Снежная Королева для Бигбосса

Аннотация

Я бы никогда не призналась себе, что хочу женского тепла и счастья. Сейчас меня интересует только работа — чтобы перевезти к себе дочь.

Я не могу тратить время на ненадёжных мужчин без серьёзных намерений, каким был отец моей Олеси. Лучше я добьюсь всего сама.

А на работе кто-то присылает мне цветы и подарки. Я подозреваю коллег, потом босса. Но я его ни разу не видела! Говорят — он настоящий деспот! Увольняет за малейшую провинность! Лучше не показываться ему на глаза. Это как раз не сложно — с ним никак не познакомиться и не спросить — не он ли мой тайный поклонник? И если да — что ему от меня надо?!

 

Глава 1. Шанс Если кому-то не везёт, то мне. Это надо ж было, после того, как уже два месяца сидишь без работы, наконец-то получить предложение о вакансии твоей мечты, выудить все свои самые красивые шмотки: узкую облегающую бедра юбку, тонкую бежевую блузку, идеально сидящий пиджак, туфли на высоком каблуке… Ну ладно, я надела ботильоны. Очень хотела туфли, но это было бы совсем не по погоде. Начало ноября, на улице кружит первый лёгкий снег. Признаться, и в моем красивом стильном деловом пальто уже холодно. В самый последний момент я всё-таки заменила его на своё пуховое пальто с меховой оторочкой. Я в нём не выгляжу как бизнесвумен, но обратно, вполне возможно, придётся добираться на метро. Удобные тёплые сапоги в деловую сумку бы не влезли. Я дала себе отчёт, что проведу весь день на неудобных каблуках. И в ботильонах тоже будет холодно. Но я должна сегодня хорошо выглядеть. В большой современный офис в центре города я добралась на такси. Это мне, сидящей без работы, влетело в копеечку. Но я не могла себе позволить ни опоздать, ни помять одежду в дороге, ни изляпаться в лужах, выбираясь из своего пусть не пригорода, но всё-таки далеко не центрального района. Как бы я хотела перебраться куда поближе! Квартира у меня всё равно съёмная, так что сорваться с одного места, чтобы переехать в другое — не проблема. Я не привязана ни садиками, ни какими-нибудь другими обстоятельствами к своему району. Просто там дёшево жить и было относительно удобно добираться до моего прошлого места работы. Но я решила изменить жизнь. Всегда хотела работать по образованию — финансовым аналитиком. Не бухгалтером, не секретаршей, не в отделе закупок. Я хотела заниматься именно анализом и наконец, решилась уйти с прежней работы. Конечно, правильнее сначала найти новую, потом увольняться со старой. Но я психанула. Что очень плохо меня характеризует как прагматичного, способного просчитывать наперёд специалиста, зато хорошо показывает, как человека. Начальница у меня была настоящий мракобес, и терпеть её придурь я больше не могла. И она меня терпеть не могла, наверное, это было взаимно. Скорее всего, она просто спровоцировала меня, и я уволилась. Могла потерпеть, могла улыбаться, планируя свой побег из компании исподтишка. Могла строить козни. Но я просто высказала всё в лицо и ушла. Карьерного роста мне там было не видать. Но была стабильная зарплата и, вроде как, какие-то отношения с мужчиной из соседнего отдела. Какие-то намётки, видимость несуществующей личной жизни. Теперь этого ничего нет. С мужчиной тоже непонятно. Смайлики в рабочем чате, предложение вместе перекусить в обеденный перерыв. Столовая недорогая, платили по очереди. Ну как — он же мужчина! Но не каждый же день кормить даму, которая, вообще-то, не твоя… Мы всё собирались сходить вместе куда-нибудь, но кроме любопытного и сочувствующего разговора после моего увольнения я так от этого воздыхателя ничего и не дождалась. Всё это лирика… Я в очередной раз согнулась от боли, схватившись за живот. Спазмы были ужасными. Практически сбивали с ног. Всё с самого утра пошло как-то не так. Именно в тот день, когда мне назначили собеседование в компанию моей мечты, именно тогда, когда я наконец-то дождалась нужную мне вакансию и получила заветное предложение, и тогда, когда нужно добираться по первому мокрому снегу с окраины через весь город — у меня начались эти дни. А у меня они просто адские! Я не знаю, где и как я согрешила в прошлой жизни, что в этой мне природа устроила такое испытание. Я ходила к гинекологу, и неоднократно. И к государственному, и к платному — все твердили одно и то же: ну бывает! Просто не повезло! Всё со мной нормально, я здорова. Могу травки вон пить, они некоторым помогают. Иногда меня так скручивает, что я представляю мысленно, как я этим фильтр-пакетиком с травками забиваю очередного врача, который смотрел на меня так, будто я своими пустыми жалобами отнимаю его драгоценное время. Ну сейчас жаловаться действительно нечего! Знала же о такой особенности своего организма. И знала, что началось… Выпила таблетку я ещё на ночь, с утра вроде всё было более менее. Правда, пришлось надевать тонкие капроновые колготки, лёгкие ботильоны на каблуке и скользкой подошве, узкую юбку, пояс которой сразу впился мне в живот. В общем, сегодня мне было неудобно всё. Не чувствовала я себя стройной, эффектной, красивой, подтянутой. Хотя за фигурой я слежу и держу себя в ежовых рукавицах. Но сегодня, вместо того, чтобы выйти из дома уверенной в себе деловой женщиной, я кое-как выкатилась, держась за перила, а потом скользила по мокрому разбитому асфальту до такси, которое ещё и подъехало не к тому подъезду. В машине было холодно. Играла отвратительная музыка, садясь, я зацепила, и только по большому счастью не порвала колготки. Но хорошо измазалась в грязи. Пришлось заниматься тем, чтобы оттирать себя влажными салфетками. Стирать эту мокрую грязь и с колгот, и с рук, потому что и ручка дверцы машины была грязной. А что я хотела в такую погоду? Я мёрзла. И это, видимо, усугубило моё положение. Ноги в ботильонах затекли, пальцев я не чувствовала, обогреватель дул как-то по верху, и ноги мне не грел. Водитель не отличался вежливостью. В общем, всё началось как-то не так. И вот, я наконец-то очутилась у здания, где располагался офис компании моей мечты. Да что там — офис! Несколько офисов, центральный филиал большого холдинга — “Просто Надень-ка” — фирма, занимающая три этажа. Даже не верится, что у меня появился шанс попасть к ним на работу! Всегда хотела работать в таком месте, и вот так начинается день, в который судьба мне подарила шанс. И сразу же одновременно подложила свинью! Глава 2. Утро добрым не бывает Я приехала за сорок минут. Рассудила, что это ничего — успею привести себя в порядок, проверить, что хорошо выгляжу, успокоиться и войти к ним уже подготовленным ко всему человеком, а не женщиной, отряхивающей с волос и пальто мокрый снег. Меня сразу не пустили на нужный этаж. Всё выглядело довольно современно, никакой тебе злой вахтёрши за стеклом с тетрадкой и авторучкой и допотопным телефоном. Нет, конечно — модные блестящие турникеты, карты-пропуски. Красивые люди в элегантных костюмах, зажимая в руках стаканчики с кофе, а между ухом и плечом — смартфон, быстро проходили мимо. Я остановилась около… швейцара, наверное, по другому такого элегантного охранника и не назовёшь. Он спросил, к кому я. Я ответила, что у меня назначена встреча и назвалась. Он, стоя за тонким блестящим монитором, что-то вбил в свою систему. — Снежана Александровна Королёва? — переспросил он. — Да, это я, — я чуть-чуть нервничала, как будто я школьница или обманщица. — Проходите пожалуйста! — он вежливо улыбнулся, мигнул зелёный свет, и передо мной разъехались створки турникета. Я прошла внутрь с гордо поднятой головой. Услышала в спину объяснения, куда идти. Охранник понял, что я не знаю, судя по всему, из-за того, что я замешкалась. Мне нужно было к лифту, туда я и направилась. Напротив каждого этажа красовалась блестящая табличка, рассказывающая, что где, чтобы ориентировались. И вот на этаже мне стало окончательно плохо. Кое-как я доковыляла до туалета. Там привела себя в порядок, поправила макияж, ещё раз проверила колготки, протерла ботильоны, ни оставив на них ни пятнышка. Будто я сюда долетела, а не по грешной земле дошла. Сняла пальто, оглядела свою одежду, поправила макияж и причёску. Духи обновлять не стала. Снова скрутилась от боли. У меня оставалось ещё двадцать пять минут. Можно успеть выпить обезболивающее. “Просто Надень-ка” — как же громко сейчас звучит этот бренд. Пожалуй, он как раз и подкупает своей простотой. Ну и опять же — игра слов, Просто Наденька или Просто надень это! Надень-ка! Так по-простецки, но этим и цепляет. По крайней мере, зацепило покупателей, и фирма — огромный торговый холдинг по производству и продаже лёгкой текстильной промышленности сделало эту торговую сеть “Просто Надень-ка” своей ведущей маркой. Не надо волноваться. Здесь работают люди. Такие же, как везде. Они не небожители, не боги маркетинга. Возможно, кому-то из них просто повезло. Или они хорошие специалисты своего дела. Так или иначе, у меня есть шанс. Прихрамывая, я прошла в большой общий холл. Я уже сориентировалась, куда мне нужно заходить. Здесь довольно много народу и на меня, уже отдавшую своё пальто в гардероб, не обращали особого внимания. Я прошла к кулеру, набрала в бумажный стаканчик холодной воды, отошла к свободному столику. Открыла сумку, с неудовольствием обнаружила там грязные салфетки, которые так и не придумала, где выбросить в такси. Дошла до урны, выкинула ненужный мусор из сумки, ругая себя, начала искать таблетки. Упаковку нашла. Стараясь не привлекать ненужного внимания суетливыми действиями, спокойно, не вытаскивая таблетки из сумки, открыла картонную пачку, вытащила блистер и… И обнаружила, что все ячейки пусты! Не осталось ни одной таблетки. Выходя из дома, я и не подумала проверить. А теперь меня скручивает от спазмов так, что я нормально не могу стоять на ногах. И как в таком состоянии идти на собеседование? Глава 3. Неожиданный спаситель Позвонить им, сказать, что не могу прийти. Вот что нужно сделать! Попросить перенести встречу. Извиниться. Дадут ли мне ещё один шанс? Я же уже здесь, неужели просто нельзя взять себя в руки? Что там я когда-то искала в интернете? Особое дыхание, медитация, мысленные установки. “Мне не больно — сказала я себе мысленно. — Мне просто кажется”. Выпила водички и пошла по указателям. Народу в коридоре стало меньше. Я прошла мимо ещё одного холла для сотрудников, в котором и вовсе никого не было. Странно, что тут нет ни секретаря, ни какого-нибудь менеджера. Я предположила, что такой человек всё-таки существует. Я как раз прошла мимо какой-то стойки, но там никого не было. Возможно, девушка или молодой человек как раз отлучились, а тут я. Я начала скользить глазами по табличкам. Мне назначено не в айчерский отдел, а сразу к одному из заместителей директора. По телефону мне сказали, что меня проводят в финансовый отдел, и там я буду общаться непосредственно с руководителем и моим возможным будущим начальником. Уверенная в том, что меня никто не видит, я снова скрутилась от очередного спазма и присела на корточки, держась за живот, опираясь рукой о стенку. Хотелось посидеть так немного, пока не станет легче. Вдруг я услышала, как за моей спиной открывается дверь! И я очень испугалась! Не хотелось, чтобы меня застали в такой позе, и я быстро начала подниматься. А это очень сложно сделать в узкой юбке и на высоких каблуках в тот момент, когда у тебя живот скручивает от боли и кажется, это ощущение расходится по всему телу. В общем, я как-то так и поднималась не слишком грациозно, практически оказавшись посреди коридора фирмы мечты враскоряку. Я услышала за спиной мужской голос, но не разобрала, что мне сказали, меня снова скрутило и я снова попыталась выпрямиться, извиниться, как-то сохранить нормальное лицо — всё сразу. И в этот раз просто банально споткнулась. Поняла, что падаю и это ещё более нелепо чем всё, что было до. Меня подхватили мужские руки. Красивые сильные мужские руки. Правда, почему-то я увидела рукава зимней куртки, но некогда было придавать этому значение. Кольца, кстати, я не заметила. Да, мне плохо, меня скрутило от спазма, я тут падаю на неизвестно чьих глазах и меня кто-то же ловит, а я успеваю разглядеть отсутствие кольца. — Девушка, что с вами? — спрашивает меня приятный, уверенный, но вместе с тем мягкий и обеспокоенный мужской голос. — Немного нехорошо, — шепчу я. — Вам нужно присесть? — Мне бы на корточках посидеть, чтоб никто не мешал… и таблеточку, — отвечаю я внезапно честно, понимая, что мужчина меня так и держит и до сих пор не отпустил. И от такого неожиданного развития событий мне на мгновение вроде как стало получше. А потом опять скрутило! Глава 4. Скорую вызывать? — Так, девушка, кажется, вам нужно к врачу, — мужчина крепко держит меня и куда-то ведёт. Постойте-ка, куда мы!? Незнакомец открывает дверь и втаскивает меня внутрь какого-то помещения. — Пожалуйста, не беспокойтесь, это комната отдыха, — сразу объясняет он, и я действительно сразу успокаиваюсь. Вижу мягкие разноцветные кресла-мешки, столики, небольшой буфет с кофемашиной и печеньками. — Вы уверены, что можно обойтись сидением на корточках и таблеткой? — мужчина спрашивает вполне серьёзно, и я поражаюсь мягкости, но в то же время строгости в его голосе. Такие у него проскальзывают повелительные нотки. — Да, абсолютно! — спешу заверить его я. — Я могу вызвать скорую, — мужчина меня разглядывает. От перемены всего и сразу мне ненадолго стало лучше. — Скорую точно не надо, — спешу уверить своего случайного спасителя и, наконец, поворачиваюсь к нему лицом. Красивый мужчина. Так странно, это будто бегущей строкой проносится у меня в голове. Он хорош. Ухожен, с аккуратной стрижкой, выверенной щетиной, можно даже сказать, что с бородкой, аккуратной, в деловом стиле. У него внимательные, серо-голубые глаза. Волосы тёмно-русые. Руки… ухоженные, сильные руки, дорогие часы, из-под плотной куртки видны манжеты рубашки. Почему он всё-таки в помещении в верхней одежде? Тут же есть гардероб. Может, мужчина уже уходил, когда столкнулся со мной, но мы встретились в коридоре, а гардероб ближе к выходу, никак не получается. Может, он совсем тут и не работает? И только тогда я замечаю, что у мужчины в руках бумажный плотный конверт. В таких посылают деловые бумаги. Когда мужчина ловил меня, чтобы поддержать, наверное, он куда-то этот пакет отложил или заткнул подмышку. — Вы курьер? — говорю я первое, что приходит в голову. — Да, — отвечает мужчина, несколько замешкавшись. — Я… курьер. Это сейчас важно? — Просто… я сначала подумала, что вы тут работаете, и поэтому мы сюда так запросто зашли. Но вы в верхней одежде, и в руках конверт, так что я предположила… — Вы внимательны. — Наверное… — я продолжала смотреть в его голубые глаза. Красивое лицо, спокойное. Не такое, какое может быть у лощеного красавца из глянцевого журнала. Но оно внушает какую-то уверенность и излучает внутреннюю силу. — Я Андрей, — представился мужчина, протягивая мне руку. — Снежана, — еле как выдавила из себя я, потому что у меня снова потянуло низ живота. — Вы можете сказать мне, что с вами, Снежана? — Андрей довёл меня до высокого стула вроде барного и помог присесть, но я сразу же слезла с него и наклонилась, потому что так было легче. — Даже не знаю, как признаться, — выдохнула я. — Вы женаты? — Какой неожиданный вопрос в текущей ситуации, — он ответил чуть удивлённо, но всё так же мягко. — О Боже, не волнуйтесь! — я вдруг поняла, как это прозвучало. — Я к вам не подкатываю. Не в таком состоянии! — я нервно рассмеялась. — Просто если вы женаты, наверное, вы быстрее поймёте, или мне проще будет объяснить. — Вы беременны? — он не на шутку испугался. — Тогда мне точно следует вызвать медиков. — Нет-нет! — поспешила я его успокоить. — У меня просто… эти дни. И я ужасно плохо себя чувствую. Несколько секунд я наблюдала его слегка озадаченное лицо, меня это немного рассмешило. Стою тут, в комнате отдыха очень солидной фирмы и рассказываю совершенно незнакомому мужику о своём цикле. — Я… наверное… сделаю вам горячего чаю, — наконец находится мужчина, и я удивляюсь, что он потратил какое-то время на анализ услышанного, видимо, осмыслил проблему и нашёл какое-то решение. Андрей, тем временем, уже заваривал для меня чай. — Это точно уместно? — испугалась я. — Я просто зашла сюда и… — Всё в порядке, — Андрей действовал уверенно. Я ещё подумала, что ему, должно быть, жарко в куртке или надо срочно отдать документы, а он тем временем разделся, бросив свою одежду на высокий барный стул и занялся приготовлением напитка для меня. Я смотрела на его белоснежную рубашку и тонкий вязаный жилет поверх неё. Сидело всё безупречно, но при этом не выглядело слишком строго. Не слишком ли он хорошо одет для курьера? С другой стороны, центр города, только крупные фирмы. Почему бы курьеру хорошо не одеваться? — Вот ваш чай, Снежана, подождите меня пару минут, и я добуду вам обезболивающее, идёт? — Андрей заглянул мне в глаза. — Вы побудете здесь, я оставлю с вами свои вещи, хорошо? — Конечно! — быстро кивнула я, а потом посмотрела на время. — Андрей! Не стоит беспокоиться. Я, пожалуй, пойду! — я быстро отхлебнула свой горячий чай. — У меня уже через двадцать минут собеседование. — Две минуты точно ничего не решат, — он усадил меня в кресло пониже, подал чай, который я уже отставила и вышел за дверь. Вернулся он, действительно, очень быстро. Глава 5. Знакомство за пятнадцать минут — Скажите, вы не знаете, тут перерывы по расписанию? — спросила я. — Так странно, что никто не заходит! — Находите это странным? — Андрей улыбнулся. — Просто этой комнатой редко пользуются. Персонал предпочитает ту, что побольше, она на этом же этаже, но в другом крыле здания. Там есть боулинг, минигольф, настольный футбол и хоккей. — Ого! Целый комплекс развлекательный на рабочем месте, — удивилась я. — Значит, у вас здесь собеседование? — Андрей вручил мне таблетку, и я послушно выколупала её из блистера, даже не удосужившись проверить, что это, проглотила и запила чаем. — Скоро подействует, — заверил Андрей. Я улыбнулась и снова попробовала встать. — У вас всё ещё есть пятнадцать минут, — сказал мне этот странный курьер. — Я бы хотела прийти пораньше, это производит хорошее впечатление, — призналась я. — Разве? — Андрей приподнял бровь. — То есть, конечно, вы правы. Опаздывать никуда не годится. В последнюю секунду влетать на важную встречу запыхавшись… Но и приходить намного раньше не стоит. Что вы там будете делать? Сидеть в приёмной, переглядываться с секретаршей? Пролистывать журналы, которые вряд ли вам будут интересны? Пить предложенный вам кофе? Вы идёте собеседоваться в?.. — В финансовый отдел. — Ну конечно, — Андрей кивнул, — на этом этаже они. И они все сейчас работают, поэтому здесь никого и нет. — Ясно, — я не придумала, что ещё ответить. — Посидите здесь немного, через десять минут таблетка подействует и вам станет легче. Допейте чай. Вам всего лишь нужно выйти из этой двери, сделать пару шагов по коридору и зайти в дверь напротив. Прийти за пять минут будет правильней всего. Успеете оценить офис, поразите всех своей пунктуальностью. В этом городе любят опаздывать. Пробки! — он развёл руками. Я улыбнулась. Какой он всё же милый и непосредственный. Жаль, что курьер. Хотя… мужчины меня сейчас не интересуют. Конечно, нет. Я пришла сюда устраиваться на работу. — Значит, в финансовый отдел? — спросил Андрей. — Да, туда. — И на какую должность? Я не ожидала вопросов, но, с другой стороны, почему бы и не поговорить с кем-то? Надо же мне как-то расслабиться и разговорить себя, чтобы язык на собеседовании не заплетался. Я даже перед зеркалом репетировала, проговаривала фразы, рассказывала о себе. Но с живым человеком — совсем другое дело. Тем более, Андрей, это просто курьер. Он здесь всё знает, но он не один из штата. Он здесь не работает, а, значит, я не выболтаю будущему возможному коллеге ничего странного. И я принялась быстро рассказывать о себе. Где раньше работала, чем занималась, почему мне с самого детства нравится экономика и финансы, что бы я хотела делать. Рассказала, что весь интернет перерыла, чтобы по открытым источникам сформировать представление об этой компании, что мне очень интересно и хочется сюда устроиться. Что я мечтала об аналитической серьёзной работе, а не просто в офисе бумажки перекладывать. Я говорила и говорила и посматривала на время. Когда я, наконец, закончила, на часах было без пяти минут моё назначенное время. — Мне пора, — я поднялась с кресла. — Как вы себя чувствуете? — спросил Андрей. — Знаете, значительно лучше, и это благодаря вам, — я подошла. Наверное, я слишком долго смотрела в его глаза, мне стало неловко. Тогда я опустила взгляд и как раз заметила бумажный конверт, всё ещё лежащий поверх куртки. На нём значилось — генеральному директору “Просто Надень-ка “ А.