— Ты умрешь, — просто проговорила незнакомка.

Ямато медленно поднял на нее взгляд, не улыбаясь.

Не смотря на него в ответ, она тем же тоном, что и произносила все до этого, добавила:

— От тебя пахнет смертью.

Медленно вынув сигарету изо рта, Ямато прокрутил ее между пальцев. На ней он неожиданно заметил надпись — сделанную явно от руки. Наверное, ей самой. «Будущее знает», было сказано на ней. Знает… Ему эти знания были недоступны. Слишком уж оно было туманно, неразборчиво. Он должен был написать его сам.

Исправить черновик.

Сжав сигарету в кулаке, он отшвырнул ее прочь и повернулся к незнакомке.

— Как тебя зовут?

— Мираи.

«Мираи» значит будущее.

Ну конечно. Кажется, так называл ее Масаки. И, кажется, именно она на него и смотрела в их самую первую встречу; словно узнала. Значит, ждала ровно с того самого момента? Этого разговора? Или просто увидела, что наступил нужный час?

— Что ж, тогда, — резко отшатнувшись от сетки, Ямато криво улыбнулся: — Встретимся в аду, полагаю.

— Еще слишком рано в ад, — возразила Мираи, и в глазах ее сверкнуло неудовольствие. — Мы все успеем там побывать, поверь. Прежде всего тебе нужно кое с кем встретиться. Это гораздо важнее твоего желания пойти и убить себя ради других.

— С кем это? — насмешливо фыркнул он.

— С женщиной, бывшей твоей нанимательницей, Такигава. Твоей и моей.

А затем Мираи чуть задрала штанину.

Ямато замер, когда увидел на ее лодыжке татуировку в виде полосы; такую же, как и у себя. Выходит, она тоже была из числа шиноби?.. Такая же молодая, с таким же символом. И тогда она его узнала не из каких-то мистических практик, а потому что вспомнила: ведь, видимо, когда-то давно они работали вместе. Сглотнув, он с трудом оторвал взгляд от тату и поднял глаза на Мираи; та же, увидев сомнение на его лице, расплылась в едва заметной улыбке и поманила к себе пальцем. Она звала его туда, обратно в прошлое, то, какое он никак не мог вспомнить… Стоило ли идти?

С другой стороны, что его останавливало?

Заведение, куда она привела его Мираи, было небольшим кафе где-то в глубине Нео-кабуки-те; когда он вошел внутрь, там играл легкий джаз, а посетители вокруг в модной одежде иностранного стиля даже не повернули свои головы, лишь один, стоявший ближе всех к выходу, в смешной шляпе с широкими полями, кивнул Мираи. Та же это проигнорировала и направилась куда-то вглубь, при этом крепко держа его за запястье, словно опасаясь, что он убежит. В итоге они замерли перед небольшой комнатой с плотно закрытой дверью, чего-то выжидая. Смотря наверх, куда-то ближе к потолку, Мираи в свойственной ей крайне спокойной и неразборчивой манере вдруг обронила:

— Мы думали, что ты умер.

— Не скажу, что далеко от истины.

В конце концов, старый он действительно исчез — а новый был химерой новой личности и частички старых воспоминаний. Он даже не мог называть себя «Такигавой» в полной мере. Вот уж глупость. Кем он на самом деле был? Где проходила граница? Все это начинало утомлять. Ему стоило поступить как Цубаки — просто отречься от прошлого, забыться, наслаждаться настоящим. Но почему-то это было крайне сложно.

В ответ Мираи промолчала. Может, и так все понимала.

Наконец, дверь перед ними отворилась. Пропустив выскользнувшую изнутри девушку, Мираи жестом указала внутрь — пропуская Ямато в темный мир, сокрытый за стеной нитей из прозрачных бусинок. На секунду он помедлил, но потом сделал шаг вперед. В конце концов, будь что будет. Может, он узнает что-то полезное. Может, наоборот, разочаруется в себе прошлом, и тогда его будет проще отпустить. Сейчас он все еще мог уйти, оставить детали прошлого в неизвестности, но…

Нельзя вечно бегать от него.

Иногда надо встретиться лицом к лицу. Закончить начатое…

(как он убил Тайтэна)

Внутри стоял полумрак; единственным освещенным местом был невысокий столик, накрытый бархатной скатертью, за которой, раскладывая карты таро, сидела сухая старая женщина с пышной черной прической, больше напоминавшей парик. Она была настолько маленькой, что, наверное, ростом была Ямато дай бог по локоть; на носу у нее плотно сидели маленькие круглые очки, и он подумал — наверное, слепая. Одета она была в подобие храмовой одежды, словно мико давно ушедших из этого мира богов.

Дверь позади плотно закрылась, и Ямато остался наедине с неизвестной старушкой.

Он опустился на подушку напротив, и та вдруг хрипловатым голоском произнесла, не поднимая головы от карт:

— Такигава. Мне передали, что ты наконец нашелся. Взгляни на свое лицо… Столько шрамов…

Точно ли она была слепа?

— Но можно ли так сказать? — криво улыбнулся он.

Ее имя… Словно он помнил его… Слишком смутные воспоминания…

— Память схожа с фракталами; ты никогда целиком не исчезнешь, если цел хотя бы один. Из крошечного воспоминания, орудуя ситцем, можно выцепить и остальные, и восстановить личность целиком. Именно так работают юрэи — хватаясь за самые яркие воспоминания умершей личности, они постепенно выуживают и остальные воспоминания, личные, совсем незначительные, — проворковала старушка и пустила руку на карты. Ямато наблюдал за ее действиями неотрывно. — Но всегда нужен толчок. Вода не потечет под лежачий камень, так и воспоминания — не вернутся. Значит, что-то произошло, раз ты наконец сбросил с себя чужую маску и вернулся туда, где начинал. Ноги сами привели тебя сюда, в место, бывшее твоей колыбелью.