В этот момент, пользуясь заминкой противника, я применил «Прыжок», переместился вплотную к паладину и в упор разрядил в него сразу три закапсулированных заклинания: «Силовое ядро», «Королевская паутина» и «Копье распада». По идее первый магический конструкт должен был пробить защиту противника, второй его сковать, а третий повредить энергетические структуры организма. Однако из моей затеи ничего не вышло и Шончи смог меня неприятно удивить. Он голой рукой отбил магическое ядро, выскользнул из-под паутины и презрительно расхохотался после пролетевшего мимо копья. Вот только я не остановился. Растерянности у меня не было, о своих ошибках подумаю позже, а пока бой и только бой. Поэтому я продолжал осыпать врага заклинаниями. Выпустил в него еще четыре закапсулированных магических конструкта локального действия, дабы не повредить жителям этого района и домам. Наносил удары с близкого расстояния и все-таки его достал. «Палящий луч» пробил защиту врага, а затем прожег ему правое плечо, и он, прекратив смеяться, взвыл от боли и сам метнул в меня заклинание, нечто вроде комка агрессивной слизи. И все бы ничего, подобно противнику, я тоже уклонился и, наверное, смог бы его добить. Однако из ближайшего дома на улицу выскочила обеспокоенная растрепанная женщина с ребенком, который цеплялся за ее платье, и паладин этим воспользовался. Змей не стал брать заложников. Нет. Паладин поступил иначе. Он применил мощное объемное заклинание, развернул между мной и собой высокую огненную стену, которая стала стремительно расползаться в стороны, и юркнул мимо женщины в ее дом. То есть, он поступил так же, как и я недавно, когда уходил от преследования китайского героя и двух полубогов.

Да, я мог оставить все как есть, прыгнуть вверх, оказаться на крыше ближайшего дома и продолжить преследование. Однако остался на месте и стал гасить вражеское заклинание, которое могло сжечь не только женщину с ребенком, но и получивших тяжелые травмы наемников в перевернутом автомобиле. А это уже мои люди. Поэтому я задержался. И пусть заминка была недолгой, я справился всего за семнадцать секунд, Шончи этого хватило. Затирая за собой астральный след, он скрылся, а я, тяжело вздохнув и осмотревшись, занялся извлечением из смятой консервной банки, которая недавно была автомобилем, своих наемников.

5.

Спустя двое суток после стычки с Райнером Северином, прикрывшись магическими маскировочными конструктами, паладин Шончи Змей лежал на крыше роскошного особняка и ждал появления очередной жертвы. Дело привычное и вроде бы тревожиться не стоит, все тихо. Но в то же самое время на душе у него было не спокойно и, невольно, он сравнивал свое нынешнее положение с тем, что пережил в прошлом…

Как и большинство паладинов, которые после смерти оказались в дольнем мире и встали на путь служения божеству, Шончи через многое прошел и оставил след в истории родной планеты. Его мать была из знатной семьи, редкая красавица, которую выкрал оборотень. И когда ее смогли отыскать, а затем освободить, она уже носила ребенка. Что с ней делать никто из родственников не знал и тогда глава семьи принял волевое решение отправить некогда гордую красавицу в соседнее королевство. С глаз долой, из сердца вон. Подальше от слухов, которые порочили честь семьи.

Шончи родился в пути, на убогом постоялом дворе в небольшой деревеньке возле тракта, и там его бросили. Родная мать, не решившись задушить младенца, заплатила местному хозяину, и будущий Змей стал его приемным сыном, а она, как только немного восстановилась, без промедления отправилась дальше.

