— И что? Есть вещи посерьезней.

— Что?

— Семья.

Сэт взъерошилась, словно старая побитая жизнью кошка. Того и гляди кинется. Эдриан посмотрел на нее с жалостью:

— Что они пообещали тебе? Что не тронут сыновей? Где на самом деле твой младшенький?

— Не твое дело. Он далеко и в безопасности.

— А старшенький и его семья?

— Не важно.

Не важно… Чертов бар был закрыт не просто так. Сэт знала о нападении, собрала вещи, детей и свалила, пока остальные умирали, захлебываясь свинцом. Эдриан прищурил разные глаза.

— Знаешь, многое могло бы сойти тебе с рук. Многое… Но из-за тебя Чес получила пулю в лоб, а ведь она тебе доверяла. Она любит тебя. — Он скривился. — Не спущу.

— А я и не собиралась просить пощады. Не дождетесь. И не стращай меня муками совести. Эта девка опасна, а вы носитесь с ней, как с писаной торбой…

Он еще раз приложил Сэт о стену, и она громко застонала от боли.

— Эдди, что ты с ней делаешь?

Черт. Он обернулся. Хотелось преподнести информацию как-то иначе, но шанс был упущен.

— Я нашел нашу крысу, Чес.

***

Сэт угрюмо молчала. Ее связали, усадили на хлипкий стул, чуть поодаль расставили пуфы и кресла. Крысу нашли, но это полбеды. Что с ней делать дальше?

— Растворить суку в кислоте. — Кевлар скрипнул стальными пальцами, его прихвостни согласно закивали.

Дед поскреб подбородок:

— Кровожадно, но выбора нет. Мы не можем простить предателя. Она уничтожила наш город.

Крис и Маэда переглянулись, а затем согласно закивали. Потом все посмотрели на Чес. Та то краснела, то бледнела, то прятала лицо в ладонях, то нервно притопывала. Эдриану очень хотелось сейчас обнять ее, утешить. Сэт была ей близка. Чес рассказывала, как Сэт медленно поставила ее на ноги. Как поддерживала и давала советы. А потом она просто предала ее. Как фермер, заботливо взращивающий скотину, чтобы потом зарезать. От этой ассоциации Квинта передернуло.

Наконец Чес положила ладони на колени. Лицо холодное и злое, глаза не сулили ничего хорошего. Она внезапно стала выглядеть взрослее.

— Казнить, — сказала сухо, — да так, чтобы полисы видели. Чтобы весь этот гребаный город видел, что мы делаем с предателями.

Что сейчас говорило в ней? Обида за преданное доверие? Злость на себя?

— Значит казнь, — подытожил Эдриан, поставив точку в обсуждении одним коротким кивком, а затем посмотрел на Чес. — Эн, ты сможешь приникнуть в алгоритмы на поверхности и ретранслировать видеозапись на городские билборды?

— Он говорит, что ему необходимо оценить состояние Сети, — ответила Чес, чуть помолчав. — Надо подключиться…

Эдриан коротко кивнул, осматривая девушку. Какие эмоции таятся за этими плотно сжатыми губами и хмурыми бровями? Какие мысли? Он пожалел, что не Эн.

Чес села в пухлое кресло Криса, подключилась к нетволкерской деке. Делала она это уверенней, чем раньше. Наверное, Эн время от времени просил о прогулках в Сеть. Экраны покрылись ярко-голубой рябью, затем ровными потоками кода.

— Я смогу, — ответили динамики знакомым голосом нейропризрака.

— Хорошо, — кивнул Квинт, — значит нам не нужно выбираться на поверхность, — и он повернулся к Сэт.

Та повесила голову. Не пробовала оправдаться, не просила о милости, словно признавала тяжесть своего преступления.

Некоторое время потребовалось, чтобы выставить свет и установить камеру, на которую будет транслироваться казнь. Эн настроил функцию искажения голоса и лица, чтобы не светить Эдрианом Квинтом после его «трагической кончины», сыгранной для Бюро. Сэт привязали к стулу, руки за спину. На этот раз она вздернула голову, не пряча угрюмых глаз. Сильная женщина, жаль, что она выбрала этот путь, но пути силы требуют кровавого откупа.

— Жители Подземья… Господа полисы… Йоркцы… — Эдриан сделал несколько шагов назад, чтобы полностью попасть в кадр. — Сегодня мы наконец вычислили крысу в своих рядах. Этот человек помог лишить Подземье головы… Этот человек сдал все жизненно важные точки перед штурмом. Груды тел, которые мы скормили печам крематория. — Он указал на Сэт. — Она сдала нас.

Эдриан медленно прошелся за ее спиной и увидел, как дрогнули плечи женщины.

— Более того, она продолжала информировать полисов вплоть до этого дня. Но теперь с этим покончено.

Он схватил Сэт за волосы. Она почти подпрыгнула на стуле, еле сдержав крик, а он почувствовал нечто знакомое. Холодную ярость как на допросе Бёрт.

— Умные книги учат: если тебя ударили по щеке, подставь другую. Я скажу — нет. Мы вырвем из сустава ударившую нас руку, переломаем ноги, разобьем голову. Зря вы, твари, сунулись к нам. И пусть все знают, кто заварил эту кашу, потому что за целостность Йорка я теперь не ручаюсь. А пока…

Он взвел курок и приставил дуло к голове Сэт.