К. Легасскому. — У вас не срочный заказ? — испугалась я. — Назначено доставить в то же время, что и вам. — Вот как… — Да, так что ничего страшного. Я тоже любитель приезжать заранее, — Андрей улыбнулся. — Тем более на улице чёрти что. Хорошо, я уже переобулся. Я понимающе кивнула. Таксист сегодня всю дорогу на это жаловался. — Я пойду? — спросила я. — Идёмте вместе! — Андрей подхватил свою куртку, конверт и аккуратно взял меня под руку, как старую знакомую. Мы так и вышли из комнаты отдыха. У дверей финансового отдела он остановился. — Что же, у вас осталось ровно две минуты, улучшилось настроение и, надеюсь, самочувствие. — Во многом благодаря вам. — Я желаю вам удачи, Снежана, надеюсь, вы всех здесь покорите. — Скажете тоже! — я ему искренне улыбнулась. — Здесь нам пора расстаться, мне дальше, — он сделал лёгкий жест рукой в сторону уходящего вглубь здания коридора. — Я рада была встрече с вами, — призналась я. — Снежана, — он чуть помедлил. — Если вдруг вам захочется рассказать мне, как прошло собеседование, прошу, позвоните мне, хорошо? Если сочтёте это уместным. Ничего такого, просто так… — и он протянул мне ослепительно белую, пугающую своей чистотой и отсутствием информации визитку. На ней был только телефонный номер и имя “Андрей”. Очень странная карточка, однако мне некогда было её разглядывать, и я положила визитку в карман пиджака. — Спасибо вам, Андрей! — я не знала, буду я звонить ему или нет. Я протянула ему руку, он легко пожал её. — Рад был встрече, — сказал он, отпуская меня. — И я, — я ещё раз улыбнулась и зашла в кабинет. Глава 6. Отметить Первой мыслью, когда я выходила из здания, в котором находился офис “Просто Надень-ка”, и в котором с утра я пережила столько приключений, было — позвонить Андрею. Вот просто взять и позвонить. Мне хотелось услышать его голос и рассказать, как прошло собеседование. Почему ему? Зачем? Действительно ли ему будет интересно и не подумает ли он, что я какая-то навязчивая дура? Всё может быть. Тем не менее… Я всё-таки решила, что звонить может быть некрасиво. Человек, должно быть, за рулём. Если он курьер, он много ездит по городу. А если не ездит, тогда куда-то идёт, стучится в чью-то дверь. Будет неудобно отрывать его от работы. Так что… Телефон я прятать не стала. Набрала эсэмэску. Написала, что собеседование прошло хорошо и мне сразу сказали, что берут меня на работу. Это, конечно, меня удивило. Не было никаких “мы вам перезвоним”, “у нас много кандидатов на эту должность”, и прочего. Андрей перезвонил почти сразу. — А-лё… — неуверенно протянула я. На самом деле, выходя, я находилась на лёгком душевном подъёме. Меня приняли на работу! Новость же сногсшибательная! О таком только мечтать можно! Но вместо того, чтобы порадоваться, я тут же начала думать о том, что мне сейчас надо добираться на другой конец города, а завтра утром повторять путешествие сюда, и надо срочно придумать, как это сделать. Ведь теперь придётся ездить к девяти, значит, вставать мне примерно в пять, собираться, идти на автобус, ехать до метро. Ну а потом в метро часа полтора трястись. Я уже начала продумывать детали, а тут звонок Андрея! — Привет! Представляешь, меня взяли! — я неожиданно для себя перешла на “ты”. Сама не поняла, как. — Отличная новость. Признаться, я не сомневался, — ответили на том конце “провода” бархатным голосом. Я сразу же поняла, что хотела бы увидеть его владельца. — Снежана, вы сейчас домой? А вот Андрей, в отличие от меня, на “ты” не перешёл. — Да, на сегодня я свободна, — я говорила и одновременно понимала, что на крыльце стоять совсем не комфортно. Сюда задувал порывистый ветер, и несмотря на то, что снег был вычищен тщательно, а плитку покрывало какое-то специальное нескользящее покрытие, тем не менее, мои высокие тонкие каблуки проскальзывали, а пальцы ног уже стыли под тонким красивым и качественным, но совсем не греющим кожзамом. — Вы ещё у офиса? — спросил Андрей. — Да, — сказала я, ёжась. — Но, пожалуй, пойду к метро. На улице прохладно. — Не то слово, — я по голосу почувствовала, что Андрей улыбнулся. — Давайте я заеду за вами, вы не против? — Вы хотите за мной заехать? — я слегка опешила. — Рядом есть хорошая кофейня, я угощу вас чаем с ромашкой. Или с чем вы выберете. — С ромашкой? Думаете, мне надо успокоить нервы? — я рассмеялась. — Можно и сладкий кофе! Только не говорите мне, что вы по последней моде пьёте чёрный без сахара! — Я? Нет! — я продолжала смеяться, сама не зная, чему и начала осторожный спуск с крыльца. — Андрей, а где эта кофейня находится? Может, я дойду туда, чтобы не ждать вас на улице? — А я уже рядом! Посмотрите направо! Пройдите немного в сторону парковки. Я повернулась туда, куда приказал голос и увидела служебную парковку для сотрудников. Машин было много. Рабочий день всё-таки. Мой мозг старательно игнорировал вип-зону, как вдруг раскрылась дверь одной из машин, и я увидела Андрея. Он махал мне рукой. Что он делает на вип-стоянке? Он настолько важный курьер, что у него есть разрешение ставить здесь машину? Не то чтобы это сильно меня сейчас заботило. В конце концов, что я вообще знаю о курьерах? Мне всегда казалось, что это либо подрабатывающие студенты, либо мужчины, у которых что-то не задалось с работой, и они пошли или в курьеры, или в таксисты, или… нет, впрочем, бармены — это всё же отдельный контингент. Я подошла к его машине и опять задумалась. Насколько нормально садиться в салон к незнакомому мужчине? Да, мы немного знакомы и он мне помог. Он меня подбодрил и раздобыл мне обезболивающую таблетку. Напоил чаем. Как знать, может, именно это и спасло моё собеседование. Я не корчилась от боли и не выдавливала из себя улыбку. Я была спокойна и собрана. Да ещё и в приподнятом настроении. Можно сказать, Андрей действительно меня спас. А ещё мне банально не хотелось стоять в своих скользких тоненьких ботильонах и капроновых колготках на пронизывающем ветру, так что я села в салон его автомобиля. Глава 7. Чай с ромашкой Андрей действительно заказал мне чай с ромашкой. А ещё попросил принести коньяк. Он меня заверил, что не намерен меня напоить, просто предлагает добавить пару капель в чай. Чтобы помочь ромашке и усилить её успокоительное действие. Не знаю, надо ли было меня успокаивать? Я отогрелась уже в салоне автомобиля, потом мы зашли в очень уютное симпатичное кафе, где Андрей сразу провёл меня за уединённый столик. Кажется, официанты знали моего нового знакомого и обслуживали его с нескрываемым удовольствием. Наверное, хороший знак! Отметила я про себя. Его знают окружающие, и с хорошей стороны. Этот мужчина безопасен. Опять же, что-то много я думаю. Может, тут просто вежливый персонал. — Андрей, признайся, ты не маньяк? — я улыбнулась, делая глоточек горячего напитка. — Нет, я не маньяк, — Андрей мне восхитительно тепло улыбнулся. — Просто учитывая обстоятельства нашего знакомства, я как будто бы считаю себя обязанным позаботиться о вас до конца, и мне хочется узнать, как прошло ваше собеседование. — Мне кажется, всё прошло хорошо. Я начала рассказывать, как зашла в кабинет, как помощник директора по финансам меня встретила и проводила к своему боссу. Он сидел не один, со своими замами, начальниками отделов и менеджером по персоналу. Они задавали мне вопросы. Я рассказала свое видение работы, в общем, пообщались довольно мило и обошлось без этих глупых неловких вопросов — “кем вы видите себя через пять лет в нашей компании?” и прочего. — Я за вас рад. Вы заслуживаете эту должность, — Андрей мне улыбнулся. — С чего вы взяли, ведь вы совсем меня не знаете, — решила поспорить с ним я. — Знаю достаточно, — Андрей ответил уклончиво. — Ну а вы, Андрей, расскажете о себе? — спросила я. Я опять перешла к нему на “вы”. Он не торопился переходить на “ты”, и я не стала. — Вы считаете, что о себе уже рассказали достаточно? — он продолжал лукаво улыбаться. — Но точно больше, чем вы о себе! — я не сдавала позиций. — Я теперь знаю, где вы работаете, ну и, собственно, всё. — А вы действительно курьер? — У меня… богатый жизненный опыт. В том числе и опыт разнообразной работы, — а ведь он опять не ответил. Может, он смущается? Может, что-то действительно у него пошло не так, что ему приходится подрабатывать? Мало ли в жизни случается историй. — У вас дорогая машина, — привела я ему аргумент. — Курьеры обязательно должны ездить на дешёвых? — Андрей надо мной посмеивался. — Дорогие часы. — Подарила дочь. — У вас есть дочь? Почему-то этот факт меня удивил. Андрей не был похож на женатого мужчину, но он и далеко не мальчик. Лет сорок или старше. Должно быть, старше. В хорошей физической форме, ухожен. Но почему-то не похож на женатого. Да что я знаю о женатых? В конце концов, брак, что же, оставляет на лице и фигуре неизгладимый, сразу заметный отпечаток? — Да, у меня есть дочь. Ей уже девятнадцать. Она учится. Не здесь, заграницей. Дарила мне на юбилей. — Кажется, она не ограничена в средствах. — Вполне возможно, ей помог её бойфренд, — ответил Андрей спокойно. У его девятнадцатилетней дочери есть бойфренд, который помогает ей делать подарки отцу, а этот самый отец и в ус не дует! — А вы как будто напряглись, Снежана. — Да нет, — я снова улыбнулась. — Просто немного удивилась. — Я доверяю своей дочери, она умная девочка. — Она с матерью? — Живёт? Нет. Она в студенческом общежитии. Там всё вполне достойно. — Вот как… — я посмотрела на свой чай. — Наверное учить ребенка заграницей дорого? — Действительно удовольствие не из дешёвых, — признался Андрей. — Приходится много работать, чтобы оплачивать? — продолжала я поддерживать разговор по инерции. — К счастью, на обучение Арины я уже заработал, — Андрей усмехнулся. — Снежана, это в вас просыпается профессиональный интерес? — О, простите, наверное… — я схватила свою чашку. Как неловко! Теперь он думает, что меня интересуют исключительно деньги! Он может позволить себе учить дочь заграницей. И она дарит отцу дорогие подарки. Андрей ездит на очень презентабельной машине. Да кто же он такой? Может, я ошиблась с курьером? Но Андрей меня не поправляет. Наверное не хочет. Да не всё ли равно, в самом деле? А ответил ли он про жену? — Вы женаты? — задала я вопрос в лоб. — Какая вы прямолинейная, — рассмеялся Андрей. — Этим вопросом можно обидеть? — уточнила я. — Ну что вы, мне наоборот нравятся прямолинейные люди, — он откинулся на мягком стуле. — Я не женат. Был. Уже давно в разводе. — Почему развелись? — Сразу видно соотечественницу, — он снова улыбнулся. — Простите. Никакого уважения к личной жизни, да? — Нет, просто та же самая прямота. Способность рассказать о себе всё незнакомому человеку. Или наоборот, ни рассказывать вообще ничего ни при каких обстоятельствах. Вы вот про себя ничего не рассказываете. Кроме того, что я уже и так знаю. — Я Снежана Королева, недавно устроилась работать финансистом в “Просто Надень-ку”, чему очень рада. Мне захотелось это как-то отметить и поделиться этой новостью с человеком, который в курсе моих сегодняшних неурядиц. Но мне, на самом деле, очень долго добираться до дома, так что, наверное, я пойду. Отсюда недалеко до метро. — Я вас подвезу. — До метро? — До дома. Глава 8. Сумасшествие Я сошла с ума. Я согласилась! Я не знаю его, я сижу в его машине. Играет приятная музыка, и мы едем вдвоём сквозь этот мокрый осенний первый снег. В салоне тепло, мне хочется спать. Я чувствую себя неловко. Совсем не понимаю, с кем познакомилась, Андрей нервирует меня своей близостью и уверенностью. Я постоянно прокручиваю в голове наш разговор. Не показала ли я себя слишком приземлённой? Меркантильной? Да, в конце концов, что с того? Сейчас меня не интересуют ни мужчины, ни отношения. Нужно побыстрее выйти на стабильный доход, снять квартиру поближе к работе. Это дополнительные траты, но… В своих мечтах, которые я пока боялась называть планами на жизнь, я перевожу к себе Олесю. Нахожу ей детский садик в новом районе, сама вожу её туда с утра, сама забираю вечером. И мы каждый вечер проводим вместе. Может, я и маму свою перевожу к себе? Согласится ли она, ей из своей квартиры, полученной ещё со времен, когда она работала на заводе, ближе ездить на дачу. Моя мама и моя дочь живут в другом городе. Недалеко от меня, всего сто километров. Можно быстро добраться на электричке. Я ездила каждую неделю. Иногда раз в две недели, если сильно уставала на работе и приходилось брать эту самую работу на дом. Надо просто хорошо зарекомендовать себя на новой работе. С той зарплаты, на которую я выхожу, я не смогу снимать квартиру ближе к центру. Даже думать об этом нечего. Сколько здесь будет стоить детский садик? Нет, я столько трат не потяну. Но если я получу должность повыше… Мечты, мечты, Снежана. Ты только-только получила работу. Ещё надо закрепиться на месте. Надо расплатиться по всем текущим долгам, а потом уже думать о новых затратах. Странно, что Андрей тоже молчал. Он как будто понял, что я ушла глубоко в себя и не мешал мне. От тепла клонило в сон. Стемнеет ещё не скоро, рабочий день не закончился, но в этом летящем на лобовое стекло снежке, который тут же исчезал под работающими автомобильными дворниками, было что-то уютное и романтичное. И небо сегодня хмурое, как большое пушистое застиранное одеяло. — Район вы назвали, Снежана. А точный адрес? — вывел меня из состояния транса Андрей. — Вы что же, решили подвезти меня до самого дома? — спросила я. Это действительно было далековато, и я думала попросить меня высадить у торгового центра, под предлогом, что мне ещё нужно в супермаркет. — Конечно, я довезу вас, — спокойно ответил Андрей. — А вам не нужно работать? — спросила я. — Нужно, но я не потрачу много времени, чтобы подвезти вас. Прошу, не переживайте из-за этого, — Андрей сделал музыку погромче. Я решила, что меня не должно беспокоить, насколько это для Андрея затруднительно. В конце концов, если подвозит меня, значит, может себе позволить. Значит, хочет. Надо позволять мужчинам быть мужчинами, а то они тоже могут сесть на шею. Вспомнила своего бывшего, с которым мы даже не расписались. Я не разведёнка. Но мы жили вместе, когда я забеременела. Я всё-таки думала, что мы распишемся сначала ещё до рождения дочери. Потом сразу после. Но постоянно слышала — да зачем? А положены ли тебе выплаты как матери-одиночке? Зачем нам терять деньги? И много чего ещё. Так мы и не стали официальной семьей. А потом и вовсе семьей не стали. Зачем ребёнку такой отец? Зачем привыкать к нему, привязываться? Из его участия — только то, что я забеременела. Спасибо, отец Олеси красивый и здоровый. На этом его достоинства и заканчиваются. Из-за пробок и погодных условий добирались мы довольно долго, но скоро я увидела в окно свой дом, показала подъезд. Мы остановились. Я думала, что сказать. Почему вообще мы оказались вместе? Просто случайное знакомство, выльется ли оно во что-нибудь ещё, или мы с Андреем сейчас просто расстанемся? Я выйду из его машины и не увижу его никогда? Он сказал, что как мой сегодняшний случайный спаситель, чувствует за меня ответственность? Он уже сделал для меня всё что мог. И теперь вот довёз до дома. Пора прощаться. — Вы только одним своим присутствием необычайным образом спасли мой день, — призналась я. — А вы украсили мой, — ответил Андрей. Он мягко пожал протянутую мной руку и быстро поцеловал мне пальцы. Такой маленький жест, но от прикосновения его рук и губ по телу пробежались ершистые иголочки удовольствия. И это меня напугало. “Такая реакция на мужчину — просто особенность твоего организма, Снежана!” — сказала я себе мысленно. — В эти дни ты становишься очень чувствительной”. Оставить ли ему хоть какую-то лазейку? Какой-нибудь шанс на продолжение знакомства. Сказать, что он может позвонить мне, если захочет? Так ни на что и не решившись, я потянулась к дверной ручке. Андрей почти уже вдогонку сказал. — Снежана, если вдруг вам захочется, вы всегда можете мне позвонить. Я улыбнулась ему, слегка кивнула и вышла из тёплого салона машины под мокрый снег. Получается, что лазейку оставил для меня сам Андрей. Глава 9. Трудовые будни Я должна признаться, что скучать мне было некогда, но я скучала. Каждый раз, пока полтора часа ехала на метро на работу и обратно, я вспоминала Андрея. Мне хотелось зайти в то же кафе, и один раз я туда заскочила. Поняла, что цены за обычный чай там какие-то занебесные, а в итоге ещё и дольше потом добиралась до дома, попав в очередной транспортный коллапс. В метро пробок не бывает, зато мой автобус ходит не слишком регулярно в такую отвратительную погоду. Авария, пробки, отменяют рейс, и вот дома я уже почти в одиннадцать вечера. Голодная и злая. А завтра снова вставать в пять утра и ехать на работу. Красивый строгий офисный стиль пришлось сменить на что-то более комфортное и удобное. Наконец, я привезла себе в офис туфли и переодевалась и переобувалась на работе. Было некомфортно тащиться с баулами в туалет, потому что отдельной раздевалки для таких как я не было предусмотрено, но это пока единственный выход, что я придумала. Невозможно жить в двух часах от работы и каждый день приезжать в юбке или тонких брюках и на высоких каблуках. Я решила не жаловаться. Рабочие будни поглотили меня окончателньо. Работы было не просто много, а очень много. Я практически не поднимала головы от бумаг и не вылазила из-за монитора. Я уставала, как лошадь, хотя понимала, что всё ещё только начинается, что я здесь пару дней, ко мне присматриваются и то ли ещё будет! Не знаю, чего я ждала? Что займусь чем-то по-настоящему интересным, попаду сразу в крупный проект ведущим аналитиком? Буду частью большой команды? Пока выходило, что я просто разгребаю чужие бумаги, якобы чтобы войти в курс дела. В чужой монастырь, как говорится, со своим уставом не лезут. Я стараюсь понять, что к чему. Мой непосредственный начальник мне не нравится. Я его мысленно определила в такой тип карьеристов, которые, если надо, пойдут по головам. Сам же начальник финотдела вызывал у меня уважение и даже некоторый трепет, но я с ним почти не разговаривала. С коллегами я тоже так толком и не познакомилась. Со мной были вежливы, провели экскурсию по фирме, что-то рассказали и показали. Но и не больше. Взаимодействие сводилось к тому, что кто-то приходил, на мой стол летела новая стопка бумаг, а рабочий чат ломился от сообщений. А ещё надо было писать короткие отчёты по сделанному и отмечать выполненные задачи. Я не завела ни приятелей, ни тем более друзей. Это и не было моей целью. В первый же день влиться в коллектив, собрать все сплетни… Пока надо просто удержаться, дальше буду думать по ситуации. Мне нужна зарплата, нужны деньги. Нужна определённость и понимание перспектив. Я там, где хотела быть, но пока моя голова просто закипает от перегрузки. В вечер пятницы я просто попрощалась со всеми коллегами и уходила с рабочего места в одиночестве. Никто не остановился около моего стола, не подождал, не начал со мной беседу. Не то чтобы я ждала, что коллектив решит что-то сделать, чтобы поближе познакомиться с новой сотрудницей. Тут, видимо, работает очень много народу. Что, к каждому искать особый подход? Проходя коридор, направляясь к выходу я думала только о том, что продержалась неделю без косяков. Что меня ни разу ни за что не отчитали, не усомнились, да и вообще не произошло ничего неприятного. Это уже плюс. Глава 11.