Старинная фреска, изображала красивую незнакомую женщину в черном. Мне показалось, что на ней пыль. Пальцы сами потянулись к ней, и как только моя рука прикоснулась к фреске, я увидела женщину перед собой.

– Кто вы? – дернулась я, осматриваясь по сторонам. Но женщина не обратила на меня никакого внимания. Вместо лабиринта дворца вокруг был цветущий сад, который увядал на глазах. – Ау! Вы меня слышите?

Внезапно женщина подняла голову, утирая слезы на глазах. Кажется, она меня заметила.

– Мелисса! Это ты? – произнесла женщина, а я не могла понять молодая она или старая. Казалось, она была юной, но в то же время в ней не было той юной легкости.

Я обернулась, видя еще одну женщину, которая спешила к нам.

– О, богиня! Это ужасно! Я слышала, и не могу найти слов, чтобы выразить вам …. Бедная Персефона! Неужели наша прекрасная Персефона отправится в мрачную могилу царства Аида, чтобы выйти замуж за Гадеса?– пролепетала Мелисса, пока я махала руками перед ее носом. Она меня тоже упорно не замечала.

– Гадес сделал это для того, чтобы разбить мое сердце! Он хочет отомстить мне! А Зевс ему во всем потакает! – процедила женщина в черном. С каждой ее слезинкой все вокруг увядало. Даже ветка изумительных цветов, под которой я стояла тут же поникла. – И это все проклятая Геката! Вечно лезет не в свое дело! Это она, богиня судьбы, решила разлучить меня и мою доченьку…

– О, Богиня! О, великая Деметра! – взмолилась Мелисса, падая на колени перед богиней. Ого! Настоящая богиня?– Но ведь это же судьба! От нее не уйти! Простите мою дерзость! Я – всего – лишь смиренная жрица великой богини плодородия.

– Но ее можно обмануть! Решено! Я отомщу Гекате. Ей будет чем заняться! Лучше бы следила за своими перекрестками миров! – усмехнулась Деметра, вытирая слезы. – Всем известно, что вход в межмирье находится на острове Крит. Его еще называют островом Гекаты. Что если там что-то пойдет не по плану? Богиня судьбы будет занята решением тех проблем, и у нее просто не останется времени, чтобы навредить моей Персефоне.

– Вы хотите прорвать завесу? – ужаснулась Мелисса. – Но ведь тогда в мир хлынут такие твари, которых наш мир еще не знал! Это будет конец нашего мира!

– Завеса подождет! – горделиво произнесла Деметра. – Моя дочь должна заживо спуститься в царство мертвых! Каково мне, матери, хоронить заживо свою дочь? Ничего, я отыграюсь! Мелисса, ты не представляешь, что я собираюсь сделать! Только это растянется не на один год! Придется подождать…Я хочу, чтобы она так же плакала, когда ее ребенок отправится в Аиду!

Ее лицо просияло какой-то темной радостью.

– Моя богиня, я не смею ничего говорить вам, – пролепетала Мелисса, опустив глаза. – Вы хотите тягаться с самой богиней судьбы…

– Я – богиня природы! Как думаешь, хватит ли у меня сил обмануть саму судьбу? – воскликнула Деметра. Слезы на ее глазах просохли, а она сделала глубокий удовлетворенный вдох. Ее холодные глаза сверкнули.

– Покажи мне, кто сейчас страж межмирья у Гекаты, – тихо, как – будто боялась, что ее услышат, произнесла Богиня плодородия, – Покажи мне его, оракул!

Туманная дымка стала гуще, маленьким вихрем разметавшись внутри стеклянной сферы и стала медленно рассеиваться.

– Молодой царь Минос, – усмехнулась Деметра, поглаживая пальцем изображение юного царя, – Совсем еще ребенок… Чем думает Геката? Ну что же… Раз Богиня Судьбы не позаботилась о нем, то кто как не мать-природа сделает это?

В этот момент я дернулась, отпрянув. Ничего себе! Это как же меня так проглючило! Я посмотрела на фреску, видя какой-то дворец с колоннами. Опасливо, словно боясь, что снова что-то случится, я прикоснулась пальцами к дворцу, но ничего не случилось. Я ощутила лишь легкую шероховатость фрески.

Занятненько!

Так, пора бы поискать себе комнату для ночлега. Я обернулась на коридор, осматривая двери. Дверь одной из них была полностью заросшей каким-то плющом. На других дверях плюща не было.

– Есть кто? – постучала я и прислушалась. Ответа не последовало. Я легонько толкнула дверь, и она к моему удивлению распахнулась. Я сделала несколько неуверенных шагов внутрь, не желаю наткнуться на хозяйку. Если таковая вообще имеется в комнате.

Комната выглядела абсолютно не живой. От слова “совсем”. Ровно застеленная кровать, никаких личных вещей, свойственных девушкам или кому-то еще. Ни безделушек, ни косметики, ни тапочек.

Шкаф тоже оказался пуст. Вещей не было. Наверное, жилые те, у кого этого плюща нет. Они его попросту убрали. Странно, что у царя слуги совсем не следят за порядком. Не дворец, а дендрарий.