— Снова не тот угол? — спросила я.

— Нет, — сказал он. — Не угол. Ты не попадёшь в манекен… но и ни в чём не повинного прохожего не убьёшь, — он медленно обошёл меня по кругу. Я раздражённо начала опускать арбалет. Кеннеди покачал головой. — Не двигайся, — приказал он. — Замри в этой позе.

— Это правда необходимо?

— Шшш. Ты слишком много болтаешь.

Далеко не правда, но споры не помогут делу, так что я сделала, как было велено, и держала рот на замке. Что угодно, лишь бы как можно быстрее покончить с этим.

— Как часто вы занимаетесь спортом, детектив Беллами?

«А это-то тут причём?»

— Я выхожу на пробежку несколько раз в неделю, — ответила я. — На что-то большее времени нет.

— Упражнения со штангой, гантелями?

— Нет.

— Хмм, — Кеннеди почесал подбородок и продолжил наматывать круги. — Интересно.

— Что? Что интересно?

— Ты тренировалась с арбалетом?

Я пожала плечами.

— Пыталась, но у меня мало времени на это.

— Ты тренировалась с этим арбалетом?

Я посмотрела на него.

— Нет. Тот, что я использовала, был другого цвета, — я прищурилась. — А что? Что с этим не так?

— Да ничего.

— Кеннеди…

Он криво улыбнулся.

— Он весит почти десять килограмм. Довольно тяжёлый по меркам арбалета, а ты довольно миниатюрная, если позволишь отметить. Ты держала его несколько секунд безо всяких проблем. Ты сильнее, чем кажешься на первый взгляд.

Я озадаченно взглянула на арбалет ещё раз. Он вовсе не ощущался тяжёлым. Мой взгляд скользнул по его длине, затем я помедлила. Я глянула на пустое место на стене с оружием, где должен был висеть этот арбалет, и по мне пробежала странная дрожь.

Я держала этот арбалет прежде. Впервые обнаружив эту комнату, именно его я первым взяла в руки. Я сумела подержать его всего несколько секунд и быстро отложила ради более лёгкой модели. Я с сомнением хмуро посмотрела на свои бицепсы.

— Всё в порядке? — поинтересовался Кеннеди.

— Нормально, — я встряхнулась. — Абсолютно нормально.

Он ещё с минуту понаблюдал за мной, затем, видимо, решил больше не упоминать мои способности в поднятии тяжестей.

— Я так понимаю, ты слышала про теорию десяти тысяч часов?

— Конечно. Практикуйся в чем-либо десять тысяч часов, и ты станешь экспертом. Но у меня определённо нет десяти тысяч часов в запасе.

— Дело не во времени, — сказал Кеннеди. — А в сосредоточенности. Не надо бояться того, кто практиковал десять тысяч ударов, надо бояться того, кто отрабатывал один удар десять тысяч раз.

— Кто это сказал? — поинтересовалась я. — Сунь-цзы?

Кеннеди улыбнулся.

— Брюс Ли, — он окинул меня критическим взглядом. — Обычно первые несколько недель мы просто практикуемся заряжать и взводить арбалет.

— Недель? — взвизгнула я.

Он забрал у меня арбалет и разрядил его.

— Я сказал «обычно». Нам нужно в более короткие сроки подготовить тебя к самообороне. Я всё равно объясню детали, но тебе самой придётся отрабатывать свои десять тысяч часов. Иначе ты никогда не станешь истинным мастером.

Я мысленно посчитала. Десять тысяч часов — это более 400 дней, и у меня определённо нет столько времени на обучение стрельбе из арбалета. Однако я понимала посыл Кеннеди; если я собиралась полагаться на арбалет (а детектив Отряда Сверхов имеет такое право), тогда мне придётся потрудиться.

— Ладно, — я опустила арбалет стрелой в пол, упёрлась ногой в основание, натянула тетиву и снова взвела её.

Кеннеди одобрительно кивнул, и я постаралась не слишком задирать нос. В конце концов, я сама научилась этому.

— Делать это вот так, голыми руками, быстрее всего. Для истинной точности надо заново взводить при каждом выстреле, хотя формально в этом нет необходимости. Когда на тебя нападают, такое нелегко провернуть, но это хорошая основа, от которой можно работать дальше.

Я скорбно посмотрела на свои пальцы. Моя кожа будет разодрана в лоскуты.

— Могу я надеть перчатки?

— А обычно ты носишь перчатки?

— Нет.

— Тогда нет, не можешь. У тебя быстро образуются мозоли, — он достал из кармана секундомер. — Попробуй ещё раз. Я засеку время.

«О божечки».

***

Мы с Кеннеди практиковались больше часа. Он не позволил мне стрелять; мы только взводили и спускали, заряжали и разряжали, снова и снова и снова. Когда мы закончили, мои руки ныли, кожа на пальцах сделалась раздражённой, но я видела прогресс. Это оказалось приятнее, чем я ожидала.