круглый идиот не увидел бы за его переспросом подтекста «в каком это месте я похож на почтальона, по-вашему?»
Верт глупцом не был, смысл подтекста уловил верно и тут же принялся суетливо кланяться и извиняться.
Райтэн нахмурился.
В голове его шла трудная работа мысли.
«А Деру ведь, наверно, это было бы важно», — с ядрёной смесью недоумения, сожаления, негодования, ревности и досады подумал он.
— Неси, — через губу велел он и пояснил: — Передам.
Мгновенно разулыбавшийся Верт снова закланялся, выскользнул в цех и вскоре вернулся, бережно неся в руках большую деревянную кружку с тщательно выполненной резьбой.
К резьбе, в той или иной мере, приложили руку все работники. Хотя художественным вкусом они не обладали, но попытка изобразить подвиг Дерека в виде изгнания степного волка факелом им почти удалась: голова волка и факел были вполне узнаваемы.