По дороге домой Хотелось как-то… отметить, что ли? Съесть сегодня кусочек торта? Купить один кусочек в кондитерской, включить сериал. Но сначала в горячий душ, потом в уютную пижаму. Заварить ароматный чай… Нет. Всё это какие-то глупости. Маленькие радости жизни, наверное, но у меня есть в жизни и большая радость. Ну хотя… не знаю, можно ли мою Олесю назвать большой? Ей четыре года, она моё маленькое тёплое солнышко, и я очень хочу её увидеть. Вдохнуть запах её светлой макушки, услышать её весёлый щебет. Она может взахлёб рассказывать, как прошёл день в садике, что делал мальчик Лёва или девочка Света, с которой она дружит на этой неделе. Разве что, чтобы увидеть дочь, мне надо сначала добраться до вокзала, сесть на электричку. И если я еду, значит, два дня буду жить у мамы и все выходные проведу не только с дочерью, но и с ней. В её квартире, её доме, который когда-то был и моим. Мы ладим, ничего такого. Просто я не стремлюсь домой как в тихую уютную гавань, где будут ждать горячие пирожки и любящие объятия. Мама, скупая на эмоции, скептически оценит новость о моей новой работе, что она уже предварительно начала делать по телефону. Будет задавать мне вопросы, на которые, возможно, и не ждёт ответов. Спросит про зарплату, про мои дальнейшие планы. Я благодарна ей за Олесю. На какое-то время после разрыва с сожителем, отцом Олеси, я с нашей съёмной квартиры съехала, чтобы жить с матерью. Я тут прописана, Олеся тоже. Мы устроили её в детский садик. Потом я не была уверена в долгосрочности моей новой работы, и Олесю к себе не перевозила. Так и вышло, что я уволилась, хотя проработала больше года. Теперь судьба дала мне второй шанс. Ещё раз попробовать закрепиться в этом большом безразличном городе. Устроиться, перевезти Олесю. Найти для неё садик. А к маме продолжать ездить пару раз в месяц на выходные. Но не на каждые. У нас с Олесей должно быть своё личное время. Мы будем проводить его вместе. Я вздохнула и приняла решение ехать сразу же на вокзал, и оттуда домой — к матери и дочери. У меня нет сменной одежды, но подойдёт и та, что на мне. К понедельнику я приведу её в порядок. Если я поеду назад утром в понедельник, в дороге от дома мамы до офиса “Просто Надень-ки” я проведу около четырёх часов. Если ехать в воскресенье вечером, можно будет переночевать в своей квартире, но это значит — всё равно не выспаться, ведь приеду я поздно, а вставать мне рано… Как бы я не решила, сейчас я точно еду к дочери. Только вот… Номер с того стильного белого кусочка картона я давно перебила в телефон, и саму визитку тоже сохранила. Я надеялась встретить Андрея случайно — в коридоре фирмы. Или на улице. Но такой встречи не произошло. А я понимала, что хочу его увидеть. И вот, когда я уже сидела в электричке, которая увозила меня из города, у меня зазвонил телефон. Глава 12. Родной город Это был Андрей! И да, я обрадовалась, словно маленькая девочка. За окном летел снежок, но видно его было, только если мы проносились мимо какого-нибудь источника света. За окном уже темно. Осенью темнеет очень рано. Андрей сказал, что не стал дожидаться моего звонка и позвонил сам, решил узнать, как прошла моя первая рабочая неделя. Я, конечно, понимала, что вряд ли сейчас где-то поблизости сидят кто-нибудь из моих новых коллег, но я наверное не из тех людей, кто любит рассказывать о своих делах в общественном транспорте. Я призналась, что сижу в электричке. Андрей удивился, спросил, что я в ней делаю? Куда еду? Я ответила, что на выходные к маме. Это ведь правда и точно не является запретной информацией. Единственное, я сразу хотела добавить, что и к дочери тоже, но на полуслове осеклась. Нужно ли ему знать, что у меня есть дочь? А почему бы ему об этом и не знать? Про свою дочь Арину Андрей рассказал. Общими фразами, но я и не ждала, что он сразу выложит мне всю свою жизнь. Я вообще ничего не ждала. Мы просто встретились после нашего утреннего столкновения в кафе, чтобы… пообщаться. После этого, как если бы все приличия были соблюдены, мы вполне могли разбежаться навсегда. И сейчас можем. Зачем он предложил позвонить — из вежливости? Зачем звонит сам? Андрей что-то говорил про погоду, пробки на дорогах. Вот оно что — наверное застрял где-нибудь в пробке и скучает. Почему я не сказала про дочь? Боюсь, что Андрея это сразу отпугнёт, и надо выбрать подходящий момент? Как будто ребенок сразу делает меня женщиной в активном поиске, но с прицепом. У многих людей в моём возрасте есть дети, и не обязательно есть муж. Муж — это вообще явление такое — непостоянное… Я продолжала говорить ни о чём. О городе, в котором выросла. О том, что планирую делать на выходных. А выходные я хочу посвятить дочери. Я всё-таки решилась. — Наверное будем с бабушкой покупать для моей дочки ботинки. Вот и всё. Сказала. Без дополнительных предисловий, томных воздыханий и глупых: “А вы знаете, у меня есть дочь!” Ну и что, Андрей же не бросит сразу трубку? — Снежана, у вас есть дочь? — Да, зовут Олесей, ей четыре года. Беседа продолжала стройно литься нагромождением тёплых слов. Мне нравится голос Андрея. Он успокаивает, словно убаюкивает. — Я уже забыл, как это, когда твоей дочери четыре года, — смеётся Андрей в трубку. — Маленькие детки, маленькие проблемки, большие детки — большие проблемы? — говорю я банальность. — Но ведь не только проблемы! — тепло отвечает Андрей. Ну да, что мы постоянно о проблемах да о проблемах? Есть же и хорошие моменты. Радости всё равно больше… Мы говорили довольно долго, и когда Андрей первым начал завершать разговор, я даже расстроилась — будто выпала из маленького уютного мира, где были только мы вдвоём. Я попрощалась с Андреем, убрала телефон в сумку. А ведь в электричке холодно, и ещё холоднее снаружи. Маршрутки, должно быть, ещё ходят — успею на последнюю. Как только прибыли, вышла из электрички, сразу, не заходя в холл пригородного вокзала, пошла на верхний пешеходник, посмотрела оттуда на рельсы и общую запущенность. Темнота скрадывала разруху, из-за света фонарей всё казалось немного призрачным и даже сказочным. Но вот мягкий снег, превращающийся на дороге в воду, грязь, а потом и в первый лёд, напоминал о том, что надо смотреть под ноги, что сейчас поздняя осень, холодно, и нечего стоять, прижимаясь к перилам. Я пошла к остановке маршруток. Села в свой микроавтобус, передала деньги за проезд. Здесь у нас тоже давно можно расплачиваться картами — и обычными, и транспортными, но я по старинке отсчитываю мелочь. Хотя… какая это мелочь? Опять проезд подорожал… Я не слушаю в маршрутке музыку. Как-то всегда стеснялась, на манер нынешней молодёжи, затыкать наушниками уши. А если кто-то что-нибудь спросит у меня, а я не услышу? Придётся переспрашивать, смотреть в недовольное, ожидающее ответа лицо. Да как-то всегда и не знала, что слушать в дороге? Музыка мне нравится очень под настроение. Плейлиста на все случаи жизни у меня нет. Аудиокниги, пока еду на работу и обратно, как-то приноровилась слушать, но слишком уж они погружают в свою реальность, а если у тебя пересадки и надо перебегать от станции к станции… Хотя, конечно, дело привычки. Но по себе я заметила, что потом и на работе не могу сосредоточиться — думаю о том, что там дальше должно произойти с героями? А вот на романтические комедии я подсела — смотрю иногда вечерами. Ещё лучше, если это сериал — тогда не надо каждый раз что-то выбирать на вечер — включаешь следующую серию и всё. Под такие мысли я, выбравшись из маршрутки, по подмёрзшей улице и дошла до дома. Не стала звонить в домофон. Своим ключом открыла сначала дверь в подъезде, поднялась по лестнице, открыла и входную дверь в нашу небольшую двухкомнатную квартиру… И почти сразу услышала звонкое: — Мама приехала! И я поспешила расстегнуть своё зимнее пальто, потому что маленький теплый комочек, моя дочь Олеся, сразу же выбежала в коридор, к самому порогу и бросилась меня обнимать. Глава 13. Мать и дочь После того, как я смогла оторваться от тёплой детской макушки, в которую сразу уткнулась носом, я принялась раздеваться и выслушивать быстрый стрекот моей дочки о последних новостях в её жизни. Почему-то она пересказывала мне мультик. Я вспомнила, что купила дочери носочки в переходе и полезла в сумку. — Смотри, что у меня есть! Далматинцы! — я протянула ей пачку. — Ура! Маршал! — закричала дочка. Маршал — это щенок-пожарный из Щенячьего патруля. Он немного неуклюжий и кажется, он любимый герой моей дочери. Совсем недавно этим героем был Вспыш из Чудо-машинок. Пожалуй, здорово, что мы перешли к одушевлённому предмету обожания. Щенки-далматинцы, в отличие от говорящих гоночных машинок, ведь хотя бы существуют в реальности. — Спасибо, мама, спасибо! — Олеся поцеловала меня в щёку. Было бы за что. Я всегда стараюсь ей что-то покупать. Но не специально, конечно, сама не могу пройти мимо детских вещей, как сорока. Вышла моя мать. — Приехала? Что-то ты не предупреждала! — Ты разве не знала, что я приеду на выходные? Мне кажется, я говорила. Я прошла на кухню. Олеся вернулась в комнату с телевизором. Там теперь спит моя мама, а в моей бывшей детской Олеся. — Ну как новая работа? — спросила мать, усаживаясь на стул, наблюдая, как я полезла в холодильник. — Да пойдёт, — я вытащила небольшой сухой кексик, бросила на стол. — Ужинать будешь? Я суп варила, — сообщила мне мать. — Нет, чай попью и буду спать. Посижу с Олесей, сколько смогу и на боковую. Устала, — призналась я. — Ботинки надо бы купить. У тебя зарплата скоро? Даже моя мать понимает, что зарплата за этот месяц будет в следующем месяце. Зачем спрашивает? — У меня ещё остались деньги, уж на ботинки-то хватит, — по возможности придавая своему голосу шутливый тон, огрызнулась я. Не зарабатывать даже на детские ботинки было бы совсем грустно. Хотя цены сейчас на всё детское конские. — Можно посмотреть в интернете, — мама назвала излюбленный многими женщинами сайт. — Нет, только не обувь, — отмахнулась я. — Хотя мы сами же покупали Олесе там в прошлом году зимние ботинки. — Давай в этот раз пройдёмся и померим вместе с ней. Пусть ребенок сам выберет. — Ну что она там выберет? — мама отмахнулась. — Какая ей разница? — Есть разница! Она даже маленькая показывала, что хочет надевать, а что нет, — не согласилась я. — Как говорится, по одёжке протягивай ножки, — выдала народную мудрость моя мама. — Мам, я не поняла, мы что, бедствуем? — я даже обиделась. Зарплата ведь у меня неплохая была и будет, а здесь цены пониже. Я всегда исправно деньги привожу. — Зачем ты от Кирилла ушла? — в очередной раз выдала моя мать. — Чтобы ещё и его не содержать! — вспылила я. Вспомнила, как покупала ему куртку, чтобы он выглядел хорошо, а сама решила ходить в сапогах с дырой в подошве. Отремонтировала в очередной раз. А там в одном месте заклеют, в другом отойдёт. С тех пор решила так на себе не экономить, ещё и ради мужика. Ладно ради дочери, но чтобы я ещё раз в чём-то себе отказывала ради мужчины! И не для благого дела какого-нибудь, а для того, чтобы он покрасовался в новой вещи — никогда! — Нет, что ни говори, а мужик должен зарабатывать, — я налила чаю и села напротив мамы. — Все эти разговоры про любовь в шалаше хороши, пока счета не придут за свет и горячую воду. — А что тебе счета, я всё со своей пенсии плачу, — снова съязвила мама. — И продукты покупаю, и льготы у меня есть как у работника нашего завода… — Мама! — перебила я её. — Я вот у тебя ни копейки не взяла и деньги даю исправно! И Олеське покупаю всё сама на свои. Ну спасибо, низкий тебе поклон, — я действительно ей поклонилась от раздражения уже, — что живёшь с внучкой, суп ей варишь и кашу. — Жили бы с Кириллом, он бы образумился, работу бы нашёл, — опять начала моя мама. — Всё-таки отец родной ребёнка. Что она без отца бегает? — А ты напоминай почаще, — я чуть не обожглась чаем. — Мам, нам с тобой обязательно кричать друг на друга, ругаться? — Мы не ругаемся, просто разговариваем, — моя мать надулась. — С мужиком в доме больше порядка было бы. — Ну надо было его сюда, к тебе привести, жили бы в твоей двухкомнатной все вместе! Я выдохнула, откусила чёрствый кекс. Мама, может, думает, что мне легко. Забывает, что я и там, в городе, плачу немалую сумму за квартиру, плюс коммунальные. Интернет, телефон. Проезд много съедает. — Сама выглядишь как фифа! — мама покрутила пальцами. — Всё-то вечно красоту наводишь! — Какая я фифа, мама? — теперь я надулась. Олеся в соседней комнате громко комментировала мультик и я хотела побыстрее уже заглотить этот сухой кекс, чтобы в животе не урчало, и идти туда. Ребёнок подсажен на мультики. И это при строгой бабушке, казалось бы. И я в выходные приезжаю со своим — давай почитаем книжку! Давай поговорим! Ну хоть гулять Олеся всегда выходит охотно. Правда сейчас на улице такая грязь! — Ну а что? Вон вся при макияже, в блузочке тоненькой! — А мне надо волосы в хвост стянуть, чтобы на морде кожу скукожило, в свитер залезть, который от прабабки остался и так и ходить? Я в очень приличном месте работаю, мама! Это же торговая марка одежды, целая сеть магазинов по стране! Я ещё, может, и не соответствую! Моё счастье, что я не из менеджмента или ещё кого, что я сижу себе со своими циферками и бумажками и никто на меня особо не смотрит. Ладно, давай не будем, — я отставила кружку. — А что Олеся про садик не рассказывает? Осенний бал же уже был? — Был, — моя мама кивнула. — Весь вечер поделку из шишек и листьев лепили. Самая красивая вышла у нас поделка на тему осени. Все так сказали. А первое место Олеся не заняла, вот она и расстроилась. — Не всегда же так выходит, что побеждаешь, надо объяснить ей, — начала я, раздумывая, что в садике ещё рано устраивать все эти соревнования для детей. Всё равно у многих родители ночами собирают эти поделки. Какая уж там честность и дух соревнования? Тогда бы что на уроках труда сделали, то пусть бы и сравнивали, а не то, что из дома просят принести… — Да там мама одна для своей дочки попросила… — начала моя мать. — Это как? — во мне начал просыпаться праведный гнев. Глава 14. Осенние поделки и новые ботинки — Ну как? Уезжают они. Переезжают в другой город. Вот мама подошла к воспитательнице и попросила, чтобы дочке вручили главный приз. На хорошую память о детском садике, дескать. Ну и попросила правильно, подарок всучила. Она потом сама же и рассказывала, что, да за сколько. — Ну и что? — в нетерпении спросила я. — Ну и всё. Воспитательница и сделала ту девочку победительницей. Ну понятно, что остальные дети, кто старался и сам что-то лепил, как мы с Олесей, расстроились. Олеська ещё тряслась над этой поделкой, каждый листик поправляла, мне сто раз показывала. — Где этот шедевр? — Да в садике остался. — Ну ладно, — я смахнула крошки, вымыла свою чашку и пошла к Олесе. Попросила показать мне эту поделку. Пришлось бежать за телефоном бабушки. А потом мы вместе рассматривали фото. Я нахваливала, как могла. Сказала, что это самая красивая поделка из возможных. Потом Олеся, воодушевлённая, показала мне свои рисунки, раскрашенные шишки, наклеенные на лист альбома осенние листья, которые мы ещё в прошлые выходные запоздало собирали. Я всё рассматривала и всё хвалила. Всё-таки моя мать молодец. Занимается с ребёнком. Может, и мы завтра что-нибудь вместе с Олесей сделаем… Я устала и как только уложила дочь и сама добралась до подушки, сразу провалилась в сон. Спала крепко, снов не видела. Утром, открыв глаза, первым делом вспомнила про Андрея. Это было так странно и так необычно. Я была уверена, что вернувшись домой, окунувшись в эту мою другую, отличную от той, городской, жизнь, я забуду про своего нового знакомого. Но нет. Я даже потянулась за телефоном, чтобы проверить, не пришло ли от него сообщение. Но нет, телефон был пуст. Какие-то всплывающие уведомления, рассылки, но ни одного сообщения от живого человека. Ну а с чего бы Андрею мне писать? Он же не какой-нибудь несерьёзный юноша, чтобы слать мне “доброе утро” или “сладких снов”. Такие сообщения подразумевают некоторую романтику между вами, а у нас с Андреем пока не было даже намека на это. Я постаралась припомнить всё наше совместное недолгое времяпрепровождение. Андрей всегда вежлив, галантен, но не давал никаких намёков… Или давал? А что он должен был делать? Отвешивать мне комплименты? Флиртовать со мной? Комментировать мою внешность? Но вёл себя он как надёжный и уверенный в себе мужчина. От и до. И выручил, и после собеседования встретил, и подвёз домой. И позвонил сам, поинтересовался, как я, спустя неделю… Всё-таки не хочет, чтоб мы потерялись. И я не хочу. Позвоню сама, как приеду в город. Когда-нибудь вечером после работы приглашу на встречу. Выпьем кофе. Или в обед. Если Андрей действительно курьер, вдруг как раз будет где-то рядом? — Доброе утро, мама! — в комнату ворвалась Олеся и забралась ко мне на постель. Начался субботний день. Позавтракав, первым делом мама вытащила зимний комбинезон Олеси и ботинки. — Мне кажется, зимний ещё рано, — неуверенно протянула я. — А сама приехала в зимнем пальто, — моя мама поцокала языком. Так-то да, но у Олеси такой комбинезон зимний голубенький, пушистый. А сейчас ещё снег тает, не лёг ровненько на землю, везде грязно. В таком голубеньком только и идти на детскую площадку. — Стирать устанем. — А лучше, чтобы мёрз ребенок? — У неё ведь и осенний очень тёплый! — Какой там тёплый! — не унималась мама. — Тоненький! — Он на специальном утеплителе. Не всё тепло где побольше пуха. — Сейчас пух не кладут, один по-ли-эс-тер — по слогам проговорила мама. — Полиэстер полиэстеру рознь, — не согласилась я. — Утеплители сейчас хорошие делают, чтобы ребёнок мог двигаться, а не как мы в детстве. — Ой, знаешь! — Ой, не надо! Полушубки эти, в которых ни рукой двинуть нельзя было, ни головы повернуть, до сих пор с болью вспоминаю. А моя мама с теплом и ностальгией. Хорошо, что не сохранились они у нас. У Олеси всё новое. — Мам, а о чём мы спорим? — я показала её комбинезон. — Он мал всё равно. Посмотри. Олеська вымахала, будут короткие штанины. — Ну как короткие? — мама не поверила. — Мы ж с запасом брали. — По размеру мы брали, — я ещё раз оценивающе взглянула на детский “пуховик”. — Мам, надо не пялить его на ребёнка да в грязь выпускать гулять, а фотографировать и продавать, пока не изгваздали. — А Олеська в чем пойдёт? — не сдавалась мама. — А в чём она вчера ходила? — спросила я. — Ты специально меня ждала, чтобы зимний комбез достать? Тепло, нет сегодня? — я вышла на балкон. Светило солнышко, во дворе растаяла грязь. — Осеннее пусть надевает, — вынесла я свой вердикт. — Потеплее кофту под низ, штаны влагозащитные. — Ботинки давай померим, — мама протянула мне ботинки. Мы поймали носившуюся по комнате Олесю. Бабушка приложила ей подошву ботинка к стопе. — А вроде бы ещё и нормально, может, проходит сезон? По подошве выходило, что вся ножка Олеси должна входить в ботинок, и ещё останется большой запас. — Так никто не мерит, мам, — я забрала ботинок, поймала дочь, посадила её на колени, вытащила из ботинка стельку. — Олеся, ногу на стельку поставь. Дочь послушалась. — Мам, видишь, даже никакого запаса. А надо, чтобы хотя бы пару миллиметров от пальца до края стельки оставалось. — А я тебе сразу сказала, что надо новые! — мама взглянула недовольно. — Ну пошли в магазин! — Ура, в магазин! — Олеся соскочила с моих колен и побежала одеваться. — За ботинками тебе, не за игрушками! — вдогонку прокричала бабушка. Я тоже поднялась, чтобы одеться. Сама думала о том, что придётся покупать и комбинезон. Дочь не перед глазами, тут с новой работой металась и совсем из головы вылетело, что зимнюю одежду дочке тоже надо пересмотреть… Глава 15. Снежная Королева — Ну и кто у нас тут Снежная Королева? Я вас спрашиваю? Я подняла голову от бумаг. В наш просторный офис, разделённый прозрачными пластиковыми стенками на несколько отдельных больших кабинетов, ворвалась какая-то полная всклокоченная женщина. — Я спрашиваю! — кричала она. — Кто у нас здесь Королева Снежная! Надо же, нашлась какая! Мне так в заявке и оформлять прикажете? — Это вы про новенькую, Марта Игоревна? — спросил один из сотрудников. — Может, про новенькую, может, про старенькую! Я же не видела её ещё, королеву вашу! Давайте её сюда! — Да вон сидит! — показал на меня услужливый коллега. Когда женщина, точно баржа и гарпия в одном лице, поплыла ко мне, я встала из-за стола, пытаясь выдавить из себя глупую улыбку. — Ты у нас, значит, Королева Снежная? — спросила эта Марта Игоревна. — Я могу взглянуть на бумаги? — как можно спокойнее спросила я. — Я уверена, что я всё заполняла правильно, и все копии документов уже передала в отдел кадров. — Да? — Марта Игоревна поправила очки. — Я не из отдела кадров. Я от Михаила Фёдоровича. Мне надо ваш отчёт оформить должным образом, а у меня подписано, что делала его Снежная Королева. — Я так точно подписать не могла, — я посмотрела на своего начальника отдела, которому сдавала все бумаги. Он, что ли, подмахнул так специально? Марта Игоревна вручила мне толстую подшивку из бумаг. Сверху было шариковой ручкой выведено: “Снеж. ал. Королева”. Если не приглядываться, да ещё и учесть