Шрифт:
— Ты — самая лучшая, мама, — шепчу я, обнимая ее.
Артем
— Что значит, моя жена сбежала? — рычу я охране.
— Ушла в туалет и не вернулась. Персонал в кафе сказал, что она вышла через черный ход, — виновато отчитывается мне один из олухов, которые ее упустили.
— За что я вам деньги плачу? — опасно спокойным голосом чеканю я.
— Извините, босс, — бубнит охранник.
— Уволен, — рявкаю ему.
— Простите, шеф, — продолжает бубнить охранник. — Сейчас поступил сигнал, что она подъехала с каким-то мужиком к дому своей матери.
Каменею от этой информации.
— С каким-то мужиком? — чеканю. — Что за мужик?
— Не знаем. Сейчас пробьем по номеру машины.
— Выполняй, — рявкаю и отключаюсь.
Моя жена удрала от охраны, чтобы встретиться с каким-то мудаком?
Неужели пошла на то, чтобы отомстить мне?
Стискиваю челюсти и играю желваками. Мила не такая, но сейчас я ее совсем не узнаю.
Не знаю, что от нее ждать. И меня это бесит.
Мне нужен надежный тыл, жена, которая меня будет ждать дома, а не сбегать от охраны, чтобы тайком встречаться с какими-то мужиками.
Медленно выдыхаю.
Все пошло к чертям собачьим. Не думал, что ничего не значащий трах на стороне приведет к такой херне в моем браке.
30
Артем
Возвращаюсь домой к вечеру. Мало того, что с крупной сделкой проблемы, так еще и жена устраивает тест-драйв моим нервам.
Первое, что я вижу, это букет, который я утром распорядился купить. Стоит в коридоре, там, где его и должны были поставить.
Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Мрачно смотрю на любимые цветы моей жены. Ночью она про них мне высказала. Да много, чего она высказала. Я даже опешил от такого напора.
Ей однозначно надо иногда пить, чтобы наш брак не стал похож на брак моих родителей.
От воспоминаний о том, что творится сейчас в семейной жизни моих родителей, стискиваю челюсти. Не знал, что у них такая задница. Да и много, чего не знал. Мама у меня более сдержанная и терпеливая, чем моя жена. Все держала в себе, и только выдала правду, от которой я просто охерел.
Даже рад, что Мила… взбрыкнула? Показала, как ей это все неприятно?
Прозреваю от своих мыслей. Не думал, что именно так отношусь к этому всему.
Прохожу на кухню. Ослабляю галстук, снимаю. Расстегиваю пару пуговиц на рубашке. Достаю коньяк и наливаю себе. Одним глотком осушаю.
Она мне не изменяет. Это сто процентов. Но не хочу, чтобы она даже мысли допустила, что у нее может появиться другой мужчина.
Я — ее муж.
— Артем, — шепчет Мила от двери в кухню, и я резко поворачиваюсь.
Выглядит расстроенной. И, кажется, что плакала. Закусывает губу и проходит к столу.
Молча наблюдаю за ней.
— Артем, я по поводу договора, — начинает она расстроено.
— А что договор? — с напускным равнодушием спрашиваю.
— Там есть пункт по поводу квартиры моей мамы…
— Да, — киваю.
— Папа проиграл квартиру, — шепчет она, — и моим маме и бабушке надо в течение недели освободить ее…
— Свою долю проиграл. Да, ты говорила…
— Нет, не только свою! — опять закусывает губу, чтобы, видимо, не расплакаться. — Он проиграл всю квартиру! Выкрал у мамы документы, подсунул бумагу, когда она болела, на подпись и… все…
— Стоп, — останавливаю я ее. — Твой отец спустил всю квартиру?
Дааа, вот это тесть пошел в отрыв!
— Да, — шепчет моя жена.
И выглядит сейчас такой беззащитной. В два шага преодолеваю расстояние между нами и притягиваю ее к себе. Упирается ладошками мне в грудь.
— Артем, я… — опять кусает губу.
— Тшш, — кладу палец на ее губы, — я обещал, значит, все решу. Понятно?
Кивает, и одна слеза скатывается по ее щеке. Она тут же ее стирает. Потом вторая… Мила опять вытирает.
Кладу ладонь на ее скулу и провожу пальцами по щеке, вытирая еще одну слезу.
— Ну чего ты плачешь? — мягко спрашиваю, рассматривая ее красивое лицо.
Вижу, что пытается взять себя в руки, и шепчет:
— Ничего. Просто… как он мог?
И всхлипывает.
— Извини, я пойду, — шепчет сквозь слезы и дергается в моих руках, чтобы уйти.
Не отпускаю ее, а прижимаю к себе.
— Поплачь. Станет легче.
С каких пор я стал психологом? Да не с каких. Просто не хочу ее отпускать. Не хочу, чтобы она опять рыдала в подушку в этот раз из-за идиота-отца, который такое наворотил.