Нам песня строить и жить помогает!

Она, как друг, и зовёт и ведёт!

И тот кто с песней по жизни шагает

Он никогда и нигде не пропадёт!

Когда, сопровождении бабы Кати, мы спустились на второй этаж и добрались до так называемого «холла», то обнаружили, что нас уже дожидаются человек сорок. И, так как вся обстановка состояла из дивана, а так же пары кресел с неизменным журнальным столиком с лакированной крышкой, то почти все принесли с собой собственные стулья.

Негромко переговариваясь, народ постепенно рассаживался а я, окинув взглядом довольно большое пространство, решил занять место поближе, если можно так выразиться, к «коридорной части». Рассудив, что в, хоть и довольно большом но, уже тесном набитом отсеке звук будет распространяться плохо. А, учитывая, что слушатели всё прибывали и прибывали, с откуда-то возникшей уверенностью мог сказать, что «это не есть гуд».

Ну, а тянувшийся в обе стороны, в общем-то широкий коридор, мог послужить резонатором. Компенсировав плохую акустику, в общем и целом, совсем не предназначенного для музыцирования, помещения.

Завидев несущего гитару меня, народ зашушукался а кто-то, особо ретивый, громко выдал.

— Маэстро! Вдарь по клавишам! Продай талант!

И, по раздавшимся многочисленным смешкам я понял, что это, широко известная и общеупотребимая цитата.

Правда, взятая невесть откуда и, к великом моему сожалению, так и не вспомненная мной.

Не желая тянуть резину и томить собравшуюся публику напрасным ожиданиям, я накинул на плечё ремень и, прокашлявшись, тронул струны.

Там, где тих плещет речка

Где оранжевый закат

В голубом краю сирени

Детство отцвело, как сад

Глава 12

В общем и целом, симбиот был доволен. Разумеется, если к его внутреннему состоянию подходило именно это слово. Да и, ежели как следует разобраться, «внешнего» у него попросту не имелось. Вернее, оно было но, представляло из себя тело носителя. Заботу о котором, по причине потери памяти и утраченных после травмы магических способностей, пришлось если не полностью то, по крайней мере, частично, взять на себя квазиживому организму.

Но, пока что, (тьфу-тьфу-тьфу, как, то ли в шутку, то ли всерьёз, любил делать и говорить хозяин) всё шло, если и не по плану, так как плана, как такового, пока что не было то, по крайней мере, события двигались по вполне обозначившемуся и, в общем и целом, довольно-таки приемлемому руслу.

Безусловно, связь с мозгом реципиента ещё не была установлена. И стать одним целым они пока не смогли. Но, во всяком случае, достучаться до девственно чистого сознания, хоть и с трудом, но всё-таки получалось.

Через пень-колоду, худо-бедно, но информация ложилась на подкорку, навсегда (биопроцессору очень и очень хотелось на это надеяться) отпечатываясь в памяти человека.

Когда спустились на нужный этаж, симбиот сразу же оценил акустику помещения а, вернее, просто расширенного коридора, и моментально признал её негодной. К тому же, набившиеся в холл люди значительно ухудшали, и без того совершенно не предназначенную для проведения подобных мероприятий, часть военного госпиталя.

Ну да, лихо беда начало. Вокальные данные у их общего тела, впрочем, как и у всех существ его расы были более чем приличные. И, совсем ещё недавно, петь его хозяин умел. Причём, делал это довольно-таки неплохо.

И это ещё мягко сказано. Распараллеливая сознание, он мог заставить гортань работать особым образом. Во-первых, извлекая звуки в таких регистрах, что ни одной здешней оперной звезде просто не снилось. Ну и, плюс ко всему, он мог петь сразу на два а, если было хорошее настроение, то и на три голоса одновременно. Сам. В одиночку.

К тому же, магические способности хозяина позволяли выставлять силовые щиты таким образом, что они создавали своеобразный резонатор. Никем не видимый но творивший со звуком абсолютно неповторяемые чудеса.

Одна беда… Всё это было возможно в недалёком прошлом. До этого злосчастного перемещения за тысячи километров и, приблизительно, на пятьдесят лет назад.

При мысли о точной дате временного отрезка, в который забросили их неведомые силы, биопроцессор слегка поморщился. Если, конечно, именно это слово применимо к существу, гармонично вплетённому в тело хомо-сапиенса и составлявшую некоторую часть его мозга.

Увы, после трагических событий, связь их самым безжалостным образом оборвалась. Но, слава Создателю, кое-какие возможности у квазиживого организма всё-таки остались. За то короткое время, что прошло с момента прихода в сознание носителя, симбиот понял, что лучше всего воздействовать на служившее ему домом тело, в момент сна. Ну или, лёгкого, чем-то схожего с кратковременной потерей сознания, транса.