– Ну, как, звездолётчик, выспался?
– спросил он.

– Ага, - ответил я, уже отстегивая ремни.

– Наверно ты не против того, чтобы поесть?

– Голоден, как стая крокодилов.

– Тогда умывайся, и идём.

Умыться можно было тут же, не покидая каюты. И когда я это сделал, капитан проводил меня в столовую. Столовая на корабле оказалась небольшой, всего на десять-пятнадцать человек, не больше, довольно уютной, с одним общим столом, за который капитан и усадил меня. Он придвинул ко мне накрытый салфеткой поднос:

– Когда пообедаешь, найдёшь меня в кают-компании. Это одним ярусом ниже, вторая дверь направо. Хорошо?

Я кивнул, и капитан удалился, оставив меня в одиночестве. На аппетит я не жаловался и быстро справился с предложенным мне обедом. Но в полном одиночестве я всё же не был, потому что, когда я пообедал, в стене открылось окно, и доносящийся из стены ровный голос произнес:

– Поставь поднос сюда.

– Спасибо, - коротко сказал я кибермозгу звездолёта, убрал поднос куда требуется, и вышел из столовой.

Это был мой первый космический полёт, но он был не таким, каким мне представлялся раньше. Мне казалось, что полёт обязательно должен хоть как-то ощущаться. Может быть должен был слышаться едва заметный гул или ощущаться слабая вибрация. Может быть, ещё жужжание скрытых за стенами механизмов или какие-нибудь едва слышные попискивания. Но ничего этого на звездолёте просто-напросто не было. Я прошёл по коридору, всё внимательно разглядывая. Немного закругленные в углах стены коридора были светло-серого, приятного на взгляд цвета. Освещен коридор был длинными неяркими светильниками, которые сплошной линией тянулись по потолку. По сторонам коридора были закрытые двери, поблескивающие тёмным металлом. На стенах кое-где виднелись устройства внутренней связи. Изредка попадались таблички с лаконичными разъясняющими надписями. Скоро я наткнулся на подробный план жилой зоны корабля, посмотрел на него и постарался запомнить. По этой схеме, я нашёл идущую вниз узкую лестницу. Спустившись на один уровень, я повернул направо. Вторая дверь была приоткрыта. За ней было выполненное в светло-зелёных тонах помещение. Небольшие низенькие столики, удобные кресла, почти домашний уют. Кают-компания создавалась для отдыха, и отдыхать здесь наверняка было приятно. Капитан расслабленно сидел в одном из кресел и отдыхал. Но, как только я вошел, он кивнул на кресло напротив и предложил:

– Устраивайся, как тебе удобнее.

Я решил воспринять это предложение буквально. Избавившись от кед, я забрался на кресло с ногами. Капитан почти незаметно для меня поморщился, но никакого замечания не сделал, а сказал совершенно другое:

– Вижу, что тебе многое непонятно, так что для внесения ясности, можешь спрашивать, я постараюсь, насколько это в моих силах, ответить на любой твой вопрос.

Один вопрос, необъяснимо возникнув, уже достаточно созрел у меня в голове, чтобы его задать:

– Мне почему-то кажется, что вы не настоящие звездолётчики.

– Почему ты так думаешь?
– улыбнулся капитан.

– Вообще-то я и сам не знаю почему.

– В каком-то смысле это так. Потому что, во-первых: "Игла" ещё окончательно не принята как корабль, и пока ещё не входит ни в какой космофлот; во-вторых, экипаж "Иглы" составлен исключительно из сотрудников одной из секретных лабораторий Центра Изучения Внепространственных Переходов, кстати, я являюсь руководителем этой лаборатории. Но всё же мы - звездолётчики, в прошлом и настоящем. Такого ответа тебе достаточно?

– Вполне, - кивнул я.

– Тогда выкладывай следующий вопрос.

– Почему вы не положили меня в анабиоз сразу же после старта?

– Честно?

– А как же иначе.

– Одна из анабиозных капсул оказалась неисправной и неподдающейся ремонту в наших условиях.

– А почему вы тогда сказали, что я и сейчас могу лечь в анабиоз?

– Потому что на "Игле" есть ещё одна анабиозная установка, стационарная, на десять капсул, для экипажа.

– Тогда мне лучше отправиться в анабиоз прямо сейчас. А то получается, что все спят, а я - нет.

– Я подумал, что тебе было бы интересно провести полёт не в анабиозе. Будь я на твоем месте, я бы ни за что не отказался от такой возможности. Неужели тебе неинтересно?

– Интересно, - честно признался я.

– Ну, так зачем же тогда вообще разговоры об анабиозе. Живи так. Одного лишнего человека наш корабль вполне может обеспечить всем необходимым, без каких бы то ни было условий и ограничений.

– Просто мне кажется, что так я поступаю нечестно, хотя бы по отношению к Серёжке… Может быть, ваш корабль сможет обеспечить и двух лишних, ведь мы же ещё не взрослые?

– Обеспечить-то смог бы и десяток лишних, но не всё так просто решается. Разбудить твоего братишку мы просто-напросто не имеем возможности, ни малейшей.

– Почему?
– спросил я, слегка испугавшись.

– Не бойся, - сказал капитан, заметив мой испуг, - ничего с ним не случилось, он в полном порядке. Но все люди с Дивера сейчас находятся в одноразовых анабиозных полукапсулах. И для того, чтобы их разбудить, нужна аппаратура, которой у нас на борту нет, и никогда не было. Так что спать они будут до Земли.