— Ваша Сиятельство, материал бесподобен, но очень тяжел в обработке и ковке. А вы ничего не сказали об оплате.

— Жалкий червь! Я защитник нашей столицы, тот кто встанет на ее стенах ради твоей жизни. Вместо тебя. И ты смеешь требовать с меня деньги? Вот твоя плата! — побагровевший от злости, Арентейль замахнувшись направив в лицо старика удар бронированной руки.

Марад отслеживая его движение устало выдохнул, этого он как раз не боялся. Он любил любой металл всей душой и тот отвечал взаимностью, не желая ранить его плоть. Но прежде чем латная перчатка опустилась на его голову, кто-то перехватил в воздухе руку графа и крепко ее сжав, остановил удар. Окончательно взбешенный, Гейвин оглянулся через плечо и увидел позади девушку, с волшебными серебристыми волосами, что казалось танцевали в отсветах пламени, пленительным изгибом губ застывших в завораживающей улыбке и глазами подобными отсветам далеких и недоступных звезд.

Она держала его руку своей тонкой дланью и кажется что-то говорила, но Арентейль не мог разобрать ее слов, он впервые в свой недолгой жизни видел столь невероятную, почти совершенную красоту, гнев и злость пропали, в его душе оставалось место только восхищению, он едва нашел в себе силы открыть рот чтобы спросить ее имя, когда до его поплывшего сознания наконец дошел смысл того что ангел из видений произнесла:

— Чего уставился, придурок? Я сказала оставить старика в покое, или я тебе твою гнилую тыкву откручу.

После того случая в трактире, Лана не испытывала никакого сострадания или сочувствия к таким вот богатым хлыщам, считающим что им можно все и за это им ничего не будет. Удар парня, который он бессознательно усилил волей, мог запросто убить старика на месте, так что девушка сейчас дрожала от злости, а на ее лице застыла безжалостная улыбка, с которой она зарубила немало своих врагов.

— П… Простите? — удивленно и ошеломленно пролепетал граф, не понимая причин ее грубости.

— Опусти руку, юнец. И прикажи своим амбалам отпустить рукояти своих мечей, или я покрошу вас в капусту раньше чем они успеют их вынуть. Я Лана Лангардская и если это имя все еще не пустой звук, вы знаете что я на это способна. — как рассерженная кошка прошипела среброволосая, заметив в глазах рыцарей непонимание и недоверие, грустно вздохнула, — Как же быстро проходит людская слава…

Рыцари потянули клинки из ножен для защиты своего господина, а Лана схватилась свободной правой рукой за свой меч, жалея что они с Айром решили разделиться после того как проникли в Тарсфол. Под тяжелым и внушительным взглядом ее мужа, эти молодчики не посмели бы даже и пискнуть, а ей сейчас придется подкрепить слова действием, чтобы до них что-то начало наконец доходить.

Но прежде чем от ударов взвыл воздух и хлынула кровь, к Арентейлю наконец вернулась возможность мыслить, бледный юноша быстро взмахнул рукой приказав своим стражам:

— Уберите клинки, идиоты! — а потом повернувшись к Лане, все еще сжимающей его кисть, галантно поклонился, — Приношу свои глубочайшие извинения, графиня, за то что предстал перед вами в столь неприглядном свете. Я просто хотел проучить этого простолюдина, уверяю вас я не собирался его убивать.

Лана хмыкнула вглядываясь в его лицо. Она не чувствовала в юном графе похоти, или злобы, только восхищение и восторг. Он ей чем-то напомнил Джайла Нихбена, такие придурки были вдвойне опасны. Быстро отпустив его руку, и отряхнув ее о плащ, как будто она держала в ладони что-то мерзкое, вроде змеи, Лана сделала шаг назад, не выпуская из поля зрения двух его стражей. Позади нее, в дверях кузницы застыл Чарли и приведшая их сюда торговка по имени Иоланда Шан. Мрачный мальчик скрыто сжимал в опущенной правой руке кинжал, примериваясь как бы сподручнее было метнуть его в забрало левого рыцаря.

Найдя что перебить защитников столицы накануне осады, даже таких непутевых, будет не лучшим решением, сребровласая решила не накалять и уже менее зло ответила:

— Извинения приняты, граф. Так получилось, что мы пришли к этому мастеру с одной и той же целью. Я сомневаюсь что в силах, даже столь умелого, кузнеца, будет выполнить оба наших заказа в столь сжатые сроки. А потому хотела бы вас попросить пойти мне на уступки в этом вопросе.

— Безусловно, леди. Я, как настоящий рыцарь, всегда готов уступить даме. К тому же… Непохоже что этот старик искренне желает выполнять свой долг кузнеца. — благоговейно ответил Гейвин, бросив затем себе за спину презрительный взгляд.

Марад взглянул на слиток, что он все еще сжимал в руках и погладил ее морщинистой, покрытой мозолями, рукой. Прощаясь как с собственным ребенком. А потом потянулся чтобы вложить назад в принесенный графом мешок. Заметив знакомый блеск, Лана встрепянулась и хищно втянула носом воздух. Ее глаза загорелись узнаванием:

— И еще, как ваше имя, граф? — быстро спросила среброволосая. цепко взглянув юноше в глаза. Отпускать его с столь ценным грузом она не собиралась, слишком уж много было теперь на кону.

— Гейвин Арентейль, правитель Арозии и тех областей что восходят к замковым горам, к юго-западу от столицы, моя леди. — изысканно вежливо ответил ей парень.

“Ага. А он оказывается вассал Айра. Хорошо что я его не убила.” — мысленно похвалила собственную выдержку сереброволосая.

— Ну, мне уже довелось представится. Тут такое дело, Гейвин… Не хочешь ли ты продать мне эти материалы? Они мне сейчас очень нужны, уверяю, это вопрос жизни и смерти.

Вспомнив каких трудов и трат ему стоило снарядить экспедицию в Лангард в начале этой весны, граф задумчиво взглянул на мешок в руках старика. А потом махнул рукой, больше всего он хотел сейчас опять увидеть на этом прекрасном лице ту улыбку: