Тут я понял, что с какого-то чёрта бездействую.

Если уж у меня появился злой двойник, то:

Во-первых, мы персонажи корейского файтинга. Ну а во-вторых, первым делом мой злой двойник поедет в Прямухино и постарается убедить как можно больше народу в том, что он — это я, а я — это злой двойник. Так что нужно играть на опережение. Пока ещё есть такая возможность.

— Алло, Вышегор. Да-да, привет. Слушай, у нас ЧП. Пиздец, говорю, у нас! Срочно помоги эвакуировать деревню! Нет, я трезвый. Потом всё объясню, просто сделай всё как я тебе сказал и не задавай вопросов. Эвакуируй деревню! Погоди, нет! Нет! Не надо в гостиницу, размести всех у себя. Да, всё, рассчитываю на тебя. Говорить больше не могу, давай…

— Едем, — сказал мне Лёха, как только я повесил трубку. — Мои договорились с СБшниками Крашевых и посмотрели камеры. На них действительно двое тебя. И тот, — второй, — действительно сел в твой лимузин, а с ним целая толпа народу…

Целая толпа, значит? Значит, Опаснов действует не в одиночку. Значит, это не его личная месть, а месть Бориса-мать-его-так-Безродного. Понятненько.

— Едем, — кивнул я…

Спустя каких-то десять минут машины с эмблемами Мясницких уже ждали нас у парадного входа. Я спускался по ступеням, как вдруг.

— Помещик! — прямо из воздуха передо мной возникла та самая блондиночка из парка. — А вы куда? Вы что же, уезжаете?

— Ну да, — честно ответил я.

— А как же я?

— Э-э-э…

— Илья Ильич, вы что!? Вы что, уже позабыли о том, что обещали мне!?

— Послушайте, девушка…

— Девушка!? — тут мне прилетела звонкая пощёчина. — Ты что, свинья!? Забыл, как меня зовут!?

— Так, хватит…

Сейчас меньше всего на свете мне хотелось бы объясняться с истеричными пассиями моего злого двойника.

— Что значит «хватит»!? Я уже рассказала отцу о нашей помолвке!

— Ну так расскажите о том, что она отменилась. Девушка, прошу вас, не надо драмы. Мне действительно пора.

Блондиночка побагровела лицом. Не зная, как дать выход эмоциям, она начала хватать воздух ртом, будто милый белокурый карпик на магазинном прилавке, ну а я… Чего я? Я двинулся дальше, у меня и без того проблем хватало. Жопа от всех этих новостей полыхала, как кузнечный горн.

Иногда возвращаясь воспоминаниями в тот день, я до сих пор жалею лишь об одно. Жалею, что не додумался сразу же уточнить у девушки: мол, девушка, а кто ваш отец? Избежал бы многих проблем…

Догнать лимузин так и не удалось. Всё-таки от Владимира до Торжка не такое уж большое расстояние, всего-навсего четыре сотни километров. С учётом проезда через крупные города и вечернюю пробку на МКАДе путь по времени должен был занять часов семь; при этом у моего злого двойника была некислая фора.

Не думаю, что ребята, которые хотели похитить мою личность, останавливались на покурить, перекусить или размять ножки. Думаю, сволочи гнали во весь опор.

Времени в дороге было более, чем дохера, и я как мог координировал оборону. Точнее не оборону даже, а отступление.

Ну да, конечно, нужно было отступать.

Чем я руководствовался? Да тем, что даже близко не представляю себе сколько людей у Безродного и на что они способны. А потому сказать, мол, Вышегор, миленький, бери всех и засядь в поместье, у меня просто язык не поворачивался. Это же всё равно что монетку подбросить. Одно из двух. Либо Лоси играючи отобьются, и я подоспею к весёлой пляске на трупах поверженных врагов, либо же… либо же они окажутся в ловушке.

Если кому-то из моих людей и предстоит умереть за дело рода, то это случится не из-за моей ошибки. Повторяю, никто из моих людей не умрёт из-за меня. Никогда.

Всё Прямухино эвакуировали целиком и полностью. Безродный и мой злой двойник войдут в пустую деревню. Если честно, я не совсем понимал, что они будут делать дальше, но… после звонка Лёхи князю Тверскому я немножечко прозрел. Розовые очочки разбились вдребезги.

Всем похуй.

Абсолютно всем вокруг насрать на мою ситуацию, а тем, кому не насрать, пребывают сейчас в замешательстве.

Сан Саныч был уже в курсе нездоровой движухи. Злой двойник уже связался с ним и затребовал помощь, так что когда помощь затребовал ещё и Лёха, князь Тверской запутался и сказал нам разбираться самим.

А если уж князь Тверской, — который мне так-то должен, — решил остаться в стороне, то что тогда говорить о местной аристократии? Один Прямухин, другой Прямухин. Да кому какая разница?