С культурным кружком, сформировавшимся в Прит Нагаре, связано не только творчество Гурбакш Сингха и его сына Навтеджа, но и прозаика Нанак Сингха, поэта Пиара Сингх Сахраи, автора коротких рассказов Науранг Сингха, пенджабского художника Собха Сингха.

Было время, когда политику в Прит Нагар не допускали. Гурбакш Сингх отрицал действенность политических лозунгов. Он верил в свою «программу созидания» и рассылал энтузиастов в близлежащие деревни с наказом поднимать сельское хозяйство. Но события в мире и особенно нападение Гитлера на Советский Союз изменили отношение писателя к политике. Он твердо стал на сторону левых сил.

Все, о чем мы рассказали, произошло до разделения Пенджаба 15 августа 1947 г. Граница, разрезавшая Пенджаб, прошла невдалеке от Прит Нагара. В маленькой процветающей (колонии идеалистов началось брожение. Многие покинули Прит Нагар, ученики после каникул не вернулись в «трудовую школу». Даже Гурбакш Сингх со своей семьей переехал в Дели. На несколько лет Прит Нагар опустел.

Мы в уютной гостиной писателя. Нашему хозяину за шестьдесят. У него седая, волнистая борода и лицо, на котором читаешь мудрость прожитых лет. А глаза — яркие, они решительно вступают в спор с сединами.) В глазах любопытство и теплота. Идет неторопливый разговор. Мы опрашиваем, сколько ему лет. Он отвечает, что в Советском Союзе одна молодая женщина задала ему тот же вопрос. Он сказал: «Шестьдесят пять». Тогда собеседница ласково потравила его: «Шестьдесят пять — вашей бороде. Но глазам больше тридцати не дашь. Ваши глаза — мои ровесники».

— Одним словом, женщины указывают нам правильный путь, — улыбнулся писатель, — пусть нам будет столько лет, на сколько нам хватает сил.

Энергии Гурбакш Сингха может позавидовать двадцатипятилетний. Попробуйте хоть однажды повторить распорядок дня, которому следует Гурбакш Сингх и который он за последние сорок лет ни разу не нарушил.

Подъем — 4 часа утра;

Прогулка и гимнастика — с 4 до 5;

Душ — с 5 до 5.30;

Работа — с 5.30 до 7.30;

Завтрак — с 7.30 до 8;

Работа для «Прит Лари» — от 8 до часа дня;

Обед — с часа до двух;

Чтение «для души» и отдых — с 2 до 2.30;

Послеобеденный сон — с 2.30 до 3.30;

Разбор литературы, писем, прием посетителей— с 3.30 до 4.30;

Работа на ферме — с 4.30 до 6.30 вечера;

Прогулка и гимнастика — с 6.30 до 8;

Ужин — с 8 до 8.30;

Работа — с 8.30 до 10;

Сон — с десяти вечера.

Каково? Причем, учтите, расписание выполняется неукоснительно: писатель работает, как астрономические часы. В общем, как говорится, в здоровом теле — здоровый дух.

Мы проговорили с Гурбакш Сингхом до поздней ночи (вероятно, это было одно из тех редких исключений, когда строгость расписания отступила перед любезностью хозяина). Писатель сразу же вспомнил свои поездки в Советский Союз.

Впервые Гурбакш Сингх побывал в СССР в 1955 г. в составе делегации сторонников мира. В 1958 г. он был в Ташкенте, представляя Индию на Конференции писателей стран Азии и Африки. У него много друзей в Советском Союзе, среди них поэты Н. Тихонов и Мирзо Турсун-заде.

У Гурбакш Сингха есть и советская дочь. Это известная поэтесса Зульфия.

Дочь? Каким образом? Ведь она узбечка, а он пенджабец.

Вместе с группой советских писателей Зульфия участвовала в работе Конференции писателей стран Азии в Дели. Гурбакш Сингх тоже был там. Они встретились и познакомились на приеме. Зульфия пригласила пенджабского писателя в Ташкент, на очередную конференцию. О последующих событиях рассказал сам Гурбакш Сингх на открытии Ташкентской конференции. Его речь была посвящена концепции национализма. Но своим выступлением он наверняка содействовал делу интернационализма; писатель предложил Зульфии стать ее названным братом. Однако Зульфия предпочла иметь отца в лице Гурбакш Сингха. И вот с тех пор у него в Советском Союзе есть дочь. Зульфия побывала в Прит Нагаре вместе с другими советскими писателями — Мирзо Турсун-заде, Севунцем, Абашидзе, Мустафиным, Садыкбековым, Софроновым, Симоновым, Карасейтлиевым и Мехти Гусейном.

В тот день небо заволокло тучи, начался дождь. Дорогу развезло, и Гурбакш Сингх боялся, что советские! гости, встречи с которыми он так ждал, не смогут добраться до Прит Нагара. Но не успели они доехать до соседней деревни Лоноке, как тучи удалились и заходящее солнце приветствовало гостей.

Обращаясь тогда к советским писателям, Гурбакш Сингх сказал:

«С самого основания Прит Нагар называли «русской, деревней». Но до сегодняшнего дня здесь не ступала нога ни одного русского. Сегодня Прит Нагар оправдал свое название…»

Гурбакш Сингх показал нам сувениры, подарки советских людей: фигурка из дерева — подарок Тихонова. Краюха хлеба — от ректора Ташкентского университета. Подсвечник — от писателя Лукницкого, автора «Ниссо». Этот подсвечник был у советского писателя в грозные дни Ленинградской блокады. Теперь, когда гаснет свет Гурбакш Сингх вставляет в старый подсвечник свечу и желтое пламя бросает причудливые блики на стены-полутемной комнаты.

Вместе с хозяином мы поднялись на крышу дома. Вдали слева светились огни Лахора, некогда культурного и политического центра неразделенного Пенджаба. Справа сверкал огнями Амритсар. В темном небе между двумя городами протянулась световая арка. Огни двух больших городов могут соединяться, а жители лишены такой возможности. Свет не нуждается в визах и паспортах, он не обязан отчитываться перед таможенниками. Другое дело — люди. Ныне жители этих городов-близнецов принадлежат двум различным странам — Индии и Пакистану. Их разъединяет недоверие, посеянное недоброй рукой.