Керамические комплексы Стецовского поселения и поселения в урочище Луг II хотя и не совпадают, однако по составу весьма близки. В обоих пунктах представлена лепная или же сделанная на медленно вращающемся гончарном круге керамика, амфорная тара, гончарная керамика салтовского типа, типа пастырского, черняховского типа (в небольшом количестве).

Для лепных сосудов на поселении Луг II характерны такие сосуды, как, например, горшок № 59/1381. У него выступающий орнаментированный венчик, средневысокая вогнутая шейка, высокое покатое плечо, наибольший диаметр в верхней плечевой части тулова, удлиненный бочок, сужающийся к днищу; цвет коричневый, поверхность бугристая, подглаженная, в примеси толченый песок-кварц. Горшок № 59/1388 принадлежит к этой же типологической группе, но у него значительно больше диаметр в плечевой части тулова; к тому же он несколько ниже предыдущего. Сосуд № 59/1569, найденный у печи-каменки в жилище № 3, в отличие от предыдущих имеет узкое, высокое тулово с незначительно выгнутым бочком.

В керамическом комплексе Стецовки I имеются сосуды с биконическим туловом. Такие же сосуды встречены на поселении Луг II, как, например, горшок № 59/1327, найденный при расчистке зольной ямы, расположенной возле жилища 1. Наружный край венчика орнаментируется одинаково у сосудов как из Стецовки, так и урочища Луг II (например, № 59/1590).

Что касается гончарных сосудов, то амфорная тара, фрагменты амфор с желобчатой, рифленой поверхностью встречены в обоих пунктах (сравни фрагменты урочища Луг II № 59/1425 и 59/1605). Относительно сосудов с пролощенным вертикальным орнаментом необходимо указать на полное тожество фрагмента нижней части сосуда с днищем из Стецовки № 56/60 с аналогичным фрагментом № 1424 из наших раскопок в урочище Луг II. В обоих случаях стенка сосуда покрыта лощеным линейным орнаментом по вертикали.

Черняховская группа в Стецовке I достаточно выразительно представлена фрагментом днища от горшка с шероховатой поверхностью № 58/223, фрагментом днища на кольцевой ножке от большой серой миски с гладколощеной поверхностью № 58/166, бочком малой биконической мисочки № 58/184, верхней частью миски-вазы с широким горизонтальным краем венчика № 58/716 и обломком днища от такой же крупной миски-вазы № 58/718. Наличие черняховской керамики в инвентаре поселения Луг II засвидетельствовано находкой днища на кольцевой ножке № 59/1518 у жилища № 3.

До сих пор речь шла о связях, элементах тождества, между тем имеются также и различия между Стецовкой I и поселением Луг II. Так, например, для Луга II характерны сосуды грубой выделки, очевидно, сделанные на медленном вращающемся гончарном круге, с рыхлым, иногда крошащимся или слоистым тестом, украшенные орнаментом в виде гребенчатой волны (сравни Луг II № 59/1386 и № 59/1448) [388] . В Стецовке фрагменты этого рода керамики не встречены — наглядное свидетельство того, что, несмотря на общую территориально-типологическую общность известных нам памятников Нижнего Потясминья, они далеко не тождественны в целом. Каждый из них имеет свои особенности, представляет в пределах данного единства тот или иной культурно-типологический вариант.

Нам пока неизвестны памятники, непосредственно приходящие на смену памятникам черняховской культуры. Мы еще не можем сказать ничего определенного о том, как происходила смена культур, какие именно памятники получают распространение на первоначальном этапе развития в послечерняховское время. Однако мы едва ли ошибемся, если будем рассматривать Стецовку и другие памятники Нижнего Потясминья как памятники, представляющие собой вторую, а отнюдь не первую фазу развития в период, отделяющий черняховское время от времени Киевской Руси.

Значительные экспедиционные исследования памятников второй половины I тыс. н. э. осуществлены в урочище Макаров остров около с. Пеньковки (рис. 1). Урочище представляло собой небольшое возвышение, площадью около 19 га, окруженное со всех сторон болотом, осушенным мелиоративными работами 30-х годов. В 1956 г. Д.Т. Березовцом на Макаровом острове были обнаружены остатки полуземляночного жилища с печью-каменкой. Внутри жилища находился своеобразный «клад» железных изделий, состоящий из шести серпов, наральника, двух топоров, трех наконечников копий, двух долот и дужек от ведер [389] .

В 1957 г. в отдельных местах на распахиваемой поверхности острова были найдены обломки керамики, кости животных, а также небольшие скопления пережженных камней, происходящих, как оказалось позже, из разрушенных печей-каменок, находившихся в жилищах этого поселения.

На широкой площади в северной и восточной частях острова был заложен ряд разведочных траншей (общей площадью 1632 кв. м). Разведочные траншеи углублялись на 40–50 см от современной поверхности. В тех местах, где находились остатки древних жилищ, уже на глубине 20–30 см от уровня современной дневной поверхности довольно четко обнаруживались контуры углублений, заполненных культурным слоем, состоящим из обломков глиняной посуды, костей животных и древесного угля. В ряде случаев в траншеи попадали скопления обожженных камней от печей. На местах обнаружения следов углублений или скоплений камней закладывались раскопы. Здесь были раскрыты углубленные части древних жилищ. Всего таких жилищ на Макаровом острове раскопано десять, из них в 1957 г. — девять (№ 2-10).

Они находились на самых возвышенных местах острова. Вероятно, это объясняется тем, что пониженные места его поверхности во время существования на нем древнего поселения периодически затоплялись. Жилища располагались группами. Так, например, в центре северо-восточной части острова находилось три жилища на расстоянии 10–15 м одно от другого. Все они были ориентированы по странам света, иногда с незначительными отклонениями к западу (жилища 3, 9). Все они были обнаружены на глубине 0,25-0,50 м от современной дневной поверхности и углублены до 0,80-1,15 м от той же поверхности. Приводим описание исследованных в 1957 г. жилищ.