Шли годы. Шончи рос крепким и сметливым. Но друзей у него не было. И это не потому, что его презирали, ущемляли или людей пугала внешность мальчишки, чрезмерная худоба и странное вытянутое лицо. Просто он сам держался в стороне, понимал, что не похож на жителей придорожной деревни, где проходило его детство, и предпочитал оставаться один. А потом, отправившись на охоту в лес, в возрасте пятнадцати лет он встретил своего отца, который появился перед ним в облике крупного полоза с красной короной на башке, и узнал часть истории о своем появлении на свет. После чего Шончи ушел вместе с ним в глухие чащобы и стал осваивать оборотничество. Усвоить науку отца оказалось нелегко, ведь он полукровка. Однако Шончи справился и когда понял, что родитель его больше ничему научить не сможет, накопив к нему обид и претензий, без колебаний и сомнений совершил убийство. Он дождался, когда отец заснет, размозжил ему голову кувалдой и ничуть об этом не жалел.

Через год Шончи отыскал мать. К тому времени, благодаря своей красоте, манерам и происхождению, а так же деньгам семьи, которая через посредников все-таки поддержала ее в трудную минуту, женщина уже давно была замужем за благородным кавалером и родила ему троих детей. Мать не думала о судьбе нежеланного ребенка, некогда оставленного на постоялом дворе, и Шончи, злоба которого на весь мир с каждым днем только росла и крепла, решил ей отомстить. Сначала он убил ее мужа, которого подстерег в укромном месте и расстрелял из лука. Затем отравил первого ребенка, в облике полоза задушил второго и утопил в реке третьего. А когда спустя полгода обезумевшая от трагических событий женщина хотела наложить на себя руки, Шончи появился перед ней, представился и рассказал, как убивал ее близких.

Сломленная горем мать сама спрыгнула со стены замка в ров и упала на колья, а Шончи, глядя с высоты на тело женщины, осознал, что ему это нравится. Убивать людей — его призвание. Но лишать кого-то жизни просто так, в сражении или на дуэли, ему не интересно. Радость Змею доставляло другое. Молодой оборотень презирал не всех людей, а успешных, и хотел, чтобы они страдали. Процесс ломки тех, кто был счастливее него, стал для убийцы смыслом жизни, и Шончи пошел в разнос. Он находил благополучного человека, богатого купца, благородного аристократа или даже царственную особу. Наблюдал за жертвой, собирал информацию и планомерно лишал обреченного человека всего, что он любил и чем дорожил.

За двадцать пять лет, становясь сильнее и набираясь опыта, изучая магию и постоянно повышая мастерство, в деле душегубства Шончи достиг небывалых высот. Он убил несколько тысяч людей и разрушил сотни семей. За его голову сразу два императора и шесть королей назначили огромную награду. Слава о злодеяниях Змея разошлась по всему миру и его именем пугали непослушных детей.

Шончи возгордился. Как итог, вступил в противостояние с молодым сильным чародеем, которого считали героем своей страны, и даже изнасиловал, а потом убил его невесту. После чего, появившись перед юношей, оборотень поглумился над ним и осыпал насмешками. Так он потешил свое самолюбие, и это стало его ошибкой, ибо на Шончи ополчились все. На убийцу развернули настоящую облавную охоту, и как бы Змей ни юлил, какие бы хитрости ни использовал, в конце концов, спустя пару месяцев, израненного и обессиленного, его загнали в угол, окружили и прикончили, словно бешеного пса. Произошло это, кстати, на том самом постоялом дворе, где он родился, и Шончи посчитал это насмешкой судьбы.

Оказавшись в дольнем мире, Змей не растерялся. Он быстро адаптировался и смог приспособиться, стал добыть необходимые для жизни эрги и примкнул к наемникам, среди которых со временем заработал определенный авторитет. А потом появился Светоносный Энги со своими паладинами и Шончи, разглядев его потенциал, подумал, что пришла пора примкнуть к кому-то более сильному. Поэтому, приняв решение, без колебаний склонил перед божеством колено и принес ему клятву верности.

Оборотень не прогадал. За долгие годы службы богу, Змей возвысился и стал обладать немалой властью, добился уважения в культе и считался доверенным паладином Светоносного. Он сражался за Энги на поле боя, и никто не мог сказать, что он трус. Но больше всего ему нравилось возвращаться к своим корням. И когда он получал задание убить или психологически сломить очередного врага, Шончи испытывал необычайный душевный подъем.