То, что Грэм перешел на финансовый жаргон, меня отнюдь не смутило. Совершенно понятно было, что Альберт хотел удостовериться в моих словах.

Виртус без приглашения бухнулся рядом со мной на нары.

– Лежите смирно, Кот, – отрывистым дребезжащим фальцетом выдал старикашка. – Не осложняйте мне жизнь. Процедура безболезненна, однако на практике применялась пару раз за всю историю магической академии, так что придется потерпеть.

Терпеть пришлось почти полтора часа, а то и больше. Часов у меня не оказалось, так что определить время продолжения экзекуции у меня возможности не было.

Виртус начал с внешнего осмотра, потрогал лоб, посчитал пульс, попросил открыть рот шире и зачем-то пересчитал мои зубы. Потом он перешел к измерениям, и с помощью портняжного метра обмерил меня от макушки до пят, профессиональными четкими движениями портного или, что скорее, гробовщика. Далее он с пристрастием расспросил меня о снах, а потом начал задавать и вовсе странные вопросы. Мол, сколько мне лет, какого цвета сыр или, если сложить два воза брюквы и три корзины яблок, сколько свиных хвостов у меня будет на выходе. Бред этот больше походил на работу с больным психиатра, так что я отнесся ко всему к этому весьма скептически. Самое интересное началось в финале осмотра. Заставив меня встать посреди камеры, Виртус очертил вокруг меня круг и принялся закидывать туда камешки. Одни сразу падали на землю, совсем рядом, другие отскакивали, а когда мне уже совсем надоело это развлечение, старик размахнулся и швырнул в меня здоровым синим кристаллом. Я инстинктивно закрыл лицо руками и попытался отклониться, однако ничего не произошло. Камень просто завис в воздухе и некоторое время крутился вокруг меня будто вертолет, после чего плавно, почти величественно выплыл за пределы круга и уже там рухнул в пыль.

Виртуса было не узнать. Он сначала побледнел, потом покраснел и, казалось, даже похудел.

– Ну что там, мастер? – с интересом поглядывая на приключения синего камня, поинтересовался Грэм.

– Ничего не понимаю, – проблеял Виртус, подбирая кристалл с пола. – Камень принадлежности работает только на демонах и одержимых, однако перед нами ни то и ни другое. Разум обследуемого не замутнен, и никакой посторонней сущности внутри его нет. За это я могу ручаться.

Грэм с нескрываемым интересом взглянул на меня, а уже через секунду дверь камеры захлопнулась за спиной этой парочки.

Утро третьего дня началось с ранней побудки. Сначала распахнулась крохотная дверца в самом низу, и чья-то рука с траурными ногтями подсунула поднос с миской похлебки и двумя кусками черствого хлеба. Приборов предусмотрено не было, так что за свой второй завтрак в этом мире я принялся на восточный манер – отхлебывая похлебку и помогая себе хлебной коркой. Кормили тут, слава богу, не так уж и плохо.

Я прислушивался к возне за дверью, пока наконец не услышал отчетливые шаги стражи.

– Серый Кот! – рыкнул кто-то за дверью, и в этом оре я без труда опознал моего обвинителя, Вольфа. – Приготовиться к транспортировке. Руки вперед, не двигаться. Любое действие, не разрешенное мной, будет трактоваться как побег, и мы применим оружие.

Дверь распахнулась, и глава стражи, бряцая кольчугой и надсадно дыша, ввалился в мою камеру, заполнив собой все свободное пространство. В руках Вольф сжимал железные оковы, испещренные надписями. Тяжелая цепь, соединяющая их, бряцала в унисон снаряжению стража, и шум поднялся невыносимый.

Тяжело вздохнув, я отставил пустую миску в сторону и протянул руки вперед.

– А ну, за спину, некромант, – загрохотал Вольф. – А то знаю я вас, висельников. Того и гляди врежете цепью по макушке.

Я пожал плечами, отчетливо понимая, что спорить с моим пленителем бессмысленно, развернулся спиной и позволил надеть на свои запястья оковы. Снова пришло состояние оцепенения, а с ним и мысль о том, что мое странное приключение скоро подойдет к концу. Меня отвезут в тюрьму, там я нарвусь на наемного убийцу, действиям которого не смогу противостоять, и после удара в живот острым ножом вновь окажусь на больничной койке, в окружении белых простыней и хорошеньких медсестер в форме. Был вероятен, конечно, и другой вариант развития событий – транспортировка моего тела на кладбище и конец моего земного существования. Однако после разговора с принцем я был настроен позитивно.

– В «Черных скалах» тебе понравится, парень! – забасил Вольф за моей спиной. – Каменный мешок, окруженный десятью кольцами магии, защищенный от любого воздействия. Четыре башни населены огнедышащими гадами, которые готовы испепелить любого, кто подойдет к ним близко, а вокруг стен бездонный ров, наполненный водой. В нем живут плотоядные твари, только и ждущие, чтобы какой-то глупец решил пересечь ров вплавь. Десять минут в день тебе будут позволять выходить во внутренний дворик для прогулки, и только тогда сквозь сетку из кованых прутьев ты сможешь видеть голубое небо.

Сдерживающее колдовство в этот раз было другого порядка. После того как на меня надели браслеты, все вокруг будто бы подернулось дымкой. Звуки стали мягче, свет слабее, и даже унылое узилище мое казалось теперь не таким уж и плохим вариантом. Грохот голоса Вольфа я слушал, будто сквозь ватное одеяло, казалось, что он где-то далеко, и все неприятности, которые он может мне причинить, не что иное, как мираж, иллюзорная фантазия того, что никогда не произойдет. И да, я, похоже, бредил. Тем временем мое затуманенное колдовством сознание понимало, что в «Черных скалах» мне не выжить, даже с моей физической и боевой подготовкой. Я уже ощущал на себе силу колдовства, сидя на скамье обвиняемых, и вовсе не желал испытать это повторно.