— Это женский этаж, — произнесла Кэрри.

И тут же отругала себя: что за идиотка! Конечно, женский, тут же девчонки одни тусуются!

— Да пофиг, тут моя сестра-близняшка заселилась, я со шмотьем помогал. Твое по сравнению с её сумками — херня. Меня, кстати, Уилл зовут.

— Как Шекспира? — брякнула Кэрри, неловко пожимая его теплую, широкую ладонь. Пальцы у него были длинные, и она подумала: музыкант? Парни редко протягивали ей руки для пожатия, и теперь она чувствовала себя необычно, хоть и понимала, что, откажись она от знакомства, показалась бы «странненькой». — Я Кэрол… Кэрри.

— Как у Кинга? — вернул он шпильку. — И, нет, Уилл — это не как Шекспир, это как Уилл Смит, хоть я и белый.

Он улыбнулся, и Кэрри подумала, что это вполне напоминает нормальное общение. Не как в старших классах, когда единственным вариантом с кем-то поговорить было дождаться оскорбления.

Наверное, это должно было её сломать. Но Кэрри, помня слова Коннора, изо всех сил старалась просто выжить в этом гадюшнике, звавшемся Баддингтаун Хай, и не сойти с ума, не стать забитой и не бояться любой тени. Возможно, у неё получилось.

Теперь пора учиться общению с нормальными людьми.

Уилл помог ей дотащить сумку до комнаты и ногой толкнул дверь.

— Прошу, мисс, — широко улыбнулся он. — Теперь это ваш дом на ближайшие четыре года. Кстати, какой факультет?

Кэрри со вздохом облегчения сбросила с плеча тяжелый рюкзак, выпрямилась. Спина жалобно хрустнула. В школе, быть может, и надо было уделять больше времени спорту, но Кэрри предпочитала учебу и дополнительные кружки, а спорта ей хватало на уроках физкультуры.

— Гуманитарные науки. А у тебя?

— Тоже, — он хмыкнул. — Славянские языки и литература.

Кэрри моргнула. Она вспомнила, что Коннор, учась в старших классах, посещал факультатив по русской литературе, и как он плевался, говоря, что «русские, черт возьми, любят страдать сами и чтобы вокруг них тоже кто-нибудь страдал!», но при этом продолжал грызть свой кактус, и вдруг почувствовала странное тепло по отношению к Уиллу.

— У меня журналистика.

Скорее всего, у них не будет общих лекций, и ей даже стало немного печально. Уилл был первым, с кем она познакомилась в кампусе. Кэрри подумала: выдержит ли она неожиданно свалившееся на неё общение с кучей людей? Социализация не была её сильной стороной.

Но, кажется, с Уиллом всё прошло успешно?

— Подожди-ка, — Уилл вытащил из кармана смартфон. Кэрри успела заметить, что поперек экрана шла кривая трещина. — Запишу твой номер.

— А… — Кэрри открыла рот, чтобы сказать: она не собиралась диктовать номер… и передумала. Напомнила себе, что ей стоит общаться с людьми больше. Даже если это будет неловко и нелегко. Она ведь хочет стать журналистом, значит, ей жизненно необходимо разговаривать с людьми. Понимать их, а не просто ждать, что в спину кинут оскорбление.

Никто её здесь не знает.

Кэрри продиктовала номер. Уилл ухмыльнулся, пряча телефон в карман.

— Увидимся, девочка из романов Стивена Кинга.

…Остаток дня для Кэрри был полон забот.

Она разобрала вещи; вытащила карту кампуса и прикинула, куда ей придется ходить чаще всего. Получила расписание. Услышала, что для первогодок устраивается вечеринка — и решила на неё не ходить. Руководитель по студенческой жизни сообщила, что её соседка, второкурсница Мария Гордон, возвратится в кампус только к началу учебы, так что ближайшую неделю комната целиком принадлежала Кэрри.

Ей даже не пришлось ни с кем самой знакомиться — несколько человек познакомились с ней сами, так же, как и Уилл. У Кэрри каждый раз прихватывало в животе, когда кто-то обращался к ней: всё время думалось, будто вот-вот в спину ей полетит оскорбление.

Но ни-че-го.

Кэрри приободрилась. Быть может, всё будет не так уж и плохо? Быть может, у неё получится стать… кем-то? А не просто девочкой, которую в лучшем случае не замечают.

Пожалуй, без «быть может». Здесь всё другое. Жизнь — новая. И она сумеет приспособиться. Коннор ведь в неё верит, а, значит, она должна оправдать его доверие.

Бегая по корпусу и административным зданиям, Кэрри познакомилась с Клэри — забавно, как их имена оказались похожи. Кларисса Морель — Клэри для друзей — приехала из Луизианы; и если бы она не сказала об этом сама, её мягкий южный акцент выдал бы её.

К счастью, Клэри любила поболтать, и Кэрри не пришлось позориться своими навыками социализации, оставалось только кивать, поддакивать и вставлять редкие комментарии. Начало было положено. К тому же, как оказалось, Клэри жила через одну комнату от неё.