Шрифт:
Невероятные цифры!
Книги Корчака становятся особенно необходимы тогда, когда общество задумывается о воспитании индивидуальностей, личностей.
Если вы – папы – мамы; бабушки – дедушки думаете об этом, вам без Корчака не обойтись.
Итак, имя Корчака известно, благодаря легенде: учитель, который вошел в газовую камеру со своими учениками.
Абсолютно правдивая легенда, возвышающая жизнь нашего героя. Но она закрывает жизнь Януша Корчака – человека, столь же великого, сколь и противоречивого.
Поклонимся и повернемся к человеку.
Попробуем его понять, как бы это ни было трудно.
Приближаясь к невероятному человеку, мы, глядишь, поймем что-то и про самих себя, и про своих детей, и про то, как выстраивать нам с ними отношения.
Легенда – это своего рода занавес, закрывающий жизнь.
Откроем его осторожно и с почтением.
Что за ним?
Часть первая
Начало
Глава первая
Детство
Самый знаменитый роман Януша Корчака про короля Матиуша начинается с замечательной фразы: «Дело было так» [14] .
Правда, хорошая фраза? Обязывающая. Вызывающая доверие. Корчак, когда писал о своем любимом Матиуше, знал, как было дело. Я, когда пишу о своем любимом Корчаке, многого не ведаю.
Например, день рождения героя известен точно, а год – нет.
Как такое может быть? Человек все-таки относительно недавно родился… Как можно год рождения не знать? Не до нашей эры, чай, дело происходит.
14
Корчак Я. Король Матиуш Первый: Король Матиуш на необитаемом острове: Повести-сказки. Кишинев: Литература артистикэ, 1986. С. 4.
Корчак не раз сетовал, что отец его несколько лет не мог оформить ему метрику, а когда наконец пришел это делать – сам позабыл, в каком именно году родился его сын.
Что сказать? Папа нашего героя был человеком странным. Жизнь свою он закончил в сумасшедшем доме, и смерть его была весьма таинственна.
Однако не оформлять своему сыну метрику столь долго, чтобы самому забыть: в каком именно году родился твой потомок…
Что тут можно добавить? Разве что: без комментариев.
Когда родители будущего гения педагогики познакомились, Юзефу Гольдшмиту было 30 лет. Он являлся довольно известным в Варшаве юристом с обширной практикой, то есть с неплохим заработком.
Маме, Януша Корчака, Цецилии исполнилось всего семнадцать.
Очевидно, что вопрос «кто в доме главный?» в семье Гольшмитов не стоял. И если папа не берет метрику – значит, не берет. Никто настаивать не станет. Все, что могла сделать мама – это назвать поведение отца «преступной халатностью» и этим ограничиться.
В результате, правда, Януш Корчак до конца жизни не знал: родился ли он 22 июля 1878 года, или 22 июля 1879.
Смею вас уверить, что, когда мы начинаем знакомиться с нашим героем, загадка с годом рождения – не единственная.
Вот, пожалуйста, еще одна: как правильно писать фамилию: Гольдшмит или Гольдшмидт? Тут тоже, оказывается, есть неясности…
В Википедии, а также в книге Бети Джин Лифтон «Король детей», написано ГольдшмиДт с предпоследним «д».
Во всех остальных – Гольдшмит. Польский вариант пишется так: Henryk Goldszmit. Никакого «д» на конце нет. Так будем писать и мы: Генрик Гольдшмит. Тем более что дома нашего героя называли не иначе как Генрик.
Или все-таки – Хенрик? Через «Х», а не через «Г»…
Море загадок!
Банальность – это абсолютная истина. От того и раздражает.
«Мы все родом из детства»… Банально. Истинно. Раздражает своей очевидностью.
Приятно заметить, что очевидность эта к Янушу Корчаку отношения почти не имеет. То есть у него было, разумеется, детство, однако родом он, скорее, не из него, а из того периода, когда детство заканчивается.
Финал детства, обрушившийся на него, как ураган…
Отец сначала сходит с ума, а потом умирает в психбольнице странно и не до конца понятно – вот обстоятельства детства и юности, сформировавшие нашего героя решающим образом.
До этого все было хорошо.
Прекрасное детство ребенка из обеспеченной семьи: кухарка, горничная, няня – пани Мария.
Кроме них: мама, бабушка, младшая сестра Анна. Наш герой растет в мире женщин, которые любят его и балуют.
Теплое нежное детство.
Во главе дома – отец. Серьезный юрист. Автор монографии «Лекции о бракоразводном праве по положениям Закона Моисея и Талмуда».
До отцовской болезни отношения с папой были, скажем так, противоречивые. Вот как Корчак, уже много позже, описывает их в дневнике: