Я слишком поздно узнала о своем диагнозе. Случайно, когда боль под грудью долго не давала спать, и я решилась пойти к врачу. Тогда у родителей рушился брак, и мы с Ромкой очень за них переживали. Но брат от семейных ссор уходил в загул с друзьями, а я была рядом и успокаивала обоих. Тогда родителям было не до меня, а потом я так и не смогла сказать.

Но я могла и старалась помочь себе сама. И заработать если и не на операцию, о ней пока оставалось только мечтать, то на хорошую терапию.

Потом в моей жизни появился Влад, и я дала себе шанс попробовать отношения, пусть даже не было любви и мое сердце не откликалось. Но ведь душевное тепло тоже согревает – особенно, когда в нём нуждаешься.

О душевном урагане чувств я даже мысли допустить не могла. Это не для меня. Присутствие огня, способного растопить мой осколок (а скорее вогнать его глубже), я чувствовала только в одном парне. Но этот парень не был способен меня согреть, а только сжечь в пепел и идти дальше, здесь я иллюзий не питала. Он родился, чтоб разбивать сердца, и не стеснялся это демонстрировать.

Я возвращаюсь в свою спальню и надеваю домашние штаны и кофту. Подкалываю влажные волосы и переношу ноутбук на кухню. Как ни крути, а есть я хочу ужасно, да и Ромке задолжала ужин, так что придется заняться переводом текста вместе с приготовлением супа. На большее я сейчас не способна.

Заказанный перевод пестрит техническими терминами и сносками, поэтому мне всё время приходится сверять терминологию в специальном словаре и уточнять детали, чтобы не ошибиться. Зато, если я справлюсь с пробной работой, то получу заказ серьезнее и уже с другой оплатой. А значит, буду спокойнее спать и лучше себя чувствовать.

А вот с Владом придется поговорить, прав Ромка. В последнее время в наших отношениях всё больше его желаний, и всё меньше меня. Мы дали нашему эксперименту год, чтобы понять, получится ли у друзей стать парой, если один из них сильно влюблен? И мы действительно сблизились. В словах Влада стали мелькать серьезные планы… Но вот получилось ли у нас стать по-настоящему близкими людьми?..

Очень скоро нам придется честно ответить на этот вопрос не только друг другу, но и себе.

Я встаю из-за стола и подхожу к плите. Проверяю в кастрюльке, как варится мясо на суп, обдумывая сложное к переводу слово и его возможные варианты.

Рядом на столешнице, закипев, выключается электрический чайник, и я достаю с полки свою чашку. Бросив в нее чайный пакетик, заливаю кипятком и добавляю в чай ложку меда и кусочек имбиря. Взяв чашку в руки, поворачиваюсь с кружкой к столу, намереваясь вернуться к ноутбуку… Как вдруг вскрикиваю, обнаружив за своей спиной высокого темноволосого парня.

И, конечно же, обливаю его кипятком – выплеснув весь чай на грудь и живот!

– Ой!

– Твою мать!

Это Руслан Марджанов, друг Ромки. Частый гость в нашем доме, хотя я стараюсь с ним не встречаться. Но я была уверена, что мы с братом сегодня одни!

Он ругается сквозь зубы и отшатывается, схватившись за одежду.

– Черт, Снег! Ты решила оставить нас без детей? Чуть хозяйство мне не сварила! А может, и сварила… Ай, больно!

Господи, ну почему он, и почему сейчас? И кто его просил подходить так близко!

– Конечно больно, это же кипяток! – испуганно восклицаю. – Снимай скорее футболку, пока ткань не усилила ожог!

Руслан послушно сдергивает с себя футболку, а я бросаюсь к мойке и хватаю с держателя кухонное полотенце. Намочив его под холодной водой, отжимаю и возвращаюсь к парню. Сложив полотенце вдвое, осторожно прикладываю его к поджарому животу, где на смуглой коже уже успел заалеть ожог.

– Снег, ты меня не только тут обожгла, надо посмотреть ниже.

– Только попробуй расстегнуть ширинку! Сначала я уйду.

– Алис, а может просто руками остудить? Поверь, это лучше сработает. Я точно знаю, что мне надо.

– Лучше сработает, если ты обратишься в больницу, и как можно скорее!

– Из-за такой ерунды? Не парься, заживет, как на дворняге. Уй!

Я переворачиваю полотенце другой стороной и вновь прикладываю к пострадавшей коже, не на шутку испугавшись.

– А если нет? Если останется шрам?

– И что? – беспечно хмыкает парень. – Ты его уже оставила в моем сердце. Будет еще один!

Только теперь я поднимаю голову, чтобы встретиться с темными глазами Марджанова, смотрящими на меня очень близко и внимательно из-под длинной челки.

– Руслан, – удивленно спрашиваю, – ты можешь хоть когда-нибудь быть серьезным?

Но даже честно отвечая, он умудряется приподнять уголок рта.

– Могу. Но зачем?

– Ты меня напугал! Что ты здесь делаешь в такое время? На часах почти двенадцать ночи, и это точно не время для гостей!