Они приняли это за эмоциональный взрыв. Такое бывает, когда долго что-то копишь и не «стена» не выдерживает.

— Адептка. — обратилась ко мне, кто из женщин-стражей. — Поверьте моему опыту, лучше слёзы, чем гнев или пустота. Лучше выплёскивайте сейчас все эмоции и стресс. Не копите его.

Она мне понравилась. Она смогла получить разрешение, остаться со мной. Чтоб я легче пережила этот момент. Да и выговариваться аккуратно, я смогла при ней. Она знала, как успокоить, какие слова произносить, утешить.

Пока я вымещала эмоции, Мурил со стражами, пошли будить Пабло. Допрашивать его. А ещё чуть раньше, до зова Виктору, мы разорвали ритуальную связь. Порезали друг другу пальцы и сказали: связь добровольно разрываю. При чём, даже Пабло в бессознательном состоянии, смог эту фразу в такт с нами сказать!

Не знаю, сколько я так плакала. Но мне полегчало, отпустило. Та отдала свой платок и, распрощавшись, ушла. Через минуту зашёл Мурил, жестом показал, что всё идёт гладко и рухнул на постель. Потом захрапел. Не стала его будить или мешать, тоже удобно села и попыталась забыть всё это.

Коснулась груди, где спрятан был ци. Она послала импульс поддержки. За ней опал, рубин и алмаз. Почувствовала, как они передают часть магии от особняка. Делаться со мной его силой. Стало так тепло, будто снова дома. Уже скорее засыпала, чем просто сидела.

Но вот приход Виктора я не смогла не пропустить.

— Разбудил да? — неловко заметил он и почесал голову.

— Да нет. Я просто сидела. А что?

Но он не ответил. Просто сел рядом на кровать спиной ко мне. Тишина в шатре становилась тяжёлой. Я не понимала, чего он хочет или медлит. Узнал, что мы соврали, или что нас похитили? Или…

Завёл речь о том, что где бы я, не была, всегда привлекаю внимание других мужчин. И для меня, всегда это касается и оборачивается плохим образом. То попытки изнасилования, то извращенцы, то бабники. Нормальных, рядом со мной единицы, да и то меня рассматривают как друга или семью…

О чём он талдычил, я не понимала до последнего. Но когда он обернулся ко мне, со странным выражением лица. Взял в свои руки, мои ладони. Поднёс их к своим губам и поцеловал — я думала, что от неловкости ситуацию, расплавлюсь.

Присутствие Рока, как-то сразу исчезло. Мурил перестал храпеть, словно его и не было. Шума вне шатра, тоже не было. Словно мир сузился до нас двоих.

Он явно что-то важное собирался мне сказать. Наконец раскрыть все карты, раскрыть личности. Если сделал бы он, я бы тоже осмелела и рассказала бы всё, что знаю о нём.

— Виктор, ты там? Тут интересненькие факты о фанатиков всплыли. Тебе бы послушать.

Дядя! Этот Канефрон, испортил всю малину.

Мы оба вздрогнули. Вернулись с небес на землю. Я вспыхнула, покраснели, кажется, даже шея с ушами. На Виктора, я не стала даже смотреть. Было очень неловко. Даже температура как-то в шатре увеличилась. Или это просто мне жарко стало? Понять начала, кажется.

— Ох уж этот … старик. — отреагировал Виктор. — Такой разговор сорвался. Ария? Ты как вообще?

— Нормально! — пискнула я, всё так же не глядя на него.

— Ох. Ария. Посмотри на меня и скажи. Что после ты не будешь меня избегать и игнорировать.

И как после этого, смотреть ему в глаза? У меня не такая толстая кожа, чтоб забыть, что было пару секунд назад.

— Трусишка. — весело усмехнулся он. — Кто давно говорил, что ты смелая и независимая?

Я опешила на долю мгновения и возмущённо посмотрела на него. Он был довольно близко ко мне. как и сидел недавно рядом, так и сидит. Правда, чуть ближе, чем раньше.

Но он успел поймать моё лицо в свои ладони, зафиксировать в одном положении, чтоб я могла смотреть только на него. Вырваться не удавалось.

— Лад-ладно. Не буду избегать… — нервно ответила я.

— Хорошо. Когда будете собираться в дорогу. Предупреди меня, что ты ушла. Ладно? — я как могла, кивнула, заворожённая его взглядом. Так и сквозила в них нежность. А пальцы не находили места. — Чтоб только со своими друзьями, а не одна как в прошлый раз. У вас 4 дня на отдых. Чтоб вечером 4 дня, ты уже ночевала тут.

— Да мы… ко мне заскочим… они помогут мне там… в саду… кое-что у дома… мелочи там. — я начала заикаться и забывать некоторые слова.

Пару минут, мы и сидели так в одном положении. Он иногда пальцами гладил мои щеки. Так как там оставались ещё небольшие дорожки слёз. Глаза медленно стали опухать и болеть. Особенно в том случае, когда моргать не успевала. Да что там моргать, я дышать могла забыть.

Он ещё что-то пробубнил себе под нос. Что-то такое: не сделаю сейчас, потом опять не получиться.