– Вот, вот!
– сказал Вель.

– Но тяга съест энергию. А значит, тепловая защита...

– Подожди, - оборвал Менг.

– Не все ли равно, - подумал он, - через шесть часов или через три...

Но в душе капитан Менг верил Велю. Без колебаний он протянул руку к главному пульту и один за другим перевел на несколько делений четыре красных рычага.

Гасконди побледнел.

Послышалось характерное жужжание двигателей, щелкнули реле противоперегрузочной защиты.

– Может быть, теперь вы объясните?
– попросил Менг.

– Если я не ошибаюсь, - медленно начал Вель, - "Омикрон" состоит из двух обособленных частей?

– Да, - подтвердил Менг.
– В одной - командный комплекс и двигатели, в другой - каюты и подсобные помещения.

– И эти части можно отделить и отвести друг от друга на значительное расстояние?

– Да, такая возможность предусмотрена на случай аварии или ремонта силовых установок. Обе части разводятся и сводятся с помощью специального "пульсатора".

– А каково максимальное расстояние между ними?

– Сто пятьдесят километров.

– Достаточно и ста сорока, - пробормотал Вель.

– Вы хотите избавиться от пассажирского отсека?
– наконец заговорил Гасконди.
– Но тяги все равно не хватит.

– Нет, - энергично возразил Вель.
– Это было бы слишком просто. Карлик нас так легко не отпустит... Тут совсем другая идея.

– Мы теряем время, - вмешался Менг.
– Может быть...

– О! Времени у нас вполне достаточно, - невозмутимо сказал Вель.
– Так вот... вам, конечно, знакома идея пульсирующего космолета?

Гасконди и Менг недоуменно переглянулись.

– Да, - заметил Вель.
– Это очень старая и давно забытая идея...

– Смутно я что-то припоминаю, - медленно произнес Менг.
– Встречал в старых учебниках... Если не ошибаюсь, дело в том, что космический корабль - не точка, и его масса распределена по некоторому объему.

– Вот, вот, - оживился Вель, - если разделить наш звездолет на две части, то равнодействующая сил тяготения, к ним приложенных, окажется меньше той силы, которая действует на "Омикрон" сейчас.

Он говорил четко и ясно, словно читал лекцию студентам.

– А это значит, - подхватил Менг, - что на растянутый звездолет действует сила отталкивания?

– И если в апогее соединять обе части, а в перигее - разъединять, то "Омикрон" сойдет с кеплеровской орбиты и начнет двигаться по раскручивающейся спирали.

– М-да...
– протянул Менг.

– Я тоже вспомнил, - неожиданно заговорил Гасконди возбужденно. Чудесно, превосходно, гениально!..
– Он нервно расхохотался.
– Но насколько я помню, чтобы преодолеть таким способом даже земное притяжение, кораблю необходимо несколько лет. А притяжение карлика?..

– В том-то вся и штука, - невозмутимо произнес Вель.

– Удивительно, - подумал капитан, - как этому хрупкому человечку удается сохранять полнейшее спокойствие в такой сложной ситуации? Должно быть, он умеет видеть намного дальше других...

– В том-то вся и штука, - повторил Вель.
– Притяжение в данном случае работает на нас. Чем массивнее звезда или планета, тем скорее будет достигнута скорость освобождения, В том-то и парадокс!

– Сколько же часов нам потребуется?
– спросил Менг.

– Думаю... часа полтора, не больше.

– Вы гений, - улыбнулся капитан и занял место у пульта.

– Надо только выбрать оптимальные моменты для разделения и сближения, предупредил Вель.

– Понимаю, - отозвался Менг, нажимая клавиши вычислителя.
– Приступаю к операции через шесть минут...

Это было невиданное зрелище. Гигантский звездолет как бы распался на две части. Они то расходились, отделяясь друг от друга, то снова сближались, объединяясь в единое целое. И в процессе этого небывалого "космического танца" смертельная орбита, по которой двигался "Омикрон", стала постепенно раскручиваться.

Могучая стихия тяготения, подчинившись силе человеческого разума, уверенно уводила звездолет все дальше и дальше от угрожающей звезды.