А вот это вопрос стратегический.

Гуманисты утверждают, что народы хотят мира. Но если бы это было так, то никаких войн не было бы и в помине. Фашисты утверждают, что в человеческой природе заложена потребность в войне. Но в этом случае войны не прекращались бы нигде и никогда. Мудрый поэт описал одного вояку, который «…под старость захотел отдохнуть от ратных дел». И это куда ближе к истине. Поскольку истина человеческого отношения к войнам проста. Навоевавшись, человек хочет мира. Юноша, выросший в тихой провинции, стремится к подвигам.

В хорошем государстве и «старики, уставшие от войны», и «юноши, стремящиеся к войне» вполне уравновешивают друг друга. Разумеется, к первому типу относятся не только старики, но и те, кого мы условно назовем крестьяне, то есть люди, всему на свете предпочитающие неспешную, размеренную работу и покой. Второй же тип составляют «бойцы по крови». И речь вовсе не о том, что одни работают на пашне, а другие стреляют на стрельбище. Дело вовсе не в том, кто эти люди по профессии. Дело в их психологии, и, соответственно, обычный клерк вполне может оказаться отличным бойцом, солдат действующей армии – типичным крестьянином, а боевой с медалями генерал – мечтающим о мире почтенным старцем. В любом случае в государстве всегда найдутся те, кто хочет мира, и те, кто хочет войны.

Главная задача государя – дать мир всем желающим мира и дать возможность воевать всем желающим воевать.

Если не сделать первого, то желающие мира либо свергнут «воинственного» властителя, либо эмигрируют. А ведь это пахари, ремесленники, в конце концов, те же старые вояки, обладающие неоценимым опытом и способные обучать молодых и дерзких.

Если не сделать второго, то желающие войны свергнут правителя (уж точно быстрее, чем в первом случае) или… опять же эмигрируют. Разумеется, когда они покинут страну, прекратятся ночные гулянки, драки и будет значительно спокойнее жить, но… Но защищать страну в случае внешней опасности будет некому.

Государство, как любая живая система, не может быть статичным. Оно либо расширяется, либо сужается. Я прекрасно понимаю, что прозорливый читатель укажет мне на стабильность послевоенных границ. Но давайте не будем мыслить столь одномерно. Захватить страну можно, не только введя войска на ее территорию и присоединив, но и установив ее политическую и экономическую зависимость. Экспансия может быть не только территориальной, но и экономической, культурной, религиозной. Выбор конкретного вида экспансии – это тоже стратегия. А вот отказ от экспансии – это уже начало поражения. Если система отказывается от экспансии, то естественно подвергается экспансии со стороны соседей. Собственно, экспансии соседей она подвергается всегда, но в данном случае система переходит к обороне. А итогом обороны может быть или удержание уже существующих рубежей, или отступление. Следует заметить, что искусный противник всегда найдет слабую точку в обороне, а наличие у него инициативы позволит ему ударить по ней в нужный момент и в нужное время. Поэтому любая сугубо оборонительная тактика может привести исключительно к сужению «территории влияния». Именно это, в свою очередь, позволяет утверждать, что: «Бизнес – это война». Да и вообще, любое существование – это борьба… или война, другими словами.

Древние это прекрасно понимали. По крайней мере те народы, которые выжили. Конфуций говорил: «Государство, основанное сыном неба, просуществует десять тысяч лет. Государство, основанное человеком, слушающим голос неба, просуществует тысячу лет. Государство, основанное человеком, идущим против воли неба, не просуществует и семидесяти лет». Разумеется, под пониманием «воли неба» и «голоса неба» подразумевается прежде всего осознание тех базовых принципов, которые лежат в основе мироздания и соответственно философии и стратегии развития.

Слушаем ли «голос неба» мы сегодня?

Увы, далеко не всегда.

Тысячелетиями правители без лукавства пользовались знаниями мудрецов древности, и их империи мы до сих пор называем великими. А вот современные правители считают себя много умнее и пытаются думать сами, исходя из сиюминутных суждений и настроений. И жаль людей, живущих в государствах, управляемых такими стратегами. Ведь, начав войну, они уже не в состоянии остановиться, а почувствовав все прелести мира, они размякают и теряют всякую способность к сопротивлению. История Второй мировой войны наглядно подтверждает это. И в то время как Германия шла по пути бесконечных завоеваний, остальные европейские страны сдавались практически без какой-либо серьезной борьбы. Стала ли та фашистская Германия великой империей? Увы. Она не просуществовала и трех десятков лет. Что же касается Европы, то ее спасло лишь то, что победитель оказался не в состоянии вовремя остановиться и в результате получил войну не только на территории противника, но и у себя в тылу.

Дальнейшее известно.

Нет надежного тыла – нет побед.

Нет побед— не будет и надежного тыла.

Как уже понял проницательный читатель, с точки зрения автора, который взял на себя смелость трактовать установки древней китайской стратегии,

мудрый стратег – это тот стратег, чья империя ведет войну за расширение жизненной сферы, но метрополия которой пребывает в мире, это армия, которая умеет наступать, оборониться и отступать, это налаженное сельское хозяйство и производство во внутренних провинциях, это развитая культура и наука, это опора на традиции и принятие и использование всего нового, что приносит жизнь.

Но это – в идеале.

На практике же все происходит несколько иначе.

Выделим несколько основных типов государств, которые явно пренебрегают вышеназванными принципами. Среди них:

Государство- «обыватель».

Вам наверняка приходилось бывать в таких государствах. Покой и стабильность здесь царят во всем. Неспешные старички неспешно идут к своим скамейкам в парках, неспешные продавцы неспешно торгуют, неспешные полицейские неспешно ловят неспешных преступников. Можно отдыхать душой и телом. Можно не сомневаться, что вся «боевая» молодежь воюет в иностранных легионах чужих государств. А что будет, если эта страна подвергнется нападению? Она даже не успеет мобилизоваться. Если, конечно, нападающий не будет столь же неспешен. Хотя вряд ли. «Обыватели» обычно неагрессивны, когда существует хотя бы теоретическая возможность отпора. Разумеется, за эту страну может вступиться могущественный сосед. Впрочем, «за так» в этом мире ничего не делается, и, скорее всего, это будет означать, что страна-«обыватель» уже «неформально» включена в сферу его влияния, в его систему. Поглощена. Это и есть естественный удел обывателей. Их явно или неявно завоевывают. Так пали Бельгия, Голландия и Дания в 1939 году.