Выпустив его из своей хватки, отхожу.

У дальней стены находятся столы, сервированные закусками и напитками. Вот туда я и направляюсь, чтобы смыть изо рта мерзкий привкус, оставшийся у меня от прошлой беседы. Это ж надо, этот хреносос мало того, что пытался настроить меня против родной страны, так ещё и хотел подрядить в одиночку воевать с пришельцами.

Закинув в рот сразу три крошечных бутерброда, мрачным взглядом бегу по залу.

— Что за порции такие? — бурчу я себе под нос. — Не могли нормальной еды подготовить?..

— Это канапе, — любезно поясняет Ребекка.

— Будь здорова.

— Да нет, это так называется…

— Говорят, эти штучки придумали у меня на родине, — справа раздаётся хорошо поставленный мужской голос. — Впрочем, я с вами согласен. Иногда форма чересчур преобладает над сутью. Правильный стейк даст десятикратную фору даже самой изысканной закуске.

Покосившись, замечаю Наполеона, замершего за соседним столиком в окружении своей свиты.

— Месье Егерь, — он шутливо салютует бокалом красного вина.

— Чем обязан?

— Мы почти познакомились с вами в Эвро-Фовиль, но, увы, мои советники слишком поздно доложили мне о вашем прибытии. Вы уже успели покинуть наши земли.

Он пробегается по мне оценивающим взглядом.

— Вы производите впечатление человека решительного. Это ценное качество в наше время.

Молчу и жду, пока он дойдёт до сути. Иногда всё это пустословие так утомительно.

— Полагаю, у нас могут быть общие интересы, — продолжает француз. — В частности, в противостоянии амбициям Евроальянса. Их влияние растёт, и это угрожает многим. Сейчас они расширили своё присутствие до германских земель, но на этом ведь их целеустремлённый предводитель не остановится…

— Скорее всего.

— Тогда кому-то стоит сказать Гарму твёрдое «нет!», не так ли?

— Мне, да? — со вздохом бросаю я.

Опять меня держат за идиота.

— Нам, — поправляет меня Наполеон. — У нас всё ещё остались верные люди, которые помнят, кто управляет империей. Среди них хватает сильных и опытных воинов, в том числе, Квазаров.

— Я подумаю над твоими словами.

— Подумайте, — кивает Император.

Я направляюсь прочь и через десяток шагов оказываюсь возле заднего ряда стульев. Моё внимание привлекает экстравагантно одетый чернокожий старик. На нем строгий костюм цвета сажи — двубортный пиджак с серебряными пуговицами, белая рубашка, украшенная золотыми запонками. На руках обилие крикливых перстней и массивные золотые часы. На плечи накинут плащ, отороченный густым чёрным мехом, что придаёт его носителю сходство с кладбищенским вороном.

Голова лысая, как коленка. Из растительности только густые седые брови и пышная борода с длинными закрученными вверх усами. Сухощавое лицо старика напоминает высохший сморщенный плод, а губы что-то бормочут, пока его рука со звоном помешивает ложечкой чай.

Бакари «Тиколош» Умба

Вид: Человек

Класс: Осквернитель

Редкость: Золото

Способности: Нечестивая свеча, Пронзающий сумрак, Проклятие слабости

Ранг: Квазар

РБМ: 1 166 единиц

Клан: Золотые Львы Саванны

Должность: Вождь

Статус: Представляет чужую смерть

Я незаметно приближаюсь, чтобы услышать конец его разговора со стоящей вблизи него девушкой, знакомой мне по Конклаву.

—…Идут успешно, — произносит она. — Кажется, нам удастся договориться о союзе.

— Отлично, — скалится Бакари, — это усилит наши позиции в регионе. А пташки пускай наслаждаются иллюзией контроля, пока могут.

Голос у пожилого африканца хрипловатый, а взгляд цепкий и властный.

«Пташки…» Это он Пустынных Ястребах?

— Да, мастер Умба, — почтительно отвечает Амара.

На вид ей лет двадцать пять. Пухлые губы, широкий нос вздёрнутые брови. Волосы заплетены в короткие дреды, обрамляющие её голову, как одуванчик. У неё глаза разных цветов, один — зелёный, второй — карий, и это до сих пор кажется мне удивительным.

Амара «Янсан-ан» Кимани

Вид: Человек

Класс: Шаман

Редкость: Серебро

Способности: Связь с духами, Земной толчок, Огненный росток

Ранг: Квазар

РБМ: 868 единиц