толщину линз в очках у Марты Игоревны, действительно можно прочитать как Снежная Королева. Буква “л” так написана, что на “я” похожа, ну и в “Королёве” над буквой “ё” никаких точек не проставлено. Так и вышло, что “Королева” я и есть. — Я Снежана Александровна Королёва, — представилась я. — А отчёт этот кто-то просто поторопился и подписал небрежно. — Ну что, Снежана Александровна, — Марта Игоревна уставилась на меня поверх очков и внимательно осмотрела. — Михаилу Фёдоровичу отчёт понравился. Он сказал, чтобы ты в паре мест переделала и кое-что дописала, и сегодня, часам к пяти, выступила перед ним и коллегами с презентацией. — С чем? Когда? К пяти? — как маленькая девочка, переспросила я. — Как это, с презентацией? Слайды готовить? — Лучше, конечно, слайды. У нас есть конференц зал, комната с большим переговорным столом и экраном. Там в пять презентуешь отчёт, ещё раз обоснуешь. Все графики перепроверь, сделай их на слайды наглядно. Цифр больше, чтобы было видно в динамике. Больше фактов, меньше воды. От тебя только аналитика, выводы мы сами будем делать. Там я кое-что красным пометила — посмотри и переделай. Ну всё, удачи, — она оставила меня с толстенной папкой в руках. Похлопав глазами, я села, открыла этот же самый отчёт на компьютере, и синхронно открыла первую страницу распечатки. В глазах у меня запестрело от красного. Пометки, вопросы, подчёркивания. Неразборчивый текст с комментариями на полях… Сейчас почти одиннадцать утра, а мне надо всё это перечитать и оформить красиво как презентацию к пяти!!! И выступить перед самим Михаилом Фёдоровичем. А это начальник финотдела! Я его побаиваюсь. Тем не менее, я ведь не могу прийти туда в пять вечера и сказать, что у меня ничего не получилось? Надо просто понять, что от меня хотят. На какие вопросы они в первую очередь ждут ответы, что мне надо исправить в изначальной версии, и тогда решить, что надо презентовать. А после этого продумать презентацию, выбрать нужную информацию и начинать всё это оформлять… Справившись с первым шоком, я начала работать. Как почти сразу ко мне подошёл мой начальник отдела — Евгений. — Да, Евгений Викторович? — спросила я первая, наблюдая, как он рассматривает моё рабочее место. — Вы что-то хотели? — Да… Я тебе на почту отправил, посмотри и сделай мне краткую сводку основного к обеду. Я быстро открыла рабочую почту. — Я не успею, — призналась я. — У меня презентация для Михаила Фёдоровича. — Вообще не понял, — Евгений специально выпучил глаза, я уже замечала, что он так делает. Посмотрел он на меня, как на дуру. — У тебя презентация в пять, причём по отчёту, который ты уже сделала и который Марта Игоревна посмотрела и проверила. Ты весь день хочешь слайды рисовать? А работу кто будет делать? Я, признаться, опешила. Работы было непочатый край. Он, конечно, вывернул всё так, что я буду балду пинать, но я же даже на обед не смогу сходить, чтобы всё успеть… Глава 16. Отчёт и розы — Я сейчас посмотрю, — ответила я своему начальнику Евгению, открывая его документ и начиная читать. — К обеду вышлю выжимку. — Вот и хорошо, — Евгений медлил, будто думал, к чему бы ещё придраться и что мне поручить. Я уже поняла, что есть хорошее средство отогнать его — начать что-нибудь обсуждать по работе. — А вот здесь, Евгений Викторович, вас что конкретно интересует? — я перечислила ему варианты. — Я же тебе сказал, что мне надо, что непонятного? — он нахмурился. — Вышли файлом, я посмотрю. Мне некогда обсуждать всё с каждым сотрудником. — И он ушёл. Вздохнув, я пробежалась глазами по его документу, написала пару строк. Отсылать так быстро и не подумала. Буду всё время до обеда играть с Евгением по рабочему чату в “пин-понг”. Высылать небольшими кусочками с просьбами прокомментировать. Я уже поняла, что он не любит работать, зато отлично создаёт видимость этой работы. А тем временем буду делать презентацию для Михаила. Ну вот, уже начались какие-то тайные манёвры на работе. Но мне очень нужно, чтобы меня заметило начальство, которое действительно что-то решает. Очень нужно продвинуться. Для начала — хотя бы тут утвердиться. За выходные мы купили Олесе и ботинки, и новый пуховик. Только потому что я поцапалась с мамой, демонстративно решила не покупать б/у комбез с рук и купила новый. И осталась почти без денег. Только с суммой, рассчитанной впритык на проезд и самые необходимые расходы. Например, на оплату квартиры в следующем месяце. Больше денег нет. Если у меня не выйдет с новой работой, можно ставить на всём крест. Я просто не справлюсь, нет больше ресурсов, чтобы искать другую работу. Провалюсь здесь — придётся с повинной головой возвращаться к маме. Когда я ехала обратно в город, вспоминая, как меня не хотела отпускать от себя моя маленькая дочь, я подумала, что готова перелопатить сколько угодно документов и вообще ни с кем не разговаривать на работе, если они не считают нужным со мной общаться. Я готова работать молча. Главное, чтобы исправно платили мне зарплату. Потому что я мотивирована и на отношения в коллективе мне плевать. Только вот эти отношения тоже многое определяют. Начальник отдела, Евгений Викторович, меня точно невзлюбил, как и я его. У меня было ощущение, что приняли меня через его голову. На собеседовании сидел как раз Михаил Фёдорович, но он со мной не общался. Вопросы задавал другой человек, один из его помощников. В этом я уже позже разобралась. Той же Марты Игоревны, например, тогда не было. Но, как я теперь понимаю, она важная фигура. Евгений сидел молча, рассматривал меня. Смотрел на мои ноги. Тоже задал пару каких-то, как мне тогда показалось, глупых вопросов. Пытался шутить, сам же своим шуткам и смеялся. Ну а когда меня приняли и ввели в курс дела, Евгений демонстративно меня игнорировал целую неделю, а теперь вот начал доставать с поручениями. Ну и пусть. Мне бы не хотелось задержаться в его отделе. Я надеюсь на повышение. Я ведь день работала. В обед отправила то, что он просил, Евгению. Специально сделала несколько уточняющих вопросов, требующих доработки, чем и занималась после обеда. Да, я мухлевала с начальником. Возможно, он не такой уж и дурак и всё понимал. Но мне нужно было успеть сделать презентацию для Михаила. Очень нужно было успеть. Про репетицию я уж молчу. Сто лет ни перед кем не выступала. Ерунда, конечно, просто деловая презентация для коллег, но я вообще не очень люблю публичные выступления. Пока огляделась в этом самом конференц зале, пока справились с пультом… Все зашли, Михаил едва кивнул. Марта сказала мне начинать. Я попыталась расслабиться, подумала, что если всё пройдёт хорошо, я сегодня сама позвоню Андрею и приглашу его на встречу. Похвалюсь. А если всё пройдёт плохо, я позвоню, чтобы поплакаться. При мысли, что я в любом случае могу сегодня увидеть Андрея, мне внезапно стало так хорошо, что сразу поднялось настроение. Я вспомнила первую фразу, с которой стоило начать презентацию и заговорила, показывая на слайд. Прошло всё благополучно. После мы все дружно общались. Мне задавали вопросы. Потом они начали задавать вопросы друг другу, что-то горячо обсуждать и я успела вставить пару раз свои замечания по аналитике. Никто не сказал мне помолчать или выйти. Никто не отмахивался. Не скажу, что я была в центре обсуждения, конечно нет, я просто предоставила им выжимку данных. Но я, наконец-то, почувствовала, что сделала что-то важное. Меня поблагодарили и отпустили. Марта, кажется, выглядела довольной. Уходила я в приподнятом настроении. Когда я зашла к нам в офис, то с большим удивлением и даже с некоторым ужасом обнаружила у себя на столе… огромный букет красных роз… Глава 17. Встреча с Андреем — Это вы их прислали? — Про что вы? — Про розы! — Какие розы? Мы с Андреем сидели в его машине. Я только что вышла из офиса и почти сразу же оказалась в салоне автомобиля. Розы прислал Андрей — это первое, что пришло мне в голову. Вряд ли кто-то из коллег, ведь так? У меня нет никаких мужчин, которые могли бы прислать мне цветы. Ну точно не мой бывший, да он и не в курсе, где я сейчас работаю. Кириллу могла рассказать моя мать, но даже если так, вряд ли он бы тратился на розы. Нет, он бы мог подарить мне цветы, если бы ему что-то было от меня надо. Но точно подарил бы сам, или сделал так, чтобы я не сомневалась в личности дарителя. Я сделала фото букета и собралась сбросить Кириллу с подписью: “Это не от тебя?” Но передумала. Кирилл начнёт мне названивать, делать предположения, в чём-нибудь меня обвинять… Я же знаю, что это не он. Тогда к чему сообщение? Уязвить бывшего? М-да, я же не из тех, кто будет в соцсети выкладывать фото своей успешной и счастливой жизни после разрыва с мужчиной. Ну или намеки на новые отношения, в которых, в отличие от предыдущих, есть романтика, знаки внимания, красивые жесты… Конечно, это от Андрея. Коллеги бы мне цветы не дарили. А кроме них кто может знать, что Снежана Королёва работает здесь? Андрей, конечно, подвозил меня до дома, но номера квартиры я ему не называла. Тем более, Андрей — курьер. Мог он сам привезти этот букет? Да нет, он же не из службы доставки цветов. Я спросила у коллег, откуда на моём рабочем столе появились цветы? Ответили, что принёс курьер. Для меня. Внутри букета записки не было. То есть, они что, проверяли? Я не знала, забирать ли букет домой? Представила, как поеду с цветами в метро. Решила, что ни к чему, хотя приятно бы было смотреть на них, засыпая. Поставила бы в комнате, в которой сплю, любовалась бы. Но решила оставить на работе. И, как и запланировала заранее, написала Андрею. Написала и сто раз отругала себя, что побоялась позвонить. Потому что когда звонишь, хотя бы понимаешь, что человек либо ответит сразу, либо нет, но велик шанс, что перезвонит. А эти текстовые сообщения — увидел или нет? Прочитал и проигнорировал? Когда же он ответит? Захочет ли отвечать? А я уже добралась до выхода и внутри меня с каждым шагом угасала надежда. Я была в приподнятом настроении, ведь презентация прошла хорошо, а ещё этот букет роз. Но вот я отправила эсэмэску, а ответа от Андрея нет и нет. Понимая, что сейчас мне выходить в промозглый вечер и одиноко топать к метро, я собралась внутренне, заставляя себя не расстраиваться. И тут Андрей позвонил. Сказал, что увидел сообщение, быстро доделал свои дела и поехал ко мне. И уже скоро будет на месте. Попросил меня подождать в холле, не выходить на улицу, пока он не подъедет. Я послушалась. Вышла только тогда, когда он снова позвонил. Тут же увидела его машину, добежала, села в салон. Я даже не подумала, как выгляжу, упала в пассажирское кресло его автомобиля, как мешок. — Привет, — сказал Андрей. — Привет, — ответила я. Мы переглянулись как заговорщики. — Как у вас прошёл день, Снежана? — Андрей тут же тронулся, не выжидая. И опять обратился ко мне на “вы”. Меня это больше не смущало, даже забавляло. — Необычно, — призналась я. И сразу же спросила про розы. Андрей ответил в хитрой манере, задавая встречный вопрос. — Кто-то подарил вам цветы и вы не знаете кто? Есть догадки? — Я решила, что это вы, — призналась я, как всегда уже после того, как сказала, соображая, что это значит — я предполагаю со стороны Андрея ко мне романтический интерес. Да в конце концов, мы взрослые люди. Конечно, если бы мы оба были не свободны, и, например, были коллегами или друзьями друзей, тогда можно предположить, что у нас друг к другу чисто человеческое любопытство. Но он свободный красивый мужчина, а я… а я надеюсь, что розы подарил мне он. Но Андрей хитро отмалчивается, а я разрешаю себе и ему играть в эту игру. — Я? — Андрей делает вид, что занят дорогой. Возможно, так и есть. Ведь там опять гололёд. — Я мало с кем общаюсь, — говорю я невпопад. Хотела бы быть более искушённой в таком общении, но что есть, то есть. Понятия не имею, стоит ли изображать женщину, которой приходится отбиваться от мужчин? Как если бы они настолько не давали мне прохода… — Такая умная и красивая женщина и мало с кем общается? — Андрей всё также почти на меня не смотрит. А ведь умеет вести беседы на “автопилоте”. — Почти совсем нет времени. Оно всё уходит на работу и на то, чтобы добраться до неё и обратно, — усмехаюсь я. — Живёте вы далеко, это правда, — Андрей мельком смотрит в телефон и тут же переводит взгляд на дорогу. — Не планируете перебраться поближе? — Какой вопрос… животрепещущий, — слегка взволнованно отвечаю я. Не хочется сейчас делиться с всё-таки мало знакомым мужчиной своими надеждами, желаниями, опасениями и страхами. Я опять отвечаю почти честно. — Если я и соберусь переезжать, мне нужно быть уверенной, что с арендодателем будут долгосрочные отношения, ведь я планирую перевезти к себе дочь. А это значит, надо искать новый садик. Что почти невозможно. То есть, возможно, конечно, за огромные деньги… — А куда мы едем, Андрей? — В ресторан. — Вы везёте меня в ресторан? Есть повод? — Мы ведь так и не отметили окончание вашей первой рабочей недели. И, может, вам есть что мне рассказать? Я бы послушал. И ещё — не хочу ужинать в одиночестве. Вы же составите мне компанию? Он уже парковался в смутно узнаваемом мною месте. Ну и как я могла сейчас отказать? Глава 18. Это свидание? Я заметила, что в ресторан на верхнем этаж можно зайти двумя способами — у них есть отдельный лифт, но Андрей почему-то повёл меня в общий лифт большого торгового-развлекательного центра. Так что в ресторан, занимающий довольно много места на верхнем этаже, мы прошли из общего торгового коридора, потом добрались до гардероба и, наконец, прошли внутрь. Я была одета не для ресторана, но благодаря тому, что придерживаюсь делового стиля, на мне приличная красивая блузка, юбка карандаш, укладка и макияж, пусть хоть и довольно сдержанные, но есть. Разве что только обувь на мне удобная. Ресторан не то чтобы пафосный, но не сложно догадаться, насколько здесь дорого, даже не заглядывая в меню. Часть потолка и окна с панорамным видом на вечерний город, но оформление в целом тропическое. Много живых цветов в кадках, и сам интерьер оформлен в растительном стиле. Довольно уютно. Слышно, как работают фонтанчики, играет приятная музыка. Сюда, наверное, приходят, чтобы расслабиться. Нам принесли меню. Андрей выбрал для меня вино, сам себе заказал какой-то травяной чай. Боже мой, он же не ЗОЖник? Не веган? Что он заказывал в прошлый раз? Мы вроде бы просто пили чай… Я ничего не имею против веганов, наоборот, считаю, что они так разнообразно умеют готовить всяческие блюда, что многое стоило бы взять на заметку. Учитывая цены на мясо… Но я в теме не разбираюсь. Дайте мне кусок мяса, и я с удовольствием что-нибудь из него приготовлю. Но нет, Андрей заказывает себе стейк средней прожарки, печёный картофель и салат. Меню здесь довольно обычное. Вкусное и без выкрутасов. Я посмотрела на Андрея. По нему не понятно, любит ли он все эти трюфеля и фуа гра, или он человек попроще? Но он явно не мужлан. Сдержанный, деликатный. Знает манеры, всегда тактичен и вежлив. Даже хочется как-то его расшевелить. Посмотреть, на какие он способен эмоции. Эта тёплая сдержанная улыбка согревает, но я не могу понять, что за ней скрывается. Я вспомнила, что и мне нужно что-нибудь заказать — официант терпеливо ждал. Я выбрала куриный шницель и тоже взяла салат. От десерта пока отказалась. Обычно, где бы я не ела, на десерт у меня в желудке не хватает места. Пока ждали заказ, мы разговаривали. Андрей не спеша пил свой чай, а мне уже принесли вино. На голодный желудок оно показалось особенно вкусным, несмотря на то, что хотелось чего-то теплого, холодное вино, прокатившись по языку и упав глотком вниз, приятно согрело меня изнутри. Вскоре подоспел и шницель. Здесь хорошо готовят. Куриное мясо нежное, таяло во рту, корочка аппетитно хрустела, салат выглядел так, будто его только-только сняли с грядки. Андрей всё-таки знает толк в местах, где можно поесть и расслабиться. Мне лучше не думать про чек. — Здесь хорошо готовят, — произношу я, прожевав и запив вином. Я уже прикончила один бокал и поняла, что зря я так налегаю на вино. Мне тепло, немного разморило. Андрей смотрел на меня с выжидающим любопытством. Если он решит напоить меня и воспользоваться этим, я не буду особо против. От этой мысли стало смешно. В конце концов — Андрей мужчина. Вряд ли ему просто не с кем пообщаться вечером. Должна же я ему нравиться? Вокруг уже зима, снега за окном мало, но общий тёмно-серый фон, подсвеченный золотым светом фонарей, говорит о том, что там, снаружи, за погода. А тут тепло. Андрей спросил о работе, и я начала рассказывать, как прошёл мой день. Рассказала всё. И про то, что сделала доклад для главного финансиста — моего самого главного начальника. И что мой начальник на месте ко мне цеплялся и доставал с мелкими поручениями — но и для него я успела всё сделать. И что я давным давно ни перед кем не выступала, и это было волнительно, но мне кажется, что я справилась. Может, смогу привыкнуть, что это просто рабочий момент. — Простите, Андрей, я снова о работе, — извинилась я. — Это вполне нормально, что работающие люди говорят о работе, — он отодвинул тарелку. — Вы о своей не говорите, — напомнила ему я. — Мне нравится вас слушать, — мягко сказал Андрей, снова разглядывая меня. Вино, должно быть, добавило мне смелости. Этот взгляд меня не смущал. — Вы будете заказывать десерт? — Нет, — я сделала ещё глоточек вина. — Я уже сытая. — Здесь хорошие десерты, фруктовые. Ничего особенного, всё довольно просто, но вкусно. — Да, я уже заметила, — я согласилась. — Тогда давайте я отвезу вас домой, — Андрей едва кому-то кивнул, и у нашего столика тут же материализовался официант. Андрей расплатился, я не видела счёт, но уже об этом не думала. Мы поднялись из-за стола и пошли на выход. Андрей удержал меня от привычного маршрута, остановив, бережно подхватив под локоть. — Давайте спустимся на их отдельном лифте. — Хорошо, давайте, — я пожала плечами, ничего особенного не ожидая. Может, так быстрее? Мы прошли по узенькому коридору, представляющему из себя мини-сад. Снаружи зима, а тут тропические листья, фрукты. Пальмы растут. Вот и ещё один фонтан, а падает он — ух ты, в мини прудик! Внизу большой по площади, но неглубокий и хорошо декорированный бассейн, в котором бьют сразу несколько фонтанов. Надо же, будто в центре города попала из-под мокрого снега сразу в оазис тепла. Мы дошли до лифта. Он оказался небольшой, довольно тесной кабинкой с полностью прозрачными стенками. Несмотря на этот факт, создавалось полное ощущение интимности, потому что пришлось стоять очень тесно друг к другу, а вокруг, за стеклом, раскинулась всё та же оранжерея. И не видно никаких людей. Мы будто спускались вниз по дивному тропическому саду. Нет, я не угадала с рестораном, когда мы подъезжали к этому торговому центру. Я что-то слышала про дорогие рестораны на верхних этажах, но даже представить себе не могла, что тут есть такое необычное место. — Вам понравилось? — спросил меня Андрей. — Да, здесь чудесно, — ответила я, как маленькая девочка, всё рассматривая. Лифт скользил вниз медленно. Мне было тепло и близость Андрея волновала. Мы стояли вплотную друг к другу, могли касаться руками. Мне захотелось, чтобы Андрей меня поцеловал. Сейчас же, немедленно! Возможно, я слишком требовательно смотрела на его лицо и губы, и по мне было понятно, чего я сейчас больше всего желаю. Или это всё обстановка, сытный ужин, вино, тёплые яркие тропики вокруг нас и это замкнутое пространство медленно падающей вниз стеклянной кабины. Всё это кружило голову. Я почувствовала, как Андрей взял меня за руку, потом за плечи и привлёк к себе. Ощутила тёплое касание его губ на своих. Руки у себя на спине. Потом у себя в волосах, на затылке. Эти поглаживания прошлись по мне словно током. Поцелуй казался слишком сдержанным, мне хотелось большего. Самоконтроль — это то, о чём я напрочь забыла. От простых уверенных касаний, не переходящих границу, я ощущала всё своё тело — от кончиков пальцев в сапогах до корней волос на голове. По мне бегали электрические разряды, подстёгивали к действиям. Все мелкие волоски на коже встали дыбом. Мне очень нравится этот мужчина. Не знаю, кто назвал меня Снежной Королевой, но сейчас я точно полностью растаяла. Я видела, как Андрей остановил лифт. Глава 19. С ним Мы ещё долго целовались, в конце концов это должно было чем-то закончиться, и Андрей просто запустил лифт. Мы снова спускались, только теперь стоя в объятиях друг друга. Я почувствовала, как Андрей поцеловал мне макушку. Когда мы вышли из лифта, Андрей снова спросил про розы. Понравились ли они мне? — Так всё-таки это вы их прислали? — невероятный факт, даже после нашего поцелуя в лифте я не смогла сказать ему “ты”. — Вам не подходят розы, — ответил Андрей. — Пожалуй, я бы подарил другие цветы. Он отошёл к человеку на входе и что-то ему шепнул. Вернулся и попросил меня немного подождать. Мы присели в небольшие витиеватые кресла. Говорить было неловко, а молчать вполне нормально. Ждать, к счастью, долго не пришлось. К нам вышел молодой человек, по его форме я поняла, что это работник ресторана. В руках он нёс большой бумажный сверток. Я сразу не сообразила, что это букет. Отодвинув лист бумаги, я увидела огромную ветку нежных белых орхидей. — Они какое-то время будут жить, — объяснил мне Андрей — собраны с корнем и небольшим количеством дерна. Вы, наверное, знаете что-нибудь про орхидеи? — Мне кажется, они вполне могут жить не какое-то время, а довольно долго, — в цветах я не слишком разбираюсь, но прекрасную ветвь орхидей мне вручили ещё на корню, помещённому в пластиковый горшок с субстратом. Насколько я знаю, пересаживать орхидеи не надо, надо изредка поливать и следить за теплом, светом и влажностью. Розами, конечно, можно какое-то время любоваться. Сфотографировать букет, прежде чем он завянет и придётся его выкидывать. Об орхидеях мне придется заботиться. Но они прекрасны. — Спасибо, — сказала я, рассматривая нежные цветы. — Идёмте в машину, — Андрей снова подхватил меня за локоток, и мы направились к выходу. Я понятия не имела, как должен закончиться этот вечер? Андрей просто подвезёт меня домой и снова исчезнет? Нет, он ни разу не исчезал надолго, он отвечает на звонки и сообщения, но всё равно вместе с тёплым послевкусием вечера меня начала одолевать лёгкая тревожность. Было досадно. Я раздражалась на саму себя. Сама же себе говорила, что не хочу никаких отношений, что мне сейчас некогда думать о мужчинах, а Андрей всегда поднимает мне настроение. Он просто случайный знакомый, но так не может продолжаться всегда. Андрей подвёз меня до дома. Всё это время я думала, что сказать. Нельзя назвать наши поцелуи в кабинке лифта настойчивыми. Никто не лез мне под одежду, мы просто целовались, и это было прекрасно. Мне не хотелось расставаться с ним. Я раздумывала, могу ли я пригласить Андрея к себе в квартиру? Мы только из ресторана, сейчас будет глупо предлагать зайти на чай. И погреться тоже глупо — мы сидим в тёплом салоне машины. А что у меня вообще дома творится? Вроде бельё на сушилке развешано. Там мои трусы и носки. Ну пусть всё более-менее приличное, кажется. Зайду и сразу всё сниму и уберу подальше. А что в холодильнике? Завалявшийся кусок колбаски? Пару яиц на утренний омлет. Когда живёшь одна, себе почти не готовишь. После работы ведь я как раз хотела зайти в супермаркет. У меня есть кофе, а чай только в пакетиках, Андрею вряд ли понравится. Что на мне сегодня? Тёплые колготы, трусы удобные, хлопковые. Явно не для первого романтического интима. Когда вас разрывает от страсти, не так важно, что на вас за одежда. Но Андрей не такой. Он спокоен. Даже сейчас. Как вообще его можно пригласить к себе, и стоит ли, если я так сильно нервничаю? — Ну что… спасибо за ещё один прекрасный вечер, — выдавила из себя я, отстёгивая ремень и подхватывая с колен свою сумку и букет. — Вам спасибо, Снежана, — Андрей медлил. Он протянул руку и едва коснулся моей щеки. — Я… — начала я неуверенно, — я хотела вам сказать, Андрей… что я сейчас не ищу отношений. Он как будто взвешивал мои слова. Секунды две раздумывал над ними. — Я позволил себе лишнего? — Нет! — выпалила я быстро. — Что вы, нет. Мне всё понравилось… Тем не менее, веду я себя как полная дура. А мне ведь не двадцать лет. — Я никуда не тороплюсь и не хочу на вас давить, Снежана. Мне просто нравится проводить с вами время. — И мне, — повторила я как попугайчик, соображая, что Андрей имеет полное право больше в моей жизни не появиться. Неужели нельзя было молча попрощаться и выйти из машины? — Вы как будто расстроены? — спросил Андрей, продолжая легко касаться моей щеки. — Немного, может быть, — я посмотрела на свои колени, на которых лежал подхваченный одной рукой букет. — Спасибо за цветы, они прекрасны. — Это вы прекрасны. Настоящая Снежная Королева, — Андрей потянулся ко мне и поцеловал меня. Это не было быстрым поцелуем на прощание. Вышло на удивление долго, тепло и сладко. Андрей первым вышел из машины, обошёл её, открыл мне дверь. Помог выбраться мне, загруженной цветами и своей сумкой. Было скользко, он меня поддержал, довёл до двери в подъезд и остановился, продолжая удерживать меня за локоть. — Спокойной ночи, Снежана, — только и сказал он. Он не торопил меня, но я почувствовала, что Андрей и не думает напроситься зайти и собирается обратно в машину. Я быстро выудила ключи из сумки и собралась к двери. — Спокойной ночи, — повторила я. Андрей едва пожал мой локоть, улыбнулся и вернулся в машину. Завёлся и отъехал он только тогда, когда за мной захлопнулась дверь. Весь оставшийся вечер я думала, что всё испортила. Нервничала. Несколько раз порывалась что-нибудь написать или позвонить. Андрей написал сам. Без долгих предисловий спросил: “А чего вы хотите, Снежана?” Я решила ответить честно, хотя это точно не разговор по эсэмэскам. “Я хочу стабильности, спокойствия, понимания того что происходит” — написала я. А следом отправила: “Но это не про вас, а в целом о жизни. Мне нравится ваше общество. Надеюсь, я не сказала ничего глупого”. Так и написала. Хотела сначала вместо “глупого” написать “лишнего”, но нет, пусть знает, что я боюсь показаться глупой. Но мне ли бояться? Учитывая, в какой ситуации мы с Андреем познакомились… Ответа не пришло. А утром на работе, на моём столе меня ждала аккуратная плетёная корзинка с разными милыми подарочками… Глава 20. Как это понимать? Спелые сочные фрукты в середине ноября, мягкие румяные булочки… Конфеты в ярких бумажных фантиках, аккуратные бутоны цветов, переложенные бумагой… — Лучше бы денежки розочками скрутил и понатыкал, да? — ко мне подошла одна из коллег. — Ты, Мари, ничего не понимаешь! — её оттолкнула другая. — Тут такая красота, и стоит это о-го-го! Тут одно оформление: сразу видно, что не за углом в киоске делали. — Красота, не красота… На вкус-то как? Снежанка, поделишься? Когда это я стала для Мари Снежанкой, не знаю. Мы едва ли не первый раз разговариваем. Тем более, я пока молчу. — Угощайтесь, — сказала я неуверенно. Мне всё ещё думалось, что корзинку доставили по ошибке. И это не мне. Как и в прошлый раз с цветами — никаких карточек отправителя нет. — Вкуснотища! — заявила Мари, прихватив сахарную миниатюрную булочку. — Пойду кофейку себе налью. — Вообще за фигурой не следит, — заметила вторая девица, присевшая на край стола и разглядывающая мой подарок. — А ей бы надо. Вообще-то я не люблю, когда обсуждают людей. Но с другой стороны, и не ханжа. Что теперь, следить за каждым словом? Люди разные. Мари полненькая, и ей, наверное, это и не мешает. Я тоже решила выбрать себе булочку. Почему бы и не подкрепиться сахарной сдобой? Сахар полезен для работы мозга, ну а булочка — она поднимает настроение. — Меня, кстати, Илона зовут, — представилась девушка. — Если ты ещё не в курсе. — Да, я не знала, — ответила я, упустив все эти любезности про то, что мне очень приятно и всё вот это. С чего бы мне было приятно? Тем временем Илона надкусила подаренный мне виноград. Предварительно покрутила виноградину в пальцах, рассмотрела. — Хороший, — сделала она вывод. — И что это у тебя за тайный поклонник, Снежана? — Сама не знаю, — ответила я, всё-таки откусив кусочек булочки. — Думала, что кто-то здесь надо мной подшучивает. — Ну если так, то пусть шутит дальше. — Илона закинула ещё ягодку в рот. — Угощайся, — я повернула ей корзину боком, где была виноградная ветвь. — Думаешь, он мытый? — Конечно, — Илона ответила со знанием дела. — В такие подарки всё готовое к употреблению закладывают, чтоб ты сразу к делу приступал. Вина на дне корзины нет? — она собралась залезть пальцами в нежные цветы. — Сейчас посмотрю, — опередила я её. — Вроде как нет. — Ну да, к вину был бы сыр и шоколад. А не булочки и конфеты, — кивнула Илона, прихватив пару ягод. — Наверное, — согласилась я. К нам подошла Мари. Она, кстати, Марина Петровна, но Мари так Мари. Мы вместе слегка опустошили корзинку. Хоть и жаль было нарушать красоту, всё же всё съедобное я рассортировала на то, что нужно съесть побыстрее и на то, что подождёт. Цветы были почти без пропитки, наверное, чтобы не портить влагой продукты, так что я вытащила их и поставила в вазу. Теперь вокруг меня настоящий цветник. — Корзинку тоже оставь, куда её тебе? — удивилась Илона, заметив, что я пакую корзину с оставшимися в ней конфетами в пакет. — Куплю сама ещё чего-нибудь, игрушек или сладостей и покажу дочке. Они постоянно с бабушкой мастерят поделки из подручных материалов, ей понравится. Первый раз сказала на работе, что у меня есть дочь. Теперь, может, будут коситься и ждать, что я уйду на больничный. Но у меня для таких случаев есть бабушка. С детскими простудами она справляется сама. — Дочка есть? Сколько лет? — как ни в чём не бывало поинтересовалась Мари, запивая булочку кофе из большой офисной безликой кофейной кружки. Я, особо не вдаваясь в подробности, рассказала. К моему удивлению, с этого момента началось моё общение с двумя моими коллегами. Они обе были из этого же офиса — как и я, подчинённые Евгения. На следующий день мы вместе пошли обедать, а в четверг меня пригласили посидеть полчасика в баре после работы. Выпить за знакомство. Будь то пятница — я бы отказалась. Решила снова ехать к маме и Олесе. Но в четверг я пошла с Илоной и Мари в бар. Мари быстро напилась, начала рассказывать про свою личную жизнь, умудрилась с кем-то познакомиться прямо в баре и тут же этого нового знакомого отшить, а потом на такси поехала домой. Мы с Илоной засиделись на подольше. Наверное, алкоголь развязывает язык, потому что я умудрилась, пусть и без слезливых подробностей, рассказать про своего козла бывшего, отца Олеси, и про то, что хочу перевезти дочь к себе, а для этого нужна квартира получше, садик, и, следовательно, больше денег, чем я зарабатываю сейчас. Илона с большим энтузиазмом меня выслушала и сказала, что у неё уже давно есть план: как перепрыгнуть через голову Евгения, который, как я уже, конечно, успела понять, тот ещё самодур. И она, Илона, с удовольствием меня в этот план посвятит. Глава 21. Перспективы туманные Итак, мы с Илоной теперь ходили как две заговорщицы. Точнее, ходили мы втроем, ещё и с Мари-Мариной. Утром пили кофе, потом обедали вместе. Ну и говорили о работе. Точнее, о перспективах на этой самой работе. Которые для меня всё это время были туманными, а теперь просто стали безрадужными. Илона сообщила, что Женёк, как она фамильярно называла Евгения, крепко держится за своё место и рьяно следит, чтобы никто не прыгал выше его головы. Однако же это периодически случается. Как вот, например, недавно было… тут я подумала, что она скажет — с тобой, Снежана, ведь я готовила доклад для Михаила Фёдоровича. Но нет. Илона меня упоминать не стала, назвала имя какого-то мне неизвестного человека, которого Евгений потом загнобил. Поэтому с инициативами надо быть осторожнее, но это не значит, что стоит сидеть на попе ровно. Иначе тут можно состариться и так и не увидеть повышения. Когда мы говорили в общих чертах, Илона смело разговаривала при Марине, а как только что-то надо было уточнить, она ждала, чтобы Мари ушла. Меня, с одной стороны, радовало, что я наконец-то начала с кем-то общаться на работе. С другой стороны, если они такие компанейские, что не подошли ко мне сразу? Присматривались? Думали, что я тут не задержусь и недели, и знакомиться не придётся. Не слышала, чтобы у них тут была текучка кадров… Наше общение началась с того момента, когда я выступила с докладом… Или нет, всё проще? Мною заинтересовались после цветов на рабочем месте, и после этой корзинки сладких сдобных булочек. Я написала Андрею: “Спасибо за подарок”. Потом только поняла, что надо было уточнить. Он же может решить, что я про орхидеи, которые, кстати сказать, прекрасно себя чувствуют у меня в квартире. Поэтому я послала в догонку ещё одно сообщение: “булочки и конфеты очень вкусные. А цветы красивые”. “С этим утверждением сложно поспорить” — пришло мне в ответ. Вот шутник. Я не стала ничего писать про то, что хочу увидеться. На выходных, последующих за четвергом, когда мы впервые выпивали с Мари и Илоной, и за рабочей насыщенной пятницей, так вот, на этих выходных мы с Андреем не виделись и не созванивались. Я поехала домой, соорудив из своего б/у подарка новую корзинку изобилия. Вложила в неё купленные цветные карандаши, парочку игрушек, оставшиеся конфеты. Красиво, как было, не выходило. Фрукты тут точно были бы не к месту. А ещё больше сладостей моей Олесе слопать вредно. И так все выходные будет на конфетах. Смирившись с тем, что я точно не дизайнер-оформитель, я упаковала то, что есть и отправилась восвояси. Ждала звонка от Андрея. Или, хотя бы, сообщения. Не дождалась. Написала сама из электрички. Ответа не пришло. Такая мелочь, казалось бы, а я всю субботу ходила расстроенная. В воскресенье вечером мне всё-таки пришло сообщение от Андрея, где он написал, что был настолько занят, что даже не разгребал свой телефон и очень извиняется. Я спросила его, всё ли нормально? Он снова прислал сообщение, что был у дочери. И следом другое, где обещал позвонить мне среди недели. Я немного успокоилась и на работу уже ехала с лёгким сердцем. Но на самом деле думать об Андрее оказалось некогда. Илона начала развивать бурную деятельность. Ей очень хотелось во что бы то ни стало обскакать Евгения, и она предложила мне подготовить в качестве инициативы предложение, то есть даже бизнес-проект, руководству, и сделать это через голову нашего начальника. Без его участия. Иначе он половину работы присвоит себе. Глава 22. Инициативная подруга Мне было непонятно, с какой стати вообще нам поступать вот так? Что-то делать, минуя непосредственное руководство, меня нисколько не смущало. Но как это обосновать перед начальством выше? Илона сказала, что можно подать это не как часть рабочего процесса, а как личную инициативу, предложение по улучшению и вот всё вот это. Только надо грамотно подготовить, красиво оформить, а если нашего замечательного начальника Михаила Фёдоровича заинтересует, то выступить перед ним. И есть шанс, что под это всё тебе дадут свои полномочия и команду, и ты уже не будешь плясать под дудку Женька, а начнёшь развивать свой проект. Звучало красиво, но что такого мы могли предложить, помимо того, что уже существовало? Мы же не маркетологи здесь, мы финансисты. Оперируем своими доступными финансовыми инструментами. Надо бы мозговой штурм организовать, собрать команду… Илона сказала, что ни в комем случае, как раз наоборот, надо сделать всё тихо, чтобы Евгений ничего не заметил. И вот, как итог этой заговорщической авантюры, помимо основной работы я теперь занимаюсь вместе с Илоной этим тайным проектом. Причём идея у меня действительно нашлась, я рассказала её Илоне, и она сразу обрадовалась, сообщив, что это как раз то, что нам надо! Мы созванивались, использовали любое свободное время. На работе только вместе не задерживались, чтобы не вызывать подозрений. Я много доделывала дома, уставала и валилась с ног. Андрей звонил мне, но у меня не было сил на разговор. Я слышала в его голосе обеспокоенность, и мне это льстило. Но я попала в поток и меня несло. Приходили новые идеи, одна смелее другой, и, решив, что это всё равно не часть работы — где надо не рисковать, тщательно взвешивать, а альтернативный взгляд, идея, которую можно рассмотреть, обдумать, прощупать, я, конечно, разошлась и написала целый толстенный труд. Илона сообщила, что она повешается, пока всё это прочитает, но она прочитает. А потом подумает, как действовать дальше. Я считала, что у нас в запасе ещё как минимум неделя. До новогодней суеты, правда, уже рукой подать, декабрь — вот он уже, не за горами… Тем не менее, я, хоть и была более-менее готова, не нацеливалась на конец следующей недели. Илона же, округлив глаза, сообщила, что сейчас как раз Михаил Фёдорович и будет строить планы на следующий год и промедление смерти подобно. Она про смерть нашей карьеры, разумеется. Мы договорились подать инициативу в понедельник. Я уехала домой на выходные. Ещё в субботу вечером поняла, что у моей Олеси растёт температура. В воскресенье осознала, что, кажется, всё серьёзно. Решила, что надо идти в больницу. Утром в понедельник позвонила на работу, объяснила ситуацию и заверила, что если нужно, возьму все соответствующие справки. Нет, больничный мне, скоре всего, не нужен, или, чёрт возьми, нужен? Оставлять больного ребёнка на бабушку, когда я здесь? Сказала пока про один день, в итоге задержалась ещё и на вторник и на работе появилась только в среду. Илона звонила мне в понедельник, злилась и шипела в трубку, что это наш шанс, и если я не приеду, она сама всё подаст. Разумеется, от нас обеих. В среду мы встретились, Илона сообщила мне, что разговаривала с замом Михаила Фёдоровича, что отдала наш проект на рассмотрение и теперь будет держать руку на пульсе. Я даже обрадовалась, что она такая молодец. Всё-таки она давно здесь работает и смогла подсуетиться. Вдруг что-то и выйдет из этого хорошее… На следующие выходные я сама слегла. В понедельник притащилась на работу еле живая, зажимая мокрым платком нос, из которого, не переставая, текло. Вид у меня был ужасный, таблетки мои простудные симптомы почти не снимали. И в этот же понедельник я узнала, что Илона будет выступать с докладом перед Михаилом Фёдоровичем. Меня на эту планёрку даже не позвали… Глава 23. Разбитое корыто? Толком не знала, что чувствовать… Поначалу это была ярость. Не столько бессильная, сколько разрушительная. Я ловила себя на мысли, что могу наломать дров. Вот пойду я сейчас ругаться с Илоной. Она уже наш проект как-то презентовала Михаилу Фёдоровичу. Сама она проект, скорее всего, не вытянет. Придёт ко мне с предложением вступить в команду, скажет, чтобы я не воротила нос, потому как одна бы я даже и не начала всё это делать. Более того, и не сообразила, что можно. Но я из гордости ей откажу. Даже не из гордости, и не из желания подпакостить. А просто потому что два раза мне на одни и те же грабли наступать не надо, чтобы усвоить урок. Работать будем вместе, а все лавры и повышение она заберёт себе. Есть и плюсы в том, что произошло. Я действительно увидела какую-то лазейку, возможность для манёвров, это тоже мотивирует к действию. Пусть я не знаю, с каким именно замом говорила Илона, возможно — они приятели, а меня он даже слушать не будет. Но я всё равно могу, если смелости и наглости наберусь, хотя бы даже и напрямую зайти к нашему шефу. Ну что, Михаил Фёдорович меня сразу с порога пошлёт? Или уволит меня? Палками точно не побьют. К нему можно записаться на встречу, и там всё выложить. Если будет, что выкладывать. На самом деле меня уже захватила идея, которую я предложила Илоне, и сразу переключиться на что-то другое сложно. Мне жутко интересно, как прошла её презентация, что сказали, назвали перспективной мою идею или нет? Илона вон ходит довольная. У нас уже состоялся с ней короткий разговор. “Ну а что ты хотела? — спросила у меня она. — Мы с тобой договорились на понедельник, я уже с человеком тоже поговорила, а ты просто не появилась на работе! Нельзя свой шанс упускать!” Вот так сказала она. Это я виновата, нельзя было время терять и договоренность. А упомянуть меня хотя бы тоже было нельзя? Это затормозило бы процесс? Её “человечек”, тот самый зам, не захотел бы шевелиться, помимо Илоны, для кого-то ещё, для женщины, которая даже не явилась? Но я всё равно расстроена, практически убита. На работе меня спасает спортивная злость. Я женщина упорная и хочу добиться своего. У меня есть цель, я это делаю для своего ребёнка, в конце концов. А вот когда я, вымотанная долгой дорогой, приезжаю домой, в свою пустую квартиру, тут начинают одолевать грустные чувства — в первую очередь: чувство несправедливости. Работала я, а все лавры получила Илона. Тешить себя надеждами, что она ещё обожжётся, потому