Шрифт:
Она еще разберется с этим вопросом!
Она еще всех разъяснит!
Чтобы ее сестру – и вот это…
Убить. И точка! Но для начала – юрист.
От ответственности избавляет знание закона.
Ньор Бенвенуто Мацца был рыжеволосым и молодым, но явно толковым. Мия задала ему для проверки несколько вопросов, на которые знала ответы, кивнула – и перешла к делу.
Она спрашивала, ньор отвечал.
Потом Мия записывала.
Со ссылками на параграфы права, на его статьи…
Право, как известно, бывает прецедентным и беспрецедентным. Первое – это когда один раз сказали, что черное будет белым, и его таковым объявляют из раза в раз. И хоть ты лоб себе разбей. А чего? Один раз прокатило, прокатит и каждый раз!
И есть право беспрецедентное, или законодательное [66] .Как легко догадаться, тут уже на каждый чох требуется свое обоснование. А вариант: так оно же уже того-сь… нет, не прокатит. Поэтому его так не любят лентяи и безответственные типы.
66
Вообще, там куча подвидов, но это уже не фэнтези, а юриспруденция получится. (Прим. авт.)
А что?
Удобно же… не надо учить законы, правила, просто выучил десяток случаев – и ссылайся каждый раз, и радуйся жизни…
У Мии так не получилось бы. Поэтому она писала названия законов. И думала, что может, может выйти.
Только вот…
Ей придется на время… ох…
Проблем возникало много. Но результат будет, а остальное…
Разве остальное важно?
Мама доверила ей девочек. И пока Серена и Джулия жили спокойно, в комфорте и сытости, Мия не злилась. Да, она не ласковая коровка, которая всех накормит и обогреет, как в детской сказочке. Она просто работала и зарабатывала, и приданое у малышек вполне достойное. Кстати, надо бы в банк зайти… будет еще лучше.
Даже если Рени решит выйти замуж за Эмилио, ничего страшного не произойдет. Голодать не будут, прикупят себе домик в столице, Эмилио охотиться будет, Рени жить на проценты с приданого… это вполне реально. Но не сейчас.
Девочке двенадцать лет.
Всего двенадцать…
Джакомо серьезно перегнул палку и даже сам этого не понял. А с чего ему было понять?
Мию он воспитывал под себя, лепил под себя, затачивал, как клинок…
Не учел он только одного.
Клинки тоже умеют любить. Они показывать этого не умеют, а вот любить…
Искренне, неистово, до последней капли крови… крови врага. Своей-то у холодного железа нет.
А вот острие – есть. И разить оно умеет преотлично.
Когда дан Бьяджи получил письмо от дана Феретти, он не удивился. И не разозлился, чего тут злиться?
Его честь по чести приглашали в гости, намекая, что с невестой надо бы почаще встречаться, она же привыкнуть должна… Приезжайте вечером, дан. Мы все будем очень рады вас видеть!
Дан подумал, да и черканул записочку.
Коротенькую.
«Приеду вечером, буду рад повидаться с невестой».
Какие-то любезности? Ваше письмо получил, спасибо за приглашение…
Он и в лучшие-то времена таким не грешил! А Феретти…
Ладно уж!
Если вконец честно, они ему никак не ровня! Его предложение громадная честь, и Феретти это понимают, хоть это радует. При других условиях ни за что бы он не женился. Но там, в церкви…
Пришел он встретиться с любовницей.
А увидел…
Солнце осветило Серену, и смотрела она… так, и глаза у нее светились, и волосы, словно нимб… маленькая святая.
Или просто – чудо?
Воплощенная чистота, невинность и в то же время притягательность… и он не смог противостоять. Ушел из церкви, не повидавшись с любовницей, приказал слуге проследить за даной… и плюнул!
Посватался!
Мог бы позвать и в любовницы, но… это – не то!
Любовница все же вольна располагать собой, вольна уйти… а ему хотелось не этого. Ему хотелось, чтобы сияющее солнечное чудо принадлежало ему и только ему. Навсегда ему…
Жениться?
Почему бы и нет… может, он даже детей еще заведет… лет через несколько. Когда насытится хрупкой красотой жены…
В свою очередь, дан Джакомо, получив записку, тоже не удивился.
Слуги действительно хорошо знали своего хозяина, тот не утруждал себя вежливостью, а Джакомо… Джакомо готовился к визиту.
Мия только головой покачала.
– Дядя, Рени пока еще… я поговорю с ней, и настойку дам, но, наверное, лучше, чтобы сначала я прислуживала, а потом уж пригласим ее повидаться с женихом?