Вилл задумался. Скорее всего, Мастер Схилф намекал на одно из умений разбойника, которое недоступно из-за невысокого уровня. Если догадки верны, то оно позволяет видеть перемещения коллеги, даже если в совершенном слое невидимости или передвигается так безупречно, что не оставляет следов. Занятно.

— И как ты прошёл?

Вилл постарался скрыть недоверие. Всё-таки от Намтика требовалось невозможное — использовать умение, которое ему недоступно.

— Я…угадал, — с присущей скромностью ответил разбойник.

Вилл не удержался и прыснул. Чем больше в событии мистического, тем выше шанс, что всё в итоге разрешилось из-за случая или удачи.

— Когда Мастер Схилф скрылся, я закрыл глаза, сосредоточился и отбросил идею уловить его Искру. Я пошёл другим путём. Как бы поступил на его месте? Где бы спрятался? Чем больше я размышлял, тем чётче понимал, что всё бесполезно. Я не мог увидеть его и даже прочитать. В итоге бросил дротик в пустое пространство между манекеном и сгнившим деревянным ящиком. Угадал.

— Надеюсь, Мастеру об этом ты не сказал?

Намтик со смущённой улыбкой опустил взгляд, отчего напоминал нашкодившего котёнка.

— Понятно, — ухмыльнулся Вилл. — Думаю, он всё понял. Да и главное — выполнить задание, а это ты сделал. Как и я. Давай вернёмся в Зал.

Вилл потрепал Намтика по волосам, и направился к ведущей наверх лестнице. Храм Десятки больше походил на крепость. Внутри всё было выложено из скупого серого камня, да и в целом заметно, что в прошлом Храм выполнял и оборонительные функции. Пару раз мимо проходили стайки из молодых парней и девушек в скромных зелёных одеждах и белой звездой — послушники, которые мечтали занять одно из мест в Десятке. Все они почтительно склоняли головы и приветствовали новых Мастеров — знак, что у них действительно получилось обмануть систему. Вилл прислушивался к себе. С одной стороны, за последнее время свалилось слишком много титулов. Кровавый целитель. Апостол Кровавого культа. Теперь ещё и один из Мастеров Десятки. С другой, подобное грело самолюбие и показывало, какой большой путь пройден после попадания в эту игру. Увы, но это далеко не все.

— Вилл. Я…

— Не надо.

Вилл прервал Намтика. Этот разговор не мог не начаться, но как такового смысла в нём нет.

— Обидно ли мне? Да. Могу ли я тебя за это винить? Ни в коем случае.

— Значит…Вы не обижаетесь? — спросил Намтик голосом, полным вины и сожаления.

Вилл остановился перед высокими серебристыми дверьми и посмотрел на разбойника.

— Нет. Любой на твоём месте поступил бы так же. Что уж говорить, я бы поступил аналогично. Если картинно обижусь, то распишусь в лицемерии. Проехали. Главное, что всё закончилось. Вроде пришли.

Толкнув двери плечом, Вилл вошёл в большой зал, лишённый любых естественных источников света. Немногие факела и камин создавали таинственный полумрак. За большим круглым столом в центре сидел мужчина. Широкие чёрные одежды, практически сливающиеся с тёмной атмосферой зала. Идеально лысая голова, без единого намёка на пробивающийся волос. Рядом с мужчиной стоял скелет, который безмолвно смотрел в стену. Перед Кромором лежал разглаженный пергамент. Когда колдун повернулся к ним, Вилл заметил тревогу в болотных глазах.

— Вилл, — от удивления Кромор опустил привычные «Брат» или «Апостол». — Написанное здесь…правда? Что значит «Я пришла к вам из другой игры»?

Судя по всему, лежащий перед Кромором пергамент был от той самой девушки, которая, со слов Хэйлегура, выпала из портала около двух недель назад.

— Что же. Остальные ещё не подошли. Когда все соберутся, я расскажу вам всё, что знаю, а также расскажу о своём плане, — взволнованно ответил Вилл.

Вилл пусто смотрел на однотипную стену, которая за два дня настолько приелась, что глаза подметили каждую деталь. Вон там, внизу справа, выбоина диаметром с тонкий палец. Чуть повыше маленький скол. Сильнее всего раздражали написанные напротив слова, и судя по тёмно-красному цвету писец высекал их кровью. Девять слов «Убить». Вилл смотрел на цепочку, и чувствовал ярость, с которой человек выводил слова. Так и свихнуться недолго.

Его бросили сюда, сковав руки и ноги, практически лишив возможности подвигаться. Лишь кажется, что ничего не делать — это просто, но сидеть в одной позе долгие часы — тяжело, больше всего эмоционально.

Игра требовала спать и позволяла уйти в сон системно, но чтобы отсечь возможность спать сутки напролёт вплоть до конца игры, существовало ограничение — запрет на сон более двенадцати часов в сутки. Лежи, ворочайся, но уснуть не сможешь. В итоге половину суток приходилось пялиться в одну точку и думать. Много думать. Если после визита в Голхрон, столицу третьего королевства, ещё были сомнения, то теперь отступать поздно. Он начал свою игру.

Угрожающе горели три иконки, означающие дебафы голода, жажды и усталости. Немного поодаль зловеще светился четвёртый дебаф — специальный класс требовал ежедневного ритуала, и в его отсутствие бил лёгкой слабостью и понижением характеристик. С закованными руками нельзя ни достать из инвентаря еды, ни тем более провести ритуал. Кормить его, разумеется, не стали. Сейчас он в статусе подозреваемого в совершении самого страшного, по меркам королевства, преступления — отравлении короля. Отравлении, которое можно разыграть себе на пользу.