– Нашел в собственном магазине книги по этой теме и просмотрел.

– И много их было?

– Порядком. Я прочитал четыре книги по беременности, а по уходу за ребенком на первому году жизни оставил на потом. Еще…

– Пожалуй, я уже услышала все, что хотела.

– А вот здесь ты ошибаешься! – Кристиан поднялся и налил им еще минеральной воды. Казалось, он тянет время. – И как бы ты мне ни возражала, на самом деле ты знаешь, что я прав.

– Как скажешь.

– И хотя твой магазин совершенно замечательное заведение, особенно читальный зал – он вообще выше всяких похвал, – нельзя перегружать себя в период беременности.

– Спасибо большое за оценку моих трудов. Что же касается моей беременности, то…

– Беременная женщина не должна делать некоторые вещи, а новорожденному будет мешать шум снизу. Иными словами, я предлагаю тебе переехать ко мне.

Слова Кристиана так поразили Эйвери, что несколько секунд она не могла ничего сказать, только смотрела на него, приоткрыв рот в изумлении. Должно быть, она неправильно его поняла.

– Кажется, я не расслышала. Что ты сказал?

Он ответил улыбкой человека, который всегда получает от жизни все, что захочет.

– Я предложил тебе переехать ко мне. Мой дом – твой дом.

– Говоря «переехать к тебе», – Эйвери подавила нарастающую панику и попыталась подыскать способ выразить свою мысль помягче, – что именно ты имеешь в виду?

– Мне кажется, – Кристиан непонимающе воззрился на нее, – что это и так прозвучало достаточно прямолинейно.

– Для меня – недостаточно. Я хочу понять, какую роль мне придется играть в твоем доме.

– Какую еще роль?

– Вот и я спрашиваю: какую? Будем ли мы спать в одной постели и заниматься любовью. Или просто станем сосуществовать бок о бок. В последнем случае не огорчатся ли твои подружки, постоянно встречая в доме женщину, носящую твоего ребенка? А что, если я случайно войду в комнату, когда ты будешь соблазнять кого-нибудь на диванчике?

– Эйвери!

– Что – Эйвери? – Она с удовольствием отметила его возмущение. – Или тебе трудно ответить на мои вопросы?

– Ты всерьез полагаешь, что я привел бы в этот дом женщину, в то время как…

– Конечно, куда лучше крутить романы на стороне…

– За кого ты меня принимаешь? – воскликнул Кристиан, бросая на нее яростный взгляд.

– Ну, раз ты сам спросил… – Эйвери безбоязненно встретила его взгляд. – За человека, который спит с женщинами, когда ему захочется, а потом и не думает с ними встречаться. Узнаешь знакомые черты?

– А, теперь понял.

Лицо его стало непроницаемым. И Эйвери подумала, не слишком ли далеко она зашла.

– Тебя оскорбило, что мы занимались любовью только один раз, да? – спросил Кристиан. – Именно поэтому ты злишься?

– Мне казалось, что я скорее мыслю конструктивно, чем злюсь, – ответила молодая женщина, твердо помня, что ярость – признак уязвимости. – Я научилась самостоятельно справляться почти со всем. Жизнь заставила. Всякое может случиться.

– Особенно с нами. Кажется, мы просто специализируемся на отношениях на одну ночь. – Он протянул руку и убрал выбившуюся из косы прядку.

Как ни странно, этот простой жест тронул сердце Эйвери. Она снова почувствовала себя ранимой, а ей требовалась сила, чтобы справиться. Интересно, он нарочно это сделал?

– Ты так и не ответила на мое предложение жить здесь, – заметил Кристиан. – Согласна?

Эйвери внезапно поняла, что ужасно хочет есть. Оказывается, беременные женщины находятся буквально в плену у потребностей собственного тела.

– Я не смогу ответить на пустой желудок. Давай поедим. А то я в голодный обморок упаду. Кажется, ты говорил что-то про ужин.

Кристиан ответил понимающей улыбкой. Неужели он в самом деле полагал, что она с легкостью согласиться жить в его доме? Так же, как с легкостью согласилась с ним спать…

– Ужин так ужин. – Он добавил в салат тунца и перемешал, потом вынул хлеб из тостера. – Поедим здесь или перейдем в гостиную? Оттуда отличный вид на сад, хотя сейчас, конечно, темно.

– Давай лучше здесь. Не перетаскивать же все это.

– Хорошо.

Кристиан положил гостье щедрую порцию салата и с удовольствием наблюдал, как она ест. Сейчас Эйвери напоминала ему ту девушку, с которой он познакомился. Но желание защитить и обогреть, испытанное им тогда, и в сравнение не шло с тем, которое наполняло его сердце сегодня.