Колени лили подогнулись, и она соскользнула с члена, издав протяжный стон. Кажется, она обмочилась в процессе, но меня это не заботило. Отпустив сначала одну руку, а потом другую, я позволил ей сползти на пол. Надменная прежде горничная долго озиралась, приходя в себя.

— У меня просто нет слов… — наконец, проронила она. — Ты наглец!

— Я рад, что тебе понравилось.

— Ты хорош, Торвик Торвольф. Очень хорош! Я запомню твой член на долго…. Может, поможешь даме встать?

Я подал ей руку и рывком поднял на ноги.

— Ты имел глупость унизить меня прилюдно, юноша. Это даром не пройдет, поверь.

— Угрожаешь?

— Предупреждаю!

— Ты могла просто ответить на вопросы. Но ты предпочла напасть… пыталась перерезать мне горло. Тоже прилюдно. Мне следовало поступить зеркально?

— Гм… — она вздернула брови. — Ах об этом? Что ж, в таком случае я, пожалуй, претензий не имею. Примите мои глубочайшие извинения, сир Торвик. Могу я идти, если вы «кончили»?

— Хочешь повторить? — пространно спросил я, разглядывая ее декольте.

— Нет! — вздрогнула она. — Я не готова.

— Жаль… Натали, кажется, понравилось представление. Теперь о главном…

Лили стала серьезна. Взгляд ее обострился.

— То, что случилось здесь, останется, между нами.

— Ясно.

— С этого момента, богиня Орсис будет ловить каждое слово, слетевшее с твоих губ и сообщать мне. Намек понятен?

— Поняла, не дура.

— Если еще раз попробуешь воткнуть что-нибудь в меня или моих друзей… сотру из этого мира, и никакая уникальность тебя не спасет. Отправишься к Ортосу, для компании.

Последняя фраза действительно напугала ее.

— А если мне прикажут? Ведь я не смогу ослушаться… Что тогда?

— Сообщишь мне. Помолись Орсис, и она появится. Там решим, что делать. Соблюдай уговор и претензий к тебе не будет. И запомни: у меня нет желания вредить тебе или Лорене.

— Я все поняла… — она обреченно уронила голову. — Я буду стараться.

— Лили…

— Да, сир?

— Игрушки свои забери.

Лорена отбыла утром, около девяти часов. Я знаю, что она ждала меня ночью, но пересилить себя не смог. Уж больно свежи были воспоминания. Попрощались мы довольно тепло. Она даже улыбалась. Лорене хватило ума не приглашать детей в свой замок. Лили, надо отметить, держалась отлично. Легкий румянец только украсил ее невозмутимое лицо. Впечатление то я оставил, вот только ее истинный возраст не шел из головы… Хотя, Лорене самой за двести. Где та тонкая грань?

Проводить корабли вышел весь поселок. Орсис лично вывела их сквозь туман на облачные просторы.

— Говорят, ты вчера хорошо повеселился, — упрекнула меня Венге. — Интересно с кем?

— Брешут… — пожал я плечами. — Натали тому свидетель.

— Странно… Я слышала подозрительные звуки.

— Приходила горничная твоей мамаши. Заносчивая дамочка. Мы не сошлись во взглядах и немного повздорили. Пришлось припугнуть. Но она умная, все поняла с первого раза.

— Ты угрожал Лили!!? — чуть не закричала она. — Я боюсь ее больше матери. Матушка и та старается не злить.

— Странные у вас в семье отношения… — вздохнул я. — А как же любимая бабушка?

— Так ты знаешь… — Венге слегка перекосило.

— А как случилось, что королева Лилианна стала служанкой?

— Как, как!? Жопой об косяк… — огрызнулась Венге. — Они схлестнулись, матушка оказалась хитрее. Половину ее сущности заключила в сосуд, и отдала двум преданным семьям. Потому Лили и скачет словно призрак туда — сюда. Она вынуждена исполнять приказы, иначе накажут.

— Вот, значит, как ей причиняют боль. Теперь понятно. Бедная Лили…

— Не надо ее жалеть. Это сейчас она вся такая строгая пуританка. Раньше та еще тварь была. И своим, и чужим доставалось. Разве ты не знал?

— Я описывал ее лишь поверхностно. Просто упомянул, что такая была. А мир внес свои коррективы. Сколько ей лет, говоришь?

— Да кто ж знает… Что-то около шестисот, навскидку, — пожала плечами Венге.

— Гм, хорошо сохранилась.

Сир Торвик…?

— Да?

— Я с докладом, — улыбнулась Ольга Дюваль.

— Что, народ уже обратно хочет? — усмехнулся я.

— Ну да, есть такие. Только вот дома ни у кого не осталось. Одни руины.

— Я бы рад с этим помочь, вот только время там и здесь течет по разному. Никто не знает минуты прошли или годы.