Рождение водяной дракайны Эльсы предвещает войну. Рушится привычный мир, в котором драконы чтят волю Великой Ледяной Змеи, принимая её право связывать судьбы и благословлять супружеские пары студёным Выдохом. Найдет ли принцесса Эльса свою половинку? Сможет ли возвеличить драконов, заключая союзы с людьми и оборотнями, отправляя войска на битву с огненными магами? Будет ли её избранник опорой в трудную минуту, примет ли на себя часть тяжести драконьей короны?
От автора: по мотивам цикла «Песнь яда и льда», ранее публиковавшегося в сети.
Пролог
Войны было не миновать — королева Азалия поняла это после первого обращения дочери. Водяные драконы рождались в королевской семье раз в тысячелетие и наделялись огромной магической силой — ради неприкосновенности земель.
Враг не стоял у ворот, не высаживался на берега Большого Аспида. Пока. Темные маги Кенгара оттачивали силу в схватках с людьми, подминали под себя теплый континент. Земли раскисали топями, по которