А потом произошло то, к чему я был совершенно не готов хоть и смотрел на них во всю близорукость Хель. Одной из них приспичило пообщаться с другой. Я понял именно так. Иначе, зачем им друг друга видеть? Она сделала шаг вперёд и повернулась к подружке. Этот шаг был знаменателен тем, что заводил её в область действия торговой зоны. Вот, думаю, ништяк! Сейчас торговец инвентарями пошлёт запрос, войдёт в контакт и всё из этого проистекающее. Должна же она заинтересоваться? А потом и вторая зайдёт, куда она денется?

Хрена мне! Никто никому ничего не должен! Она вообще никак реагировать не обязана потому как, запрос был отправлен не ей а мне. А я тут сижу и торможу как пень развесистый. Да а кто бы мог предположить, что у неё есть инвентарь? Куда бы она его спрятала? Судя по одежде, у них вообще не может быть никаких инвентарей. Какие инвентари могут быть у тех, у кого одежда состоит из двух травяных юбок, одна от пояса, другая от подмышек?

Пока до меня дошло, пока подключился, пока кинул запрос на торговлю, прошло целых полторы секунды. Из четырёх. За оставшиеся две с половиной, в лихорадочном режиме, успел узнать название локации, их имена, раскрыть карту, узнать своё место на ней и вызвать джинна. Последнее я никогда не пробовал но оказалось, что можно. Как — не спрашивайте. Это хорошо но бестолку. Джинн просто не успел. Собственно, это всё, что я успел. На торговый запрос эта монохромная вообще никак не отреагировала, даже ухом не повела. Быстро о чём-то между собой перетерев, они просто ушли. Не оборачиваясь.

А зачем мне нужно было всё это знать? А затем, что у той, которая заходила в зону, в глазах были искорки. Поклясться не могу из за слабого зрения Хель но процентов на девяносто я уверен. Мой клиент. Надо будет найти.

«Вау, как здорово! Теперь можно будет новую расу к языку присоединить!», - недостаточно подумал какой-то торопыжка и, вестимо, ошибся.

«Ты вообще слышал, как они разговаривают?», - задал наводящий вопрос более рассудительный и сам же пояснил, - «может у них вообще голоса нет. Как они смогут перенять разговорную речь?».

«Ага» - согласился критик, - «они сломают себе горло в попытках изобразить то, чего никогда не умели а четыре другие расы, включая человеческую, научатся вращать ушами. Феерия!».

«Одних ушей мало. Вы видели, как глухонемые жестами разговаривают? Сравните подвижность рук вместе с пальцами и ушей. Ушами можно выразить только самые примитивные понятия. Должно быть что-то ещё, что бы раса вообще смогла стать разумной», - приземлил всех аналитик.

«Если для общения у них есть только уши, значит язык у них очень бедный и при синхронизации им просто разорвёт башку от обилия новых терминов», - сделал вывод рассудительный.

«Что-то ещё есть. Что-то невидимое и неслышимое. Они как-то синхронизировали своё вращение ушами и никогда не двигали ими одновременно», - добавил информации аналитик.

«Телепатия?», - вновь поторопился торопыжка но никто ему не возразил.

«Как ни странно, но у меня нет других версий», - сказал рассудительный.

«Согласен», - нехотя присоединился аналитик.

«Согласен», - с ещё большей неохотой выразился критик.

«Тогда, вся эта синхронизация вообще не имеет смысла», - задал новый вектор рассудительный, - «не только между нами и этими монохромными но и вообще, между расами».

«Если есть раса, которую мы никогда не поймём, то совершенно без разницы, сколько этих рас будет. Глобальный язык не сложится», - высказался критик.

«Если они общаются мыслеобразами, тогда это нам башку разорвёт. Мыслеобразы намного сложнее любого языка», - накинул новую тему рассудительный.

«Не разорвёт», - успокоил аналитик, - «мы думаем тоже не словами. Мысли в слова мы потом переводим … для сознания и чтобы дальше передать. Для общения».

«Если бы я мог обойтись без этого перевода то обязательно бы обошёлся», - влез торопыжка, - «это же какая экономия! Мысли в слова, слова в звук, звук обратно в слова, слова в мысли. А сколько теряется по дороге? Ведь мысли на входе и мысли на выходе никогда не бывают одинаковыми! Сколько недопонимания из-за этого! А если бы всего этого не было, то можно было бы очень быстро и точно довести до любого любую мысль. Если бы я это умел — ни слова бы не сказал!».

«Отказался бы от слов, от голосовых связок, упростил гортань, снизил нёбо, ограничил подвижность языка и убрал некоторые лицевые мышцы», - добавил рассудительный.

«Ещё нужно выкинуть центр распознания речи в мозгу», - добавил критик.

«И добавил туда центр обмена мыслеобразами», - вставил рассудительный.

«И после этого попробовать написать письмо или учебник» - прекратил веселье аналитик, - «забыть про книги и любые хранилища информации, держать всегда в памяти всё, что тебе нужно помнить и общаться только с теми, кого видно глазами».

«С лицевыми мышцами у них действительно не очень», - нарушил начавшееся молчание торопыжка, - «да и помнить всё, что содержится во всех рецептах и логах — нафиг надо! Я не согласен. А почту тогда зачем придумывали? И потом, своё уховёртство они синхронизировали не глядя друг на друга».

«А когда им потребовалось принять решение, зрительный контакт стал необходим», - заметил рассудительный.

«Торговлю придётся выкинуть вместе с почтой», - накинул критик, - «там всё на численных параметрах. Цифры в мыслеобразы не запихнёшь. Лично у меня, цифра «двадцать» ни с чем не ассоциируется. Как бы я передал то, чего нет?».