– Ну как тебе?

– Мля-а-а-а! – оценил Зигги, ткнувшись носом в первую букву и недовольно фыркнув – краска отчаянно воняла.

– А… что это? – невольно пригляделся Хавьер к табличке.

– Это тебе! – торжественно объявил я. – Знаешь, картинки с приколами про котов? Типа, фотка, а в лапах картонка с перечнем косяков: ел какашки из лотка, закапывал мышь в хозяйской кровати, доводил до белого каления шпица? Вижу, знаешь! А это вот твой приговор, - одарил я пленника лучезарной улыбкой. – Прикольно же?

– Да ты офигел, пендехо?! – возмутился парень. – Да меня же после такого! Тут даже слуха достаточно!

– Ну вот, а говоришь, не знаешь анекдот про строителя Джона, - усмехнулся я, аккуратно пристроив на коленях у Хавьера табличку, надпись на которой гласила, что обладатель оной вступал в противоестественные связи с овцой. Что характерно, на испанском и в предельно грубой форме, чтобы уж наверняка все заинтересованные лица поняли. – Но ты не переживай, у меня ещё вторая сторона есть, и она свободна. Пока. Кстати, а кого ты ещё предпочитаешь в качестве половых партнеров? Чита не подойдут, даже не уговаривай!

– Вот ты!..

– Не дёргайся, дружок, не дёргайся! – навёл я на бедолагу смарт. – Вот так! Улыбочку! Молодец! Всё, отдавай табличку! Ну-ка, не падай! – удержал я стул и легонько воткнул кулак Хавьеру в «солнышко». – Не хватало ещё, чтобы ты башку разбил! Кого я тогда шантажировать буду? Никакого понятия у людей, всё лишь бы нагадить!..

Со второй надписью возникла заминка, по той простой причине, что я имел весьма туманное представление о животном мире Роксаны в целом и колонии в частности. Пришлось залезть в сеть, но после этого дело пошло веселей: я испоганил ещё в общей сложности полторы таблички – чистую сторону первой и не поленился отыскать ещё один кусок пластика. Зато теперь у меня в смарте поселились целых четыре фотки окончательно скуксившегося Хавьера с четырьмя же независимыми компрометирующими надписями, из которых следовало, что оный Хавьер предавался греху не только с овечкой, но ещё и со свинкой, коровкой и – самое страшное! – собачкой породы болонка. Продемонстрировав клиенту фотки и для проформы поинтересовавшись, устраивает ли его их качество, я спрятал смарт в карман, снова устроился на стуле напротив пленника и вперил в него тяжёлый взгляд:

– Ну что, поганец, теперь поговорим серьёзно?

– О чём, пендехо?! – угрюмо буркнул тот.

– О твоей дальнейшей судьбе, омбре, - любезно пояснил я. – Как дальше жить-то думаешь? С этаким-то багажом?

– Да пошёл ты! – сплюнул Хавьер.

И упрямо тряхнул лохмами в разноцветных потёках.

– Эх, взять бы тебе, да уе… - отставить! – рожу начистить! – мечтательно вздохнул я. – Но нельзя. Будущих сотрудников принято сначала мотивировать, и только потом запугивать. В том числе и угрозой физического насилия.

– Чего?!

– Бить, говорю, тебя буду. За провинности.

– Да не! Я не об этом! Сотрудников?!

– А, вон ты о чём! – рассмеялся я. – Конечно! Или надо было сказать «рабов»? Хотя тебе социально ближе понятие «пеон», я полагаю?

– За еду работать не буду! – огрызнулся Хавьер. – И никакой «мокрухи»!

– Но в целом возражений не имеешь? – ухватил я суть.

– Э-э-э… а куда мне деваться?

– Я рад, что ты, омбре, начал демонстрировать зачатки разума. Продолжай в том же духе, пожалуйста. И не вздумай меня разочаровать.

– Что надо делать?! – скривился, как от чего-то горького, пленник. – Кого побить?

– С этим я и без тебя справлюсь, - отмахнулся я. – Работать будешь по специальности, то бишь художником.

– Кем?! – натурально прифигел парнишка. – Ху… кем?!

– Художником, - с бесконечным терпением в голосе повторил я. – Мазилой, бумагомарателем, мангакой… тьфу, прости, господи! У тебя, вон, гляжу, и инструмент имеется!

– Да не художник я! – испуганно отпёрся Хавьер. – Так, граффити балуюсь!

– Вот! Уже достаточно! – констатировал я. – Значит, и с рекламным баннером справишься. И с листовкой. И даже, не побоюсь этого слова, со стикером.

– Да ну нафиг…

– А куда тебе деваться? – окончательно припёр я пленника к стенке, причём его же главным аргументом. – Не умеешь – научим. Не хочешь – заставим. Ну и, конечно же, простимулируем материально и физически.

– Всё-таки бить будешь?

– Не исключено, - кивнул я. – Но в основном деньгами. Работа сдельная, по индивидуальным заказам. А там, глядишь, и сам втянешься. Тогда – возможно! – возьму на зарплату.

– А оно мне надо?!

– Матери пожалуюсь.

– Чёрт… - сник пленник, и сразу же просиял: - Да ты же её не знаешь!

– Думаешь, сложно будет отыскать по приметам? – хмыкнул я. – Порто-Либеро всего лишь большая деревня, все всех знают. Так что не тешь себя пустыми иллюзиями. Я тебе предлагаю взаимовыгодное сотрудничество, причём абсолютно законное, о чём такая шпана, как ты, может только мечтать! А ты отказываешься! Как думаешь, что она на это скажет?

– Вот ты урод… моральный!