что проект не вытянет, я не хочу. Но обидно. Всё-таки я надеялась на шанс, и первая попытка провалена. Позвонил Андрей. Уж не знаю, как именно у него это получилось, но он буквально вытянул меня на встречу. Сам за мной заехал, привёз в ресторан. Уже в другой, не в тот — тропический. В тихий, уютный семейный ресторанчик, где мы сели за удалённый от остальных глаз столик. Снова красивый вид на ночной город, мягкие кресла с деревянными подлокотниками, массивный стол, приглушённый свет. Вкусная еда. Вино снова выбирал Андрей. Я не стала вываливать на Андрея все свои проблемы. Не стала рассказывать вообще всё. Рассказала, что коллега на работе поступила недобросовестно — мы вместе занимались одним проектом, а презентовала его она одна, даже не упомянув меня. Конечно, так получилось ещё и потому, что я отсутствовала — у меня заболела дочь. Но по факту вышло как вышло. — В этом есть и плюсы, — сказала я Андрею, немного напившись. — Вы теперь знаете, что не стоит иметь с вашей коллегой дел? — спросил он. Голос его оставался мягким, но всё же и слегка напряжённым. Кажется, Андрей за меня волновался. Или старался понять, о чём я сейчас думаю. А думала я вот что, и я об этом и высказалась. — Дело не в ней, — я подвинулась ближе. — Дело в том, что у меня начали появляться мысли и идеи, о которых я раньше не думала. Я увидела возможность что-то предложить, и что это, хоть криво-косо, с костылями вроде помощников в виде знакомых — замов начальника, но работает. Возможно, получится обойтись и без этих костылей. Я женщина прямая, — я рассмеялась. — Меня всё ещё волнует эта предложенная мною идея, я не знаю, дадут ей ход или нет. Зато я твёрдо уверена, что ничем не помогу Илоне в реализации, — ну вот, назвала имя коллеги. — Я не питаю иллюзий, что без меня она не справится. Если она работает там, где она есть, значит, не совсем безнадёжна, возможно, она сколотит команду, которая всё сделает за неё или она получит какие-то свои плюшки за одну лишь идею, без её реализации, но я точно ей помогать не буду… — Вы всё-таки расстроены и обижены, Снежана. — Да, — согласилась я, рассматривая Андрея. — Я расстроена, потому что рассказала Илоне многое про себя. Она знала, что мне нужно повышение и более высокая зарплата, чтобы снять квартиру поближе и перевезти к себе свою маленькую дочь. Знала и всё равно поступила как поступила. И, знаете, это нормально. Она не обязана учитывать мои желания, мои интересы. Она мне не подруга и не родственница и вообще ничем мне не обязана. Она увидела шанс и не стала упускать его. Я, скорее, досадую на себя — что слишком разговорилась и выдала свою заинтересованность. Я замолчала. Нечего жаловаться Андрею. Да, я схватилась за, как мне показалось, соломинку и… И в очередной раз разочаровалась в людях… Никто из нас не любит разочаровываться. Если бы я не рассказывала про себя, я бы проще перенесла поступок Илоны. Она поступила, как карьеристка, и всё. Она ведь не знала бы о моём стеснённом обстоятельствами положении. Но она ЗНАЛА. Теперь я её терпеть не могу и злюсь на себя. Это я Андрею говорить не стала. Достаточно и того, что уже разболтала. Не хватало ещё, чтобы он меня жалел. Это просто один из многих возможных случаев на работе. Такое бывает везде, где есть люди. Андрей же, выхватив из моего рассказа наиболее важное, вдруг спросил: — Так, Снежана, вы подыскиваете квартиру ближе к центру, в которой сможете жить с ребёнком? — И квартиру, и садик, — вздохнула я. — Про садики ничего не знаю, — улыбнулся Андрей. — Моя дочь уже давно вышла из этого возраста. А с квартирой я вам могу помочь. Глава 24. Властный босс? Пока я ещё не разругалась с Илоной, до этого инцидента с подставой, мы часто, выходя вместе обедать, разговаривали о нашем самом главном боссе. Спросила первой, конечно, я. Разговор охотно поддержали и Илона, и Мари. Меня удивляло, что я никогда не видела этого самого А.К. Легасского… — Он изверг настоящий, деспот, тиран и мракобес! — выдала Илона. — Чем он заслужил такое о себе мнение? — задала свой невинный вопрос я. — Шутишь? — Илона округлила глаза. — Он уволил половину сотрудников, когда пришлось туго. — Компанию хотел на плаву оставить? — спросила я, в принципе, понимая, о каком времени они говорят и о том, что многим руководителям пришлось так поступать. — А людей выгнал на мороз. — Ну наверное предупреждал? — я не была уверена, что надо защищать неизвестного босса. Если коллеги говорят, что деспот и тиран, скорее всего, правильнее соглашаться и поддакивать. Общий враг, как известно, объединяет. — И выходное пособие было, и всё остальное. В деньгах не обидел, но места лишиться! — Мари всплеснула руками. — И такого хорошего! Многие тогда взвыли… — Но зато ваши с Илоной места сохранил, — улыбнулась я Мари. — Вы же, я так понимаю, застали всё это, пережили и продолжаете работать. — Так Илону уволить хотели. Даже уже приказ вышел, — начала Мари, но Илона толкнула её в бок. — К чему рассказывать? Было и было. Это ошибка была. Случается. Быстро поправили. Я хороший специалист, — она тогда улыбнулась сухо и недовольно. Теперь-то я понимаю, что, наверное, тоже какой-то человечек, зам замов, за неё тогда вступился. К чему я вообще начала интересоваться моим боссом, которого никогда не видела? Я понимаю, что этому Легасскому, может, особо и нечего делать в “Просто Надень-ке”, что всё работает и без него. Компания, как большой, сложный, но точный механизм, настроена замечательно, и всё работает. Действует ли Легасский откуда-нибудь из-за ширмы как тайный часовщик? Ему же не обязательно появляться в здании. Руководить он может откуда угодно. И мы не знаем, где и как он встречается со своими замами, с тем же Михаилом Фёдоровичем. Наверняка же Легасский держит руку на пульсе. Почему я вообще вдруг им заинтересовалась? Подарки мне после того случая регулярно продолжали приносить. И в одной из корзинок с конфетами я нашла карточку. Там было написано, что подарок от Легасского. Красивый вензельный шрифт, дорогая печать. Возможно, карточку вложили по ошибке. В том смысле, что не должны были вкладывать, но, видя отправителя, какой-нибудь новенький служащий, не посмотрев, что послания тайные, забылся… Можно строить бесконечное число гипотез. Даже не исключать, что кто-то на работе мог разжиться такой карточкой и подкинуть её в мою корзинку, чтобы я места себе не находила. Это не повторилось. Последующие подарки всё так же приходили без карточек. А я никак не выдала себя. Никому не рассказала, что нашла сопроводительную красивенько тисненую картонку. Забрала её, не стала оставлять на работе. Мало ли кто найдёт и что подумает. Даже если подбросили. Сделаю вид, что не нашла или не поняла… Теперь эта карточка стоит у меня дома на полочке. А я расспрашиваю на работе о нашем самом главном боссе. О нашем Бигбоссе, как некоторые его называют, закатывая глаза. А вот Мари, в отличие от Илоны, отозвалась о Легасском довольно мягко. Сказала, закусывая конфету и запивая её чайком, что мужчина наш Бигбосс вполне приятный. Красивый, можно сказать, но не той броской внешностью, от которой женщины готовы выпрыгнуть из трусов. Но на самом деле он Мари немного пугает. На мой вопрос “почему?” Марина ответила, что босс всегда помнит, о чём они разговаривали между делом в последний раз — даже если прошло несколько дней или даже месяцев. Он в курсе, чем та же Мари в компании занимается, может что-то внезапное спросить о работе. А у них же огромный штат! Как такое возможно — запомнить каждого работника и с каждым поговорить? Это при условии, что он почти не появляется в фирме. Позже я выяснила, что таких компаний, как “Надень-ка”, у Легасского много. Часть он продал. Может, хочет постепенно отходить от дел. Возраст, всё-таки, не та хватка. Может, вовремя избавляется. Чувствует, что нет у бизнеса перспектив развития. Мари, вообще-то, как раз та, что упомянула мне про другие проекты нашего Бигбосса. Она умная женщина, неспроста Илона с ней водит дружбу. Прицепилась ко всем, кто может хоть какую-то пользу принести, как пиявка, и пользуется, пользуется… Ну да не суть. Я начала серьёзно подозревать, что именно наш Бигбосс оказывает мне знаки внимания в виде этих красивых дорогих и вкусных подарков. И теперь меня мучает вопрос — зачем? Глава 25. После драки кулаками не машут, или машут? На работе внезапно всё решилось в мою пользу. Нет, конечно, не могу сказать, что Илону наказали или задвинули. Она пока как работала, так и работает над “своим” проектом, но для меня кое-что изменилось. А дело было так. Вскоре выяснилось, что идея Илоны всем понравилась, и её вынесли на общее обсуждение, так сказать, мозговой штурм. Мы сидели в большом конференц-зале, Илона, затянутая в модное деловое платье, ещё раз делала презентацию. Уже для всех. Шло не слишком складно. Я чувствовала слабые места, а ещё то, что Илона повернула не туда и развивает идею не в том направлении. С другой стороны, открылись прорехи и слабые стороны, которые я начала видеть, а Илона, видимо, нет. Либо она держала лицо и старательно улыбалась, блистая яркой красной помадой. Вопрос задала Марта Игоревна, и, что говорится, не в бровь, а в глаз. После посыпались ещё вопросы. Марта Игоревна встала с места, подошла к экрану, на котором отображались графики презентации, и ткнула пальцем в смущающий её момент. Потом повернулась к залу и задала вопрос всем. Ответила я. Точнее, промямлила что-то, сопровождая ответ своими “сказать сложно, но, наверное…” Марта Игоревна внимательно на меня взглянула, мы перебросились ещё парой слов. Больше я в обсуждении не участвовала, хотя после моей реплики поднялся шквал вопросов, началось активное обсуждение, посыпались и критика, и идеи. Я сидела молча и, когда всё закончилось, вышла из зала тихо. Надо было привести мысли в порядок. Обдумать всё, что я услышала. Но… оно мне надо? Это ведь теперь головная боль Илоны. Ну не может она всё утопить, этот проект теперь — достояние общественности, то есть — всех наших специалистов. Чувствуют же они потенциал, если взялись за обсуждение? В таких мыслях я провела остаток дня. Евгений слишком был занят выскочкой Илоной, на меня почти не обращал внимания. Я тихо работала, сравнивая себя с раненым самураем, который где-то в норе зализывает раны и пока не готов к решающей битве. Да уж, ассоциации у меня те ещё… На следующий день Марта Игоревна позвонила мне на рабочий телефон, стоящий на моем столе и пригласила к себе в кабинет. Я ответила громко: “Хорошо, Марта Игоревна, сейчас буду”, чтоб у Евгения не было вопросов — куда это я направилась? Я же не знаю, что ей надо и на сколько я ухожу. Евгений, тем не менее, в свойственной ему наглой манере, вопрос задал. Я ответила честно, что понятия не имею, что от меня понадобилось. Евгений дал понять, что я должна прийти потом и всё рассказать. Я кивнула как-то неопределённо и пошла. Уже у её кабинета встретила выходящую из дверей Марту. Она подхватила меня под локоток и куда-то потащила. Всё интереснее. Оказались мы под дверью Михаила Фёдоровича, и я даже перепугалась. Меня же не уволить собрались? Я же, вроде бы, ничего не натворила, не сделала! А вдруг это происки Илоны и её друга из начальников повыше? Вдруг что-то наплели про меня, что я ставила палки в колёса, развалила такой перспективный проект? Я волновалась. Боялась, что меня или уволят, или заставят работать на Илону, чего я делать категорически не хочу. Всё-таки не чувствую пока никакой уверенности на рабочем месте, раз такие мысли посещают. Я вместе с Мартой зашла в кабинет. Михаил Фёдорович сидел за своим столом. Мужчина он довольно грузный, с копной поседевших, вьющихся мелкими кольцами волос. Посмотрел он на меня поверх очков в толстой оправе, кивнул, чтоб проходила. Марта тоже прошла, но за стол не села. Заняла стоящее чуть в отдалении кресло и уткнулась в свой телефон. Ей для этого приходилось держать экран близко к носу. — Ну так что, Снежана Александровна? — спросил мой босс. Я только глазами показала, что пока не понимаю вопроса. — Что скажете о проекте, который ваша коллега Илона недавно представила? Глава 26. У начальника — Что скажете о проекте, который ваша коллега Илона недавно представила? У меня вспотели ладони и чаще забилось сердце. Вот он, тот момент, когда надо, как школьнице, взять и всё рассказать этому взрослому дяденьке, учителю, который всё поймёт. Так и начать: “Михаил Фёдорович, вы понимаете… это был мой проект! Илона плохая, она его украла!” Интуиция подсказывала мне, что так делать не надо. Что бы там ни случилось, мы с Илоной вместе работали, она воспользовалась моментом, а меня не оказалось рядом. Что-то теперь кому-то доказывать? Зачем оно им? Им нужен результат, перспективы. В конечном счёте — прибыль, а не мои слёзные рассказы о том, как со мной плохо поступили. — Что думаю? — неуверенно начала я. — Что это перспективная тема, но развивать её надо в несколько ином направлении… Мы разговаривали долго. На самом деле долго. Сели друг к другу ближе. К нам присоединилась Марта. Я чувствовала себя неловко, рядом с этими двумя склонившимися над общими бумагами людьми. Каждый что-то чертил по очереди на листочке, считал, тихо спорил друг с другом. Как будто мы три заговорщика. Я, рассказывая свою идею, вообще забыла, что рядом сидит очень большой начальник. Когда наша встреча закончилась, ощущала я себя странно, как будто меня посвятили в какое-то важное обсуждение, на основании которого примется не менее важное решение. Меня немного пошатывало, когда я выходила из кабинета. Понятия не имею, что это было. И что мне рассказывать Евгению? Позвали, чтобы узнать моё, без сомнений, авторитетное мнение? Сам Михаил Фёдорович позвал? К счастью, Евгения на месте не было. Редкий момент, когда можно сказать, что мне повезло. После того случая с вызовом к начальству, примерно спустя неделю, мне внезапно выдали собственный проект и полномочия. Отселили из офиса Евгения и присоединили к небольшой группе специалистов как начальницу проекта. Я какое-то время только глазами хлопала. Илона с её, с нашей, то есть, представленной идеей, никуда не делась. Она всё также работает. Но не с нами. Вот же случилось новое развитие событий, несколько для меня неожиданное! Мы теперь с ней что, будем конкурировать за финансирование и внимание к проекту начальника? С идеями, основанными на одинаковом базисе? Мои опасения были напрасны. Илона довольно быстро сдулась. Она всё ещё что-то делала, но я видела, что это пустая деятельность, имитирующая работу. У неё не было результатов, а у нас какие-то намечались. Слишком стремительно всё развивалось, близился Новый год. Я какой-то месяц работаю, а уже столько всего случилось. Я думала, что на раскачку понадобится больше времени, но тут времени ни у кого нет — надо успевать. До зарплаты ещё предстояло дожить, но нам всем, участникам нового проекта, внезапно выдали хорошую премию. Деньги меня, конечно, окрылили. Как и вырисовывающиеся на работе перспективы. Моя мечта замаячила на горизонте, терзая меня смутными надеждами, что всё может стать реальностью. Ближе к пятнице позвонил Андрей. Предложил мне привезти мою Олесю в город и уже вместе с ней посмотреть квартиру, которую сдаёт его хороший знакомый. Важно знать, понравится ли эта квартира моему ребёнку. Я вежливо согласилась посмотреть квартиру, хотя сначала предпочла бы заехать сама. Но вряд ли Андрей предложил бы мне какое-нибудь отвратительное место, зная, что у меня маленькая дочь. Про то, во сколько мне может обойтись садик в таком районе, я пока старалась не думать. Мы договорились о встрече. Глава 26. Робкие надежды — Это даже слишком хорошо. Сколько это всё стоит? — я ходила по квартире, по которой моя Олеська уже во всю носилась. Я же осторожно трогала вещи, чувствуя под ногами мягкий ворс ковра. Андрей нахмурился. — Вы можете жить здесь бесплатно… — Я не согласна, — быстро перебила я его. — Я точно не буду жить бесплатно. Мне нужен оформленный договор и гарантии, что меня в любой момент не попросят на улицу. Я с ребёнком. Я буду искать садик. Бесплатно, пока хозяина это устраивает, мне не подходит. — Это мой хороший приятель, Снежана, — Андрей нахмурился ещё больше. — Он не будет против, если кто-то поживёт в его квартире, будет присматривать, поливать цветы. — Андрей, мы говорим не о двух неделях. — Он уехал на пару лет, — Андрей махнул рукой. — Можно сказать, вы сделаете ему одолжение. — Квартира в центре города! Он может её очень выгодно сдавать! — не унималась я. — Он не хочет. — А пустить сюда незнакомую женщину хочет? — Снежана, это мой очень хороший друг. — Но не мой! — напомнила я. — Хозяин этой квартиры полностью мне доверяет, — Андрей внимательно посмотрел на меня, потом взял за руку. — А я доверяю вам. — Вы говорите, присматривать? — я забрала свою руку и прошла дальше. — У меня ребёнок! Разрисует стены, обои. — Можно переклеить и перекрасить. Дети это нормально. — За чей счёт? Тут сделан далеко не простой ремонт! — Мой друг вряд ли возьмёт у вас деньги из-за детских рисунков на стенках. — Андрей! — я резко к нему повернулась. — Тут три спальни и кабинет! Мне не нужно столько комнат! — Слишком большая квартира? — Андрей снова нахмурился. — Зато много места. Ребёнку будет где играть. А кабинет — это удобно. Уверен, вы ещё оцените. — И всё равно одна комната явно ни к чему. — Сделаете для Олеси игровую. — Это помимо детской? — Детская будет спальней? А где-то ведь надо и играть? — Андрей внезапно поймал и поднял на руки пробегающую мимо Олесю. — Юная леди, вам нравится эта квартира? — спросил он. — Да! — Олеся подняла обе руки. — Ну вот, — Андрей спустил мою Олесю на пол. — Олесе нравится. Решайтесь, Снежана. — Без договора и оплаты ни за что, — твёрдо повторила я. — Спросите своего знакомого, за сколько он готов сдавать эту квартиру? — Я спрошу, пожалуй, хотя он удивится… — Андрей покачал головой. Мы вышли на улицу. Дворик отличный. Детская площадка устлана защитным мягким покрытием, таким — какое делают на современных детских площадках у новостроек. Уютно, много качелей и горок, для взрослых есть лавочки и, что будет важно летом, посажены деревья, которые дают тень. Мне нравился этот район. Недалеко метро, ехать тоже недолго. Я буду жить рядом с работой. Смогу больше спать. Правда, надо будет водить или возить Олесю в садик. Я склоняюсь к тому, что придётся возить. Наверняка садики переполнены. — О чём задумались, Снежана? — О садиках. — Моя дочь, как вы знаете, давно выросла, так что порекомендовать ничего не могу. Но, если вам нужно, я могу навести справки. — И здесь найдутся знакомые? — несколько нервозно спросила я. — С какими правильными людьми вы дружите, Андрей. — Ну почему же так, Снежана? Просто все мы люди, и у всех у нас примерно одинаковые заботы. Почти у всех взрослых людей есть дети, у кото-то уже внуки, — Андрей усмехнулся. Я кивнула. Олеся взяла Андрея в оборот. Я стояла у турников и наблюдала, как Андрей подсаживает Олесю на горку. Было слегка прохладно, но дочь, конечно, готова играть, пока не посинеет от холода. Какой спокойный, тихий вечер. Я, моя дочь и мужчина, который мне нравится, вместе вышли во двор, чтобы мой ребёнок поиграл на воздухе. Ведь у некоторых людей это довольно часто бывает в жизни. Ничего удивительного. Нет, конечно, не все отцы любят возиться со своими детьми и выходить с ними гулять, но всё же — не такое это уж редкое явление. Это для меня это что-то из области фантастики. Вспомнилось мамино извечное — ребёнку нужен отец. Но нужен ли мне муж? Муж, который будет любить меня и мою дочь, может, наших общих детей, будет заботиться о нашей семье… Одной живётся спокойно. И даже весёлая Олеся не слишком нарушает моего спокойствия. Мне не нужно думать, как я выгляжу, в чём я хожу по дому. Не нужно думать, что приготовить на ужин — я примерно знаю, что ест и не ест Олеся, а сама я могу обойтись малым — йогуртом, кашей, творогом из холодильника. Это мужчине надо постоянно готовить ужин. Бежать после работы в супермаркет, потом стоять у плиты. Есть же женщины, которым это в радость. Есть семьи, в которых всё делают вместе. Я, кажется, отвыкла жить с мужчиной. И привыкла к тому, что в каком-то бытовом плане у меня теперь больше свободы. Не надо никого обслуживать. А вот Андрей… Он ведь, кажется, не из таких мужчин. Сложно представить, что он будет лежать на диване перед телевизором, а мне придётся стирать его нижнее бельё и носки. Я