Он опускается на колени и перекидывает мою ногу через плечо, открывая меня для себя. Смотрит мне между ног, пока неуверенность не заставляет меня отстраниться.

— Стой. — Он останавливает меня, крепко держа за бедра. — Ты великолепна. — Он стонет напротив моей киски, погружаясь, чтобы попробовать меня на вкус. Я вскрикиваю, моя голова ударяется о плитку. Его чувственная атака безжалостна, он уговаривает мое тело подчиниться его воле. Настойчивые губы Гейджа играют с моей чувствительной плотью. Звуки, которые я никогда раньше не слышала, срываются с моих губ в симфонии нужды, и когда я не могу больше терпеть ни секунды, он отстраняется.

Открываю глаза и вижу, что он стоит передо мной, и поражаюсь свирепости его взгляда.

— Никогда не прощу себя за то, что причинил тебе боль.

Мой затуманенный похотью разум пытается понять, но то, как его глаза блестят от непролитых слез, говорит мне все, что нужно знать.

— Знаю, что ты не простишь. — Я целую его в губы. — Но я прощаю. — После еще одного поцелуя я закрываю глаза и шепчу: — Я прощаю тебя, Гейдж. Прощаю.

Его глаза ищут мои с замешательством, отраженным на его красивых чертах, и он, должно быть, находит то, что ищет, когда прижимается ко мне всем телом в объятиях, от которых у меня перехватывает дыхание.

— Я не заслуживаю тебя, но собираюсь оставить себе.

Утыкаюсь лицом в его шею и чувствую, что он тянется за чем-то в мыльнице, затем разделяет наши тела достаточно, чтобы надеть презерватив. Он поднимает меня, прижимая спиной к стене, а я обхватываю ногами его талию. Жду, что он мощно ворвется в меня, но Гейдж держит меня вне досягаемости и обхватывает ладонью мою щеку.

— Скажи мне, что это реально.

На секунду я задаюсь вопросом, ушел ли Гейдж, но его нахмуренные брови и сжатая челюсть говооят о том, что это не Лукас.

— Надеюсь на это; если нет, то пробуждение от этого сна будет пыткой.

Он прижимается ко мне и медленно входит. Его глаза не отрываются от моих, и мы зачарованно наблюдаем друг за другом, пока наши тела соединяются физически также, как мы связаны уже эмоционально.

Он прижимает меня к плитке в безжалостном захвате.

— Мы никогда не отпустим тебя, Шай. Вот так. Убежишь, мы догоним тебя. Спрячешься, мы найдем тебя по запаху. — Он толкается вперед так, что, я предполагаю, должно быть угрожающим, но это только ускоряет приближение моего оргазма. — Ты никогда не избавишься от нас.

— Я никуда не собираюсь уходить. — Его угрозы должны пугать меня, но вместо этого заставляют чувствовать себя в большей безопасности, чем я когда-либо чувствовала раньше. Потому что это мой постоянный страх и причина держаться подальше от тех, кто значит для меня больше всего, потому что я никогда не переживу потерю того, кого люблю снова.

Его лицо искажается в агонии, и он опускает лоб на мое плечо, толкаясь в меня.

— Обещай мне.

Не могу представить жизнь без Лукаса. Без Гейджа. Все мои надежды и мечты бледнеют в день нашей встречи, и с тех пор превращаются в нечто гораздо большее, чем работа и известность. Все, что имеет значение — это мы. Наша любовь, совместная жизнь.

Я создана для больших дел. Моя мама знала это. И любить Лукаса — это больше, чем я могу себе представить.

— Обещаю. — Я утыкаюсь носом в его волосы, притягивая глубже в свои объятия. — Ты застрял со мной.

— Бл*дь, да. — Его толчки ускоряются, и все становится безумным. Руки сжимаются, ногти впиваются, и когда он дергает мою голову в сторону, то шепчет на ухо:

— Я люблю тебя, Шайен.

Как будто наши тела созвучны, мой оргазм пронзает меня за несколько секунд до того, как он толкается в последний раз и стонет в мою шею. Мы держимся друг за друга, тяжело дыша сквозь пар, наши сердца колотятся о ребра.

Он наклоняется так, что его рот оказывается у моего уха.

— Я твой. С этого момента тебя ничто не коснется. Я никогда никому не позволю причинить тебе боль.

— И я никогда не позволю никому причинить тебе боль, Гейдж.

С дрожащим выдохом его тело замирает.

— Спасибо, — шепчет он, и его мышцы расслабляются, а мертвая хватка на мне ослабевает. После нескольких глубоких вдохов он отстраняется, моргает, и застенчивая улыбка появляется на его губах. Но даже в этом есть немного дерзости.

Я хихикаю и обхватываю его челюсть.

— Привет, Лукас.

Он прижимается своим лбом к моему.

— Я скучал по тебе.

Мои глаза устремляются туда, где соединяются наши тела.

— Не думаю, что я смогу подойти еще ближе.

Он смеется, и звук окутывает меня любовью.

— Давай обсохнем. Хочу, чтобы ты вернулась в мою постель.

Он ставит меня на ноги и избавляется от презерватива, прежде чем протянуть полотенце и заключить меня в свои объятия. Мы вытираемся и забираемся в его постель голыми, обнимая друг друга и прижимаясь нос к носу.