– Совсем наоборот. Мы утверждаем, что мы не хоры.

– А как же тогда понимать эту лодку?

Рейт сделал довольно двусмысленный жест.

– Она не столь хороша, как бывают, но лучше, чем встречаются. Она везла нас издалека.

Холодная улыбка пробежала по губам человека.

– Езжайте через этот канал. Держитесь правой стороны.

В течение получаса Рейт греб в лабиринте каналов; небольшой лес постоянно оставался за черными каменистыми островами. Вскоре Рейт заметил, что зсафатранец либо позволил себе с ними пошутить, либо искал ориентиры. Он сказал:

– Я устал. Погреби остаток пути.

– Нет, нет! – протестующе сказал старик. – Мы сейчас уже будем на месте. Осталось всего лишь свернуть в канал налево и доплыть до леса.

– Странно, – удивился Рейт. – Мимо этого канала мы уже проплывали раз десять.

– Каждый из них очень похож на другой. Вот мы и приехали.

Лодка заскользила по тихому небольшому пруду, вокруг которого под деревьями стояли на сваях дома с покрытыми камышом крышами. Сваи были сделаны из того же красно-пурпурного уингового дерева, а крыши представляли собой сложное переплетение черных, коричневых и серых камышей.

– Это дом нашей общины, – объяснил зсафатранец. – Мы живем не так уединенно, как вы, наверное, представляете. Мимо часто проезжают танги со своими артистическими труппами и повозками. Всех, кто к нам приезжает, мы поселяем и обслуживаем в нашем общинном доме.

– Танги? Но мы же должны быть где-то поблизости мыса Браиз.

– Ты называешь расстояние в пятьсот километров поблизости? Танги – это явление. Они неожиданно появляются повсюду, причем, часто там, где их не желали бы видеть. Поблизости находится город тангов Урманк… А твоя женщина принадлежит к расе, которая мне неизвестна. Если бы это не было так странно… Но нет, если бы я позволил себе глупость взять наличные деньги, это значило бы, что я потеряю свою честь. Я не хочу подвергаться такому риску.

– Мы приехали очень издалека, – сказал Рейт. – Вы наверняка еще никогда не слышали о том городе.

Старый человек равнодушно покачал головой.

– Как вам угодно. Главное, чтобы вы выполняли формальности и заплатили по тарифу.

– Еще два вопроса, – сказал Рейт. – В чем заключаются эти «формальности» и на какие расходы в сутки мы можем рассчитывать?

– Формальности очень простые, – ответил зсафатранец. – Так сказать, обмен дружественными речами. Стоимость составляет примерно четыре или пять секвинов в день. Если вас это устраивает, причаливайте к пристани; вам придется отогнать лодку, чтобы не вызывать подозрений, если мимо будут проезжать танги или бихасу.

Рейт решил не возражать. Он подвел лодку к причалу – сооружению из ивовых прутьев и камыша, прикрепленных к поперечным прутьям, а также балкам из уингового дерева. Зсафатранец спрыгнул с лодки и галантно помог Зэп-210 сойти на землю. При этом он очень пристально на нее смотрел.

Рейт вышел на причал, держа в руке веревку, чтобы привязать лодку. Ее взял у него старик и передал парню, стоявшему на причале, сопроводив это целым рядом указаний и распоряжений. Затем он провел Рейта и Зэп-210 через павильон из ивовых прутьев в большой общинный дом.

– Мы на месте, устраивайтесь поудобнее. Вы можете пользоваться вон тем небольшим отгороженным помещением. В определенное время вам принесут еду и вино.

– Нам бы хотелось принять душ, – заявил Рейт. – Кроме того, имеется ли здесь возможность сменить одежду?

– Баня находится недалеко отсюда. Свежую одежду в зсафатранском стиле можно свободно купить.

– Сколько она стоит?

– Обычные рабочие костюмы из серой ткани стоят десять секвинов за штуку. Так как ваша одежда состоит сейчас практически из лохмотьев, то я предлагаю вам именно такой вариант.

– А в эту стоимость включено нижнее белье?

– За дополнительную плату в два секвина вы получите и нижнее белье. Если вы желаете еще и новые сандалии, это обойдется вам дополнительно еще по пять секвинов.

– Хорошо, – сказал Рейт. – Принесите нам все. Пока у нас есть секвины, мы ни в чем себе отказывать не будем.

В простой серой рабочей куртке и зсафатранских штанах Зэп-210 выглядела уже не так своеобразно и подозрительно. Ее черные волосы начали виться. Ветер и солнце сделали ее кожу несколько темнее. Теперь ее выделяли только абсолютно правильные черты лица, а также мечтательность. Поэтому Рейт сомневался, сможет ли кто-нибудь чужой усмотреть в ее поведении что-то, кроме застенчивости.

Но Кауш, старый зсафатранец, отвел Рейта в сторону и доверительно пробормотал:

– Твоя женщина, наверное, заболела? Если вам нужны травы, парные бани или гомеопатические средства, то их можно получить по весьма умеренной цене.

– Зсафатранцы во всем ищут выгоду, – пожаловался Рейт. – Когда мы будем уезжать, то наверняка будем должны вам больше секвинов, чем у нас имеется. Что вы будете делать тогда?

– Печально воспримем этот факт, только и всего. Мы знаем, что мы проклятый судьбой народ и к тому же обреченный перенести целый ряд разочарований. Но я надеюсь, что это не тот случай.