про себя посмеялась. Не смогла представить. Я скучаю по Андрею. По его прикосновениям. Последний раз мы поцеловались тогда, в машине: после того вечера, когда я получила свои орхидеи. С тех пор Андрей ведёт себя со мной тактично, как с хорошей доброй знакомой, или, наверное, с подругой. Конечно, некоторые касания можно посчитать вполне интимными. Даже тогда, когда он просто берет меня за локоть или, направляя, устраивает свою ладонь у меня на спине. Мне всегда кажется, что в этом есть что-то большее. Какая-то нежная привязанность между нами. Как Андрей однажды сказал? Ему нравится моё общество? Я уже достаточно взрослая, чтобы не задаваться вопросами — возможна ли дружба между мужчиной и женщиной. Конечно, я считаю, что нет. Есть обстоятельства, которые делают такого рода отношения возможными, но не будь этих обстоятельств… как знать? Глава 27. Неужели всё хорошо? На горизонте замаячило повышение. Со мной поговорила Марта, коллеги перешептывались. Я же не так давно пришла. Выглядело это, как если бы, посмотрев на меня, мне просто подбирали более подходящее место. Ну да, повыше и с зарплатой побольше. И поближе к начальнику — шептались в коридорах. Да Боже мой, и с кем, по их мнению, у меня роман? С Михаилом Фёдоровичем, у которого я бываю не чаще других, которого вижу только на общих планёрках? Чёрт возьми, с Мартой, что ли, по их мнению? Я же не общаюсь с мужчинами! Евгений меня откровенно терпеть не может, считает выскочкой. Вот такие как он и Илона шепчутся. Но в остальном… Люди, с которыми мне предстоит работать, те, что со мной в одной команде — вполне дружелюбны. Я никогда и не была особо компанейской, душой компании, так что и не ждала горячей любви от коллектива. Но всё же — сплетни? — А чего ты хотела? Подарки через день! — Марина разгрызла конфетку. — Кто-то же их дарит! Я снова вспомнила про карточку, которую спрятала. Ну и мало ли, какие причуды у начальника… Может, это тоже проверка. Специально присылали подарки, один раз точно так же — специально — забыли там карточку. Посмотреть чтобы — не из болтливых ли я? Не буду ли я бегать по офису и всем об этом рассказывать, показывая доказательства? Я вот предпочла помалкивать. Причуды у людей разные, всё может быть. Размышляя о том, что я разбираюсь в том, что делаю, и у нормальных людей не должно возникать вопросов в моих компетенциях, я успокоилась. На квартиру, которую предложил Андрей, я согласилась. Мне привезли контракт на год с суммой вдвое меньше рыночной! Я начала возмущаться, Андрей сказал, что это самое малое, на что он смог уговорить приятеля. Цена слишком низкая, может, эта какая-то проблемная квартира? Я чего-то не знаю? Андрей заверил меня, что нет. Теперь я оказалась в обратной ситуации. Просила контракт, но, переживая за подвох, боялась его подписывать. — Я же не должна платить за год вперёд? — Снежана, вы ведь взглянули на бумаги, — Андрей улыбался. — И я действительно могу съехать в любой момент и не должна ничего выплачивать? — Да, никакого депозита, никаких обязательств предупреждать за месяц. Успокойтесь, Снежана, всё хорошо. Вы настаивали на договоре. Вот он, перед вами. — Ну ладно, — я присела, всё внимательно прочитала и подписала бумаги. Кажется, это первый шаг к моим грандиозным планам на жизнь. Хотя… они были грандиозными, пока я не могла поверить, что меня возьмут на работу. А теперь, когда я знаю, сколько буду получать в месяц, можно выполнять потихоньку свои смелые мечты. — Когда перевезёте Олесю? — Андрей вот сразу к делу. — Думаю… — Я сложила свой договор в сумку, второй экземпляр передала Андрею. — Наверное садик буду искать с нового года. Сейчас у всех с праздниками полно забот. — Не знаю, как работают садики, но если как и большинство учреждений, то… не боитесь попасть на новогодние каникулы и все праздники? – “Просто Надень-ка” уходит на выходные в соответствии с графиком праздничных дней. Смогу побыть с Олесей, погуляем вместе. По-моему, отлично. Если с садиком быстро не получится, отвезу её обратно к бабушке, подыщу спокойно подходящий и привезу дочь обратно. — Обо всём подумали, — Андрей продолжал улыбаться. Мне показалась, что его выражение лица само за себя говорило — а будет ли в моих планах место для… нас с ним? — Андрей, давайте прогуляемся? Мы шли по вечернему заснеженному городу, как давно влюблённая или даже женатая пара. Андрей держал меня под руку, было немного скользко, летел лёгкий мягкий снежок. Я смотрела на мерцающие тёплые огоньки, на украшенные к близким праздникам витрины. Даже обычные городские фонари смотрелись сказочно. Скамейки, припорошенные снегом, клумбы в снегу. В такие моменты хочется любви и романтики. Но ведь не после того, как подписала договор на квартиру. — Андрей, вы очень выручили меня. В который раз, — призналась я. — Не помню, чтобы что-то особенное для вас делал, — ответил он. — Вы всегда рядом, когда нужны. Чтобы просто выслушать или решить проблемы. — Всего-то оказался знаком с человеком, сдающим квартиру. — Да бросьте, мы ведь встречаемся не в первый раз. — К моему удовольствию. Я развернулась к нему, он меня обнял. Я только сейчас поняла, что на улице прохладно, а в объятиях теплее. Мы поцеловались. Целовались долго. Я ещё подумала, что два взрослых человека так долго, должно быть, не целуются на улице. Но меня это волновало мало. Я чувствовала, что такой поцелуй не может ничем не закончиться. Нам хорошо вместе, и, наверное, мы сегодня вместе проведём весь оставшийся вечер и ночь. Но у Андрея зазвонил телефон. Пришлось ответить на звонок. Мне показалось, что в трубке раздалось: “Алло, Андрей Константинович, извините, что беспокою вечером, но…” Голос был взволнованный. Я чуть отстранилась и дальше не слышала. Андрей продолжал держать ладонь на моей щеке, но сам погрузился в разговор. — Мне нужно уехать, Снежана. Мне жаль, — наконец, сказал он мне, когда закончил говорить по телефону. Вместо того, чтобы лепетать “ничего страшного” или “я понимаю”, я ответила: — Мне тоже жаль. Он улыбнулся. — Мы ведь встречаемся не в последний раз. Как же не хотелось, чтобы он уезжал. Но Андрей не из тех, кто бросит женщину посреди улицы. Он посадил меня в машину и довёз до дома. До моей старой квартиры. — Позвоните, как надумаете переезжать, я помогу с переездом, — сказал Андрей, останавливаясь у моего подъезда. — Не хочу вас беспокоить из-за такой ерунды, у меня не много вещей. Найму машину и грузчика, — ответила я. — И всё-таки позвоните, — Андрей снова улыбнулся. Он не стал дежурно целовать меня на прощанье. На моих коленях не лежали цветы, мы буднично говорили о переезде и грузчиках. Андрей умеет ценить и запечатывать момент. До следующего раза. Я теперь не смогу заснуть, пока буду вспоминать наш поцелуй на заснеженной улице. Андрей мягко пожал мою руку на прощанье, дождался, пока я зайду в подъезд и уехал. Глава 28. Его дочь Вскоре мне предстояло выяснить, кто такая Арина Андреевна, как в шутку назвал в телефонном разговоре свою дочь Андрей. Они, кажется, обсуждали предстоящие праздники и каникулы. Арина должна была приехать на Рождество — а это конец декабря. Но она, на удивление, приехала даже немного раньше. — Хочу помочь отцу подготовиться к празднику! — заявила она, когда мы впервые встретились. Я ожидала чего-то другого. Кого-то другого увидеть в её лице. Возможно, всё это стереотипы. Состоятельная девушка, обучающаяся заграницей, где-то в престижном месте. Мне Арина представлялась какой-нибудь сногсшибательной красавицей в исключительно модной одежде, яркая, презентабельная. Нет, конечно, нельзя исключать, что девушка могла оказаться и тихой серой мышкой. Но Арина не была ни тем, ни другим. В какой-то степени её можно назвать яркой. Громкой — точно! Она была громкой, большой, шумной! С густыми прямыми каштановыми волосами, с открытым широким лицом. Глаза её были живые, внимательные. Взгляд, пожалуй, мягкий, как у отца, но с такой же хитринкой. Внутри точно живут бесята. Что я имею в виду под “большой”? Девушка, наверное, среднего роста. По крайней мере, она выше меня, но ещё и широкая в плечах. Крепкая, наверное про такое телосложение можно сказать — плотно сбитая. Я решила, что она может заниматься каким-нибудь силовым спортом. Приехала она в огромных размеров деловом светло-бежевом костюме — безразмерном пиджаке, смахивающим на чехол для дирижабля и в широких а-ля мужских брюках. Волосы распущены, на лице ни грамма макияжа. Может быть, конечно, сделаны брови и ресницы. Массивные ботинки. Для того, чтобы выйти на улицу — ещё большего размера, чем пиджак, пальто и пушистый плотный шарф. — А шапка где? — спросил Андрей, когда мы все выбирались из машины, чтобы пешком пройтись до ресторана, в котором все вместе решили поужинать. — Ну пап! — протянула Арина. — А что, нужна? У вас холодно? По прогнозам вроде нет. — Посмотрим, что ты скажешь после того, как отморозишь уши, — посмеялся Андрей. — Да ладно, у меня такая грива! — Арина вытащила из-под шарфа свои волосы. — Она меня греет. Они с отцом отлично ладят. Приятно смотреть, как они общаются. Мне вот Арина при встрече сказала сразу же: — О, привет, так ты девушка папы? Я растерялась. — Эм, нет, — ответила я, выдавливая улыбку. — Как это нет? — не поняла Арина. — А что же вы делаете вместе? Вы же не коллеги? — Нет, не коллеги, — ответила я, ожидая, когда Андрей уже поможет мне что-нибудь ответить. А он кому-то что-то быстро писал в телефоне. — Пап? — Арина потянула его за рукав. Андрей отвлёкся от телефона, потом и вовсе убрал его в карман. Поднял на дочь глаза. — Что? — Снежана твоя девушка? Он хитро заулыбался. — Как приятно общаться с молодёжью. И сам себя не чувствуешь стариком. В моём возрасте, по мнению дочери, у меня может быть девушка. Вид у него был довольный, как у кота. — Пап, ты у меня молодой красивый мужчина в самом расцвете лет, — она прильнула к плечу отца и поцеловала его в щеку. — Спасибо, что твоя девушка хотя бы не моя ровесница. — Это уж было бы слишком, — он рассмеялся. Я не знала, должна ли чувствовать неловкость. — Давайте наверное сойдёмся на том, что мы с твоим отцом друзья? — всё ж таки решилась я внести какую-то ясность. — А мы друзья? — быстро переспросил Андрей. — Папа, осторожно, тебя собрались запихнуть в френдзону! — завопила Арина на манер сирены. — Снежана, вы жестокая леди. — Френдзона — довольно безопасное место. В какой-то момент начинаешь думать о безопасности, — невпопад попробовала пошутить я. — Не, мы в нашей семье живём под девизом, что риск — дело благородное! — парировала Арина, хватаясь мне под руку. — Я жутко голодная. Поставьте мне жареного кабана, гуся, селёдку под шубой, осетра ну и вот этого всего, что вы тут любите кушать — я всё съем! — Медведя с балалайкой тебе не достать? — спросил отец, всё также улыбаясь. — А ты можешь? — не осталась в долгу дочь. — Я могу найти для тебя студенческую столовую, где подают салат — селёдку под шубой. — В таких маленьких пластиковых контейнерах под пленкой, да? Хочу-хочу! — рассмеялась дочь. — Смотрю, ты в курсе, — Андрей явно был в хорошем настроении. — Ну а что, по-твоему, я никогда не была в отечественных домах науки и не наведывалась в их столовки? — Это у вас там дома, у нас здесь храмы науки, — добавила я. — А ну раз храмы, тогда я жрица. Очень голодная жрица! — рассмеялась Арина, повиснув на мне, отчего я чуть не упала на тротуар. Я, в отличие от дочери Андрея, не в удобных ботинках, а снова на излюбленных каблуках. — И жрица сейчас пойдёт в ресторан. Потому что не менее голодный отец жрицы не готов есть одну селедку — под шубой или без. — Да, ваше высочество, как прикажете. — Да я прошу смиренно, в надежде на нормальный ужин! Они продолжали перепалку, я просто наслаждалась моментом. Моя Олеся сейчас уже в новой квартире с бабушкой. Мама приехала помочь обживаться. Места там полно — она может остаться хоть на все праздники, если захочет. А я вот сегодня знакомлюсь с дочерью Андрея. Значит ли это что-нибудь или ему просто захотелось так провести вечер? Мы пришли в ресторан. Я и Арина пошли мыть руки. Я заходила в туалет, когда вышла, Арина, расчёсывая волосы, с кем-то уже разговаривала по телефону. — Да! Да! Представь себе, приехала! Ага! Ну и что — что сразу не сказала? Вот сейчас тебе говорю! Ну что Легасская? Я уже девятнадцать лет как Легасская! Я как раз мыла руки, замерла, ощущая, как пальцы немеют под струйкой холодной воды. Я так и не умудрилась сделать её более горячей. Словно оцепенела. Арина сказала — “Легасская”. Девятнадцать лет как Легасская… Андрея в телефонном разговоре звонивший в прошлый раз назвал Андреем Константиновичем. На конверте, в его руках, когда мы впервые встретились, было написано — “А.К. Легасскому”. Никакой он не курьер. Я же уже давно поняла, что не курьер. Он тот, кому письмо было предназначено. А я полная дура… Глава 29. Сомнения Да, вот такая я дура. Когда я прокручиваю мысли в голове, обдумываю ситуацию — никак не могу понять — как я не смогла догадаться раньше? Ну и что, что его зовут Андрей? Отчество я узнала совсем недавно. Мало ли людей с инициалами А.К.? Легасский… Я же искала его в интернете — ещё когда ехала собеседоваться. Когда изучала доступную информацию по фирме. Я мало что нашла. Он не ведёт соцсетей, не выставляет свою жизнь напоказ. Плюс целая прорва однофамильцев… Я нашла какие-то старые, распадающиеся на пиксели фото, где этот самый бигбосс, ещё какие-то люди. Ничего толком нельзя было разглядеть. При должном желании, наверное, можно найти человека в сети… Я ведь сама даже никогда не спрашивала фамилии у Андрея. Это при том, что заключила с его “хорошим знакомым” договор на долгосрочную аренду… В договоре всё было в порядке. И никакого Легасского там нет. Это вообще нормально — знать фамилию человека, с которым общаешься. Который на машине подвозил тебя и твою дочь. Господи, вы же не спрашиваете фамилию у везущего вас таксиста, садясь к нему в машину. Вам достаточно знания, что эта информация есть где-то в приложении. Но Андрей не таксист. И никакой не курьер. А кто он? Мой случайный друг? Мой босс. Большой босс — тот самый бигбосс, про которого говорят с придыханием и трепетом. И это его боятся у меня на работе? Он — тот самый, про которого Илона говорила — деспот? Можно ли доверять словам Илоны? А что говорила про бигбосса Мари? Всё запоминает. Знает, кто чем занимается в компании. Да, это про него. Андрей ничего не забывает, не упускает из виду, учитывает все нюансы. Но я… В первый же день, когда я проходила собеседование — ведь я всё перед ним выложила… Потом ещё рассказывала, как прошло. Выходит, это я у него собеседовалась? В нестандартной обстановке. Или он просто… пожалел меня? Такой человек как он? Я вроде не давила на жалость. Ну даже если так. Сложно ли ему устроить одну женщину к себе в компанию? Я маленький винтик, я не могу сильно навредить. Один звонок, вряд ли боссу нужно что-то объяснять. Достаточно его желания. Он очень состоятельный, может позволить. Даже если я окажусь совсем некомпетентной и буду чуть-чуть вредить — это на нём практически никак не скажется. Ни на нём, ни на компании в целом. Он мог позволить себе такое развлечение или эксперимент… Зачем он взял меня на работу? Просто так? Я так и не поняла, что он за человек? Даже если Андрей мне кажется вполне нормальным… Он адекватен, серьёзен, надёжен — даже если всё это правда, если его поведение — не маска, не картинка для одной глупой женщины. Зачем он это сделал? Пусть он просто захотел. Имеет право. Решил помочь, или, возможно, меня просто приняли на работу. Участвовал он в этом или нет? Принимал ли он решение? Был ли действительно от него звоночек? Был или нет, я уже работаю. Я надеюсь на свою зарплату. У меня есть планы. Я уже перевезла к себе дочь… И вот всё, что, как я думала, я сама добилась, теперь под вопросом? Сама ли? А если нет? Как бы ни было, всегда достаточно решения генерального, чтобы человека взять на работу или чтобы уволить. Так в чём проблема? Знакомы близко мы или нет — в любом случае у него есть эта власть над каждым из работников. А мой карьерный рост, а моя зарплата? Хотел бы он сделать меня своей любовницей, предложил бы довольствие, а не брал на работу. Ну конечно! А то как будто мы не знаем случаев, когда как раз на работу устраивают своих любовниц. Но мы не любовники. Хотя ведь могли бы ими стать. Пусть наши отношения развиваются довольно медленно. Но, с другой стороны, разве? Какой-то месяц знакомства. Мы несколько раз виделись. Как раз всё происходит плавно и закономерно. Несколько поцелуев, обещающих большего. Туманная надежда на что-то… на что? Когда он хотел сказать мне? И как мне себя вести? Каким же хрупким и ненастоящим оказалось моё положение и возможное счастье… Андрей — он всё это подстроил. Принял меня на работу. Через головы своих подчинённых, через моих начальников. Отсюда и недовольство того же Евгения. Скорее всего, Евгений не знал. Не смог бы такой как он держать язык за зубами. Но догадывался, что меня привёл кто-то сверху? А я вот не догадывалась. Не смотря на подарки… А вдруг это Андрей решил инцидент с Илоной? С чего бы Михаил Фёдорович меня вызывал к себе и обращал внимание на мой проект? Андрей нашёл мне квартиру. Откажется от меня Андрей — я потеряю всё? Даже если нет — теперь я буду постоянно думать, что одна ошибка, и я всё потеряю. Всё оказалось шатким. Даже при том, что я Андрею доверяю и симпатизирую — всё оказалось призрачным замком, домиком на песке. А если какая-нибудь крупная шальная волна его смоет? Вот он мне квартиру предоставил, вот познакомил с дочерью. Что дальше? Он баснословно богат, ему нужна адекватная, всё понимающая любовница? Которая будет ему благодарна? Такие мужчины, как Андрей, не обижают, не выкидывают на улицу. Наверное, даже если у нас всё закончится, при должном понимании и поведении я останусь на довольствии… В моём случае — это при престижной работе и с дешевой арендой за роскошное жильё. Неужели, пока я ничего не знала, я хотела от Андрея чего-то большего? Я вообще никогда не надеялась встретить мужчину, который за меня всё решит. Да, я хотела бы крепкого плеча рядом, хотела бы помощи. Совета, внимания, поддержки. Андрей такой, он всё это может дать и уже даёт. Но он не сказал мне, кто он. Были ли причины и как мне принять это? Конечно, от женщины ведь ожидают спокойного принятия. Если она умна, она промолчит. Улыбнётся. Мне надо так себя вести — сказать: “Ах, вот как! Андрей, что же вы не сказали раньше! Ах, каков шалун! Ну и сюрприз!”? Я так не могу. Он меня обманывал. И что теперь — мне увольняться и съезжать с квартиры? Нет, я не поступлю так. Мне надо всё обдумать. Я весь вечер была погружена в свои мысли, словно сама не своя. Я смотрела на Андрея, на его дочь, на их улыбки, но больше не знала, как мне с ними вести себя? Наконец, я сказала, что мне нужно ехать домой, уже пора укладывать спать Олесю. Я не хочу оставлять это на бабушку. Я извинилась и вышла. Арина мне вдогонку сказала, что очень рада была знакомству. Андрей вышел меня провожать. Он хотел подвезти меня до дома. Я ему сказала: — Андрей, всё хорошо, я устала, поеду домой на такси. Не надо меня подвозить, побудь с дочерью. — Она взрослая. Может подождать меня. Может поехать с нами. Я не хотела ему рассказывать, что я всё поняла. Мне надо всё обдумать сначала. — До свидания, Андрей, — я удержалась, чтобы не назвать его по имени-отчеству. — Всё правда в порядке. Увидимся. Он вызвал мне такси, дождался, пока приедет машина. Тактично не стал целовать меня, легко пожал мне руку. Не знаю, понял ли он что-то, но от Андрея с его проницательностью всего можно ожидать. Глава 30. Ожидание Я была уверена, что он всё понял. Андрей не досаждал звонками, ничего мне не писал. Я тоже затаилась. Ходила на работу, занималась своими делами и выжидала. Даже не знаю, чего? Вызова на ковёр, увольнения? С чего бы? Может ли такой человек как Андрей просто спустить всё на тормозах? Зачем ему какие-то проблемы, зачем неловкости? Ну работаю я и работаю — кому я мешаю? Разве что, Илоне? Ничего, потерпит. У меня есть запасной вариант — даже если всё будет совсем плохо — я не окажусь на улице. Мама, какими бы ни были наши отношения, не оставит меня с Олесей на улице. Работу я тоже найду. Может, не такую хорошую, но найду. Конечно, моя должность в “Просто Надень-ке”, это большой рывок вперёд, и хорошо бы проработать здесь какое-то приличное количество времени, а не уходить через пару месяцев. Но, в любом случае, никакой трагедии не случится. Просто мне внезапно стало как-то холодно и одиноко. Он должен бы быть из другого мира. Из мира богачей. Но ведь когда-то и они были простыми людьми. По Андрею не скажешь, что он потерял связь с реальностью. Он сам водит машину, не передвигается на кортеже с кучей охраны. Запросто со своей дочерью гуляет по улицам, заходит в обычные рестораны и кафе. Ну ладно, довольно дорогие и необычные рестораны и кафе, но всё же вполне земные места, не какие-то элитные оазисы для небожителей. А многих ли воротил бизнеса мы знаем в лицо? Если они, конечно, сами не светятся в журналах и не мелькают в новостях. Это ведь не кинозвёзды и не певцы эстрады… Андрей не хотел светиться, оставил свою личную жизнь в неведении для других и живёт как обычный человек. Если, конечно, обычные люди устраивают такие сюрпризы с утаиванием своей настоящей личности и ежедневными подарками… Я знала, что близится новогодний корпоратив. И что на нём будет Легасский — наш самый главный босс. Знала, ждала с щемящим чувством в сердце. Мне было жаль, что всё может вот так закончиться. Может, я неправильно повела себя. Может, не стоило зарывать голову в песок. Надо было сразу объяснить, что я всё поняла. Надо было спросить — что всё это значит? Почему Андрей не сказал мне сразу? Но я промолчала, и теперь тишина между нами разрастается, превращается в пропасть. Теперь всё может закончиться, и я так и не узнаю, как могло бы быть по-другому. Я такая взрослая девочка, чего я хотела — чтобы он позвал меня замуж? У меня сейчас всё хорошо, и был мужчина, чьё внимание мне было жизненно важно и нужно. Теперь его в моей жизни нет. Незадолго до новогоднего корпоратива мне доставили ещё один подарок. Снова корзинку с вкусностями и нежными мелкими розами. В этот раз в корзинке была записка — красивая карточка из дорогой плотной бумаги. Она даже чем-то изысканно пахла, эта записка. Сервис, как обычно, на высоте. Там было всего несколько слов, на написаны они были от руки. “Снежана, я надеюсь, что мы ещё поговорим” и подпись: “Андрей”. Он знал, что я теперь знаю. Всё-таки понял. Глава 31. Корпоратив Сегодня у нас на работе предновогодний корпоратив. Нет никакого желания идти, но придётся. Работалось в последние дни мне нервно. Андрей меня никак не беспокоил, а на работе я слышала краем уха, что наш шеф уехал куда-то на важную встречу, но к празднованию нового года вернётся. На корпоративе он всегда присутствует. Это значит, что мы увидимся. Я надела красное платье. Не новое — тратиться мне не хотелось. Может, это и глупо, но я всю премию приложила про запас. Неизвестно ещё, чем для меня закончится мой предновогодний карьерный забег. Выйдет ли у меня объяснение с Андреем? Состоится ли вообще оно? Платье мне шло. Я купила его несколько лет назад… Очень давно, ещё до беременности. Оно не совсем вышло из моды. Ну разве что есть почти незаметные стразы на атласной плотной материи приятного алого оттенка — совсем немного: по лифу и широким бретелям. Оно не слишком длинное, но и не вызывающе короткое. Волосы мне в салоне уложили аккуратными волнами. Макияж я сделала сама. И теперь стояла и смотрела на себя в зеркало. — Слишком вызывающе? — спросила у матери. Она приехала, чтобы остаться с Олесей. И вообще мы все новогодние выходные решили провести вместе. — Кто там вас разберёт? Может, так и надо, — мама уставилась в сериал. Потом снова взглянула на меня. Я как раз надевала пиджак поверх платья. — Ты что делаешь? — мама удивилась. — Сними! Может, мужика там себе найдёшь, на своей работе. — Я себе никого не ищу, — ответила я, поправляя пиджак и размышляя, насколько удачно смотрится теперь вырез платья. — Думаешь, сапоги надеть или туфли? — Какие в такой холод туфли? — Я же в ресторан, — я взяла со столика помаду. — С собой туфли возьму, переобуюсь. — Ты на метро? — Да наверное на такси. Но всё равно в машине ноги мёрзнут. Лучше в сапогах поеду. Можно, конечно, ботильоны подобрать. Но как-то не смотрелись мои ботильоны с красным платьем и пиджаком, а длинные сапоги смотрелись. — Решай сама. Тебе же там ходить весь вечер и отплясывать. — Не буду я отплясывать, — я отмахнулась. — Выдержу официальную часть, несколько тостов отсижу, и через пару часиков домой. — Смотри сама, я не тороплю. — Вот уж спасибо, — я отвесила полупоклон, но дальше не стала развивать тему. Я нервничала, не хватало ещё срываться на маму. Олеся сидела с моим телефоном и смотрела фото. — Мама, а дядя Андрей там будет? — Какой Андрей? — тут же спохватилась наша бабушка. — Никакой! — я забрала телефон и бросила в свою сумочку. — Ну всё, я поехала, пока. — Мама, ты самая красивая! — сообщила мне Олеся и подала туфли, которые я уже решила не брать. — Спасибо, доченька! — улыбнулась я и взяла с собой злополучные туфли. Мари, встретившая меня у гардероба ресторана, где празднует наша компания, сильно удивилась. — А ты чего так? Снимай всё это немедленно! — Зачем, а если холодно будет за столом? — я поплотнее запахнулась в пиджак. — От холода есть напитки согревающие! Тебе, смотрю, прямо сейчас такой не помешает! — Мари хлопнула меня по спине. Я вздохнула, смотря на неё с извиняющейся улыбкой. — Весь год пахали, надо и отдохнуть! — сообщила мне Мари, подмигивая. — Мари, я с вами весь год не пахала, — напомнила я. — Я пришла недавно. — Кого это сейчас волнует? — она отмахнулась. — Не с нами пахала, так, значит, где-нибудь ещё! А сейчас пошли отдыхать! Ой, не люблю я эти безудержные корпоративные новогодние загулы! Мне же потом с этими людьми ещё работать! Мари заставила меня переобуться в туфли и снять пиджак. Мы с моей коллегой сели рядом, так что я не стала сопротивляться. Пересижу тихо, поболтаю с Мариной, выпью бокал шампанского, скажу, что мне пора укладывать дочь и уеду домой. Старалась не думать о том, что увижу Андрея. Он появился. Красивый, сдержанный, в идеально сидящем костюме. Андрей зашёл в зал в окружении коллег, наших начальников всех самых высоких постов. Прошёл через весь зал, занял место на небольшой сцене, взял микрофон, произнёс речь. Вдохновляющую, в меру эмоциональную, не лишенную сухих рабочих фактов, но хорошо разбавленную тёплыми праздничными пожеланиями выверенную хорошую речь. Ему захлопали. Прозвучало с пару восторженных ответных фраз. С пару вопросов-ответов, взаимные лёгкие колкости. Андрей держался великолепно. Быстро вступал в разговор и быстро его заканчивал. Обычно звучал смех. Я смотрела на него, надо было отвести взгляд, но у меня не получалось. Это становилось неприличным. Окружающие заметят, как я пялюсь… Глава 32. Чувства Коллеги заметят, что я не могу отвести взгляда от Андрея. Но, в конце концов, что такого? Я никогда не видела нашего бигбосса, мне любопытно, что это за зверь такой? Правдивы ли разговоры о нём, справедливы ли? — Красивый мужик, да? — довольно громко шепнула мне Мари. Я никак не могла понять — она что, уже хорошо поддала? Сколько она выпила? Хотя, если вспомнить, и в тот вечер, когда мы сидели втроём в баре — я, Илона и она — Мари довольно быстро напилась. Илона, кстати, была здесь же. Сидела, к счастью, далеко от меня. Мы даже не здоровались. И хорошо, мне бы не хотелось общаться. Я не уверена, что сейчас способна на вежливую улыбку. Девушки из отдела маркетинга прекрасно выглядят. Ну конечно, мы же работаем в крупной сети магазинов одежды. Чёрт возьми, но ведь у нас бренд, позиционирующий простоту стилевых воплощений и демократичность цен. Хотя есть разные линейки… Ну пусть. Конечно, они должны быть модницами. Разнообразные помощницы директоров, топ-менеджмент, специалисты по развитию и так далее… Красивые наряды, современного кроя платья, самая модная обувь. Бижутерия по последнему писку. Причёски. А я женщина в красном платье со стразиками. И я, чёрт возьми, имею право на то, чтобы в Новый год надеть такое платье! Моя душенька его требует — не мешок по последнему силуэту моды, не строгие геометричные формы, не ещё невообразимое что угодно — красное платье со стразиками. И если какая-нибудь из моих коллег захочет такое же, но розовое, или вообще полностью из блесточек — я её тоже пойму. Мы целый год сидим за своими столами, не разгибаясь. Склонив голову над бумагами или уставившись в монитор. Разбирая бесконечные цифры. И нет, мы не бумажки перекладываем, мы работаем. И когда подвыпившая Мари позвала меня танцевать, я пошла. Это не тот формат мероприятия, никто не напился до потери сознательности и не танцевал на столах. Коллеги не зажимались по углам, всё проходило довольно весело и пристойно. Когда более официальная часть мероприятия, после которой я хотела сбежать, подошла к концу, люди начали танцевать. Играла живая музыка, ведущий устраивал конкурсы и подогревал публику. Так что я пошла отплясывать вместе с Мари. Мы и ещё с десяток сотрудников и сотрудниц протанцевали паровозиком вокруг елки, повторяя движения за ведущим, потом были ещё какие-то танцевальные конкурсы на скорость. Я немного побегала туда-сюда с какой-то эстафетой, чуть не убившись на своих высоких каблуках. И я почти не думала про Андрея. Когда начинала думать — сердце сжималось из-за ощущения, что это было короткой вехой в моей жизни, и это уже прошло. Люди встречают Новый год, живут в лёгком предвкушении сказки, надеются на лучшее. Возможно, на новые отношения. А я с прекрасными, сказочными отношениями, кажется, прощаюсь… Танцевальный конкурс закончился, многие вернулись за стол или к коллегам, с которыми им интересно пообщаться. Я осталась стоять у ёлки. Рассматривала игру света на шариках. Внезапно стало зябко. Я решила, что надо сходить за пиджаком, который я взяла с собой в зал и оставила на спинке своего стула. Но там сейчас сидит Мари с каким-то мужчиной и они так мило общаются, что я не знаю, стоит ли подходить и мешать им? Мне же только пиджак забрать и быстро уйти. И, наверное, надо уже ехать домой. Я увидела Андрея, посмотрела на него издалека, как и все остальные простые смертные. Поела и потанцевала на этом празднике жизни, а теперь пора домой. Елочные игрушки красивые. Не стандартные шарики из гипермаркетов — дизайнерские, подобранные с большим вкусом. Я так и не успела купить красивые игрушки в новую квартиру — пока принесла парочку пластиковых коробочек с шариками из супермаркета рядом с домом. Может, ещё будет возможность прогуляться вместе с Олесей и выбрать то, что ей нравится. Уже бы тоже пора ставить елку… Нет, всё-таки я озябла. Пора собираться домой. Поёжившись, я обняла себя за плечи. Как вдруг почувствовала, что на них упало что-то тяжелое. Мужской пиджак. Андрей подошёл ко мне со спины и обнял. Я вздрогнула и секунду стояла, не шелохнувшись. Я даже не дышала. Не могла поверить, что он так сделал. — Надеюсь, я не слишком вас смущаю, но я не могу смотреть, как вы тут грустите и мёрзнете в одиночестве, Снежана. — На вас же все смотрят, — прошептала я. — С чего вы взяли? Вовсе не все, — Андрей усмехнулся. — А даже если и так, я не могу предложить вам свой пиджак? — Вы меня обнимаете, — напомнила я ему, но не в силах была скинуть его руки. Я почувствовала себя испуганным зайцем. Не хотелось ничего делать. И казалось, что ни к чему. Это уже произошло. Он уже подошёл и обнял меня на глазах у всех. Если я сейчас вырвусь и оттолкну — это может быть растолковано как угодно. В любом случае, то, что происходит — довольно интимно. И Андрей считает, что имеет право на эту интимность. Он, такой аккуратный и продуманный. Взвешивающий каждое своё слово — сейчас просто стоит здесь и на глазах всех моих коллег держит меня в объятиях… Глава 33. Объяснение — Когда вы собирались мне сказать? — я всё-таки спросила. — Что я генеральный директор “Просто Надень-ки”? При случае, — Андрей оставался возмутительно спокойным. — Это так важно? — Я не знала, что вы мой босс, я обо всём вам рассказывала! — вспылила я. Правда, кричала я тихим сдавленным шепотом. Не хотела, чтобы нас слышали. К нам, правда, никто и не приближался. — На самом деле вы были довольно тактичны и избирательны в своих рассказах, — не согласился Андрей. — Ни разу не пожаловались и никого не обвинили. — Мне теперь думать, что вы меня проверяли? — Зачем? — Андрей удивился. — Я вовсе не выбираю себе сотрудников… вот так, если вы вдруг об этом подумали. Случайным стечением обстоятельств оказалось так, что мы познакомились, и вы не признали во мне своего будущего босса. Мне не хотелось, чтобы вы видели во мне своего начальника и я позволил себе оставить вас в заблуждении. До поры до времени. — И до какого же времени? — Пока мы лучше друг друга не узнаем, — он обнял меня крепче. — Знай вы правду, Снежана, я почти уверен, вы построили бы между нами стену. — Я не понимаю… — Мне нравится ваше общество, я не хотел, чтобы вы видели во мне начальника. — Вы думали, что я с ходу начну лебезить? Выслуживаться? — Нет, только не вы. Но я не хотел переводить наше знакомство в рабочее русло. Позволил себе такую малость. — Когда вы планировали рассказать мне? — я повторялась, но ничего не могла с собой поделать. — При случае. Пожалуй, мы всё равно встретились бы здесь и вы бы узнали. — Но я узнала раньше, — я попробовала освободиться. Безуспешно. — Вы узнали раньше и это знание вас испугало, — он продолжал мягко нашептывать своим бархатным голосом мне на ушко. Алкоголь, объятия, огоньки в ёлочных игрушках — всё это заставляло сознание немного улетать, хотелось поддаться, плыть по течению. Надеяться, что Андрей знает, что делает. Я до сих пор не получила ни одного ответа на вопросы, которые кружили, словно рой пчёл, в моей голове. Я не произносила их вслух, так что глупо ждать, что ответы придут сами, и всё же я надеялась. Он хотел рассказать мне? Рано или поздно пришлось бы. Что это для меня меняет? Вот самый главный вопрос. Но кто, кроме нас двоих, может на него ответить? А мы оба здесь, и мы обнимаемся. Точнее, обнимают меня. Всё, что я сделала — положила свою руку поверх рук Андрея. Не смогла стоять столбом. Хотелось быть ближе и эта близость пугала. Андрей сам разомкнул объятия и развернул меня к себе, взял за руку. — Снежана, я хочу кое-что вам показать. Но придётся захватить верхнюю одежду. Мне необходимо было идти к гардеробу, чтобы забрать своё пальто, и Андрей, не желая отпускать меня, отдал мне своё. Он раздевался в отдельном кабинете. Чёртов небожитель. Я вернула нашему бигбоссу пиджак, накинула его пальто и мы вместе зашли в лифт и… оказались на крыше. Это была терраса на верхнем этаже. Оформленная с безупречным вкусом. Сейчас, зимним праздничным вечером, украшенная огоньками, она напоминала сказочный снежный сад. Здесь были живые цветы. И морозостойкие сухоцветы, и настоящие кусты роз. Не представляю, что заставило их цвести в декабрьский холодный вечер? Нежные бутоны засыпало снегом. — Откуда здесь цветы? — спросила я. — Цветы подали специально для Снежной Королевы, — улыбнулся Андрей. — Вам нравится? — Мне нравится, хотя… мне их жалко, — призналась я. Наверное, во мне всё ещё говорил алкоголь. Снег пошёл сильнее. — Надо же, — Андрей вытянул руку, поймав на ладонь несколько снежинок. — Этого я не заказывал, по прогнозу сегодня должна быть ясная погода. Снежана, — он взглянул на меня. — Вы действительно Снежная Королева? — Я боюсь, что ещё немного, и я в это сама поверю, — я смахнула снежную шапку с куста роз, наклонилась, чтобы вдохнуть запах. — Это и грустно и чудесно. Вы можете распорядиться, чтобы их занесли в тепло? — Скорее всего, они посажены в клумбы, и земля подогревается. В любом случае они выращены для этого момента. Подарить вам немного красоты. Подарить немного красоты и умереть от холода… Розы зимой — не такая уж и редкость. Сколько букетов будет подарено на новый год, четырнадцатое февраля? Да и восьмое марта не слишком далеко убежало от зимы. Но настоящий цветущий сад роз под снегом? Андрей непоколебимый романтик. — Зачем мы здесь? — наконец, спросила я, кутаясь в его тяжёлое пальто. — Я хочу сделать вам предложение. Выходите за меня замуж, Снежана. Я застыла на месте. Не успела ничего сказать, а Андрей уже взял меня за руку и надел мне на палец кольцо. Бриллиант. Безупречно красивый, тяжёлый камень, сверкающий в свете праздничных огоньков, как звёздочка. Боже, он не вставал на одно колено и не ждал моего ответа. Я уставилась на кольцо. — Что вы делаете? — наконец-то прошептала я. Андрей продолжал держать меня за руку и улыбаться. — Я предлагаю вам выйти за меня замуж. Но помните, что я бизнесмен и довольно успешно проворачиваю необходимые мне сделки. Наверное, у меня округлились глаза, Андрей рассмеялся. — Я не жду от вас ответа сиюминутно, прямо сейчас. Вы стоите здесь в туфлях на холоде, в вечернем платье, на которое едва накинули пальто. Я не собираюсь не пускать вас обратно в тепло, пока вы не согласитесь. Тут я выдохнула и рассмеялась, хотя такое развитие событий даже не пришло мне в голову. — Я хочу, чтобы вы привыкли к кольцу на своей руке и к мысли о том, что будете моей женой. Походите так остаток вечера, подумайте, — Андрей приобнял меня за плечи и повёл к лифту. — До полуночи дайте мне ответ. — От этого будет зависеть, превратится ли карета в тыкву? — спросила я. — Катера останется каретой, — невозмутимо ответил Андрей. — Я хочу, чтобы вы были моей женой. А чего хотите вы? — Я хочу быть твоей женой, — ответила я. — Но мне страшно. Андрей снова развернул меня к себе, обнял и сказал на ушко. — Ты расскажешь мне про все свои страхи. Про каждый до единого, и мы вместе решим, что нам с ними делать. Эпилог В тот вечер он впервые сказал мне “ты”, мы вместе уехали и провели вместе ночь. Я уже тогда поняла, что это мужчина, которого подарила мне судьба и он стоит того, чтобы рискнуть. Чтобы не бояться, остаток жизни не кусать локти и не думать, что будь я смелее — всё могло сложиться по-другому. Я выбрала быть смелее сейчас. Согласилась выйти замуж. И у моей Олеси появился отец, а потом и сестрёнка. Андрей теперь жалуется, что вокруг него слишком много женщин. Наверное, это правда. У него отличные отношения с семьёй. Он ладит со своей мамой и поладил с моей. О Боже, моя бы была счастлива любому мужчине в моей жизни. Но Андрей! Мама до сих пор в любом споре со мной упоминает, что я такого мужчины не достойна. Ничего страшного, пусть говорит, что хочет. Олеся заслужила нормального отца и жизнь, которую мы выстроили вместе — это то, чего я хотела для своих девочек. Олеся и Ксюша проводят с Андреем много времени — он умудряется всегда найти для них несколько часов в день и мы все вместе проводим выходные. Арина обожает сестёр — обеих. Водится с ними исключительно вместе — никого не выделяя. Её парень сделал ей предложение, так что мы скоро поедем на её свадьбу. У меня тоже была потрясающая, красивая свадьба. Другой и не стоило ждать от Андрея. Свадьба, свадебное путешествие, в которое Андрей взял и мою мать и дочь, но поселил их от нас отдельно. Они присоединились к нам чуть позже — спустя неделю и жили в соседнем номере. Так что я ещё и гуляла со своим мужем и дочерью, изучая новые места, вместе. С работы я не уходила, и там мало что поменялось после того, как я оказалась женой бигбосса. Я всё также работаю вместе с Мари и Мартой Игоревной, под руководством Михаила Фёдоровича. Меня чаще стали приглашать на планёрки, но не уверена, что это связано с моим замужеством. Конечно, все знают. Но мой круг общения мало изменился. Я как была, так и осталась Снежной Королевой. Как общалась с Мари, так и продолжила с ней общаться. После декретного отпуска я сразу вернулась на работу, Андрей не возражал. У Ксюши появилась няня, моя мама как раз заявила, что она свободная женщина, и не собирается посвящать жизнь исключительно внучкам, тем не менее, от внучек её было сложно отогнать. Не знаю, можно ли считать, что нас с Андреем свела судьба? Моя мама говорит, что раз я пошла работать в его компанию, мы бы всё равно встретились и понравились друг другу. Всё может быть. Но я кое-чему научилась, и это беспорно. В жизни должно быть место романтике. Необязательно это сад роз под снегом, может быть — это банальная чашечка кофе в постель или букетик цветов — просто так, без повода. Или ещё какая-нибудь мелочь. Это поцелуи по утрам и милые подарочки, вкусная еда и музыка, от которой поёт сердце. Детские объятия, которые лучше любого колье на маминой шее. Любовь без зависти, полная терпения и не мыслящая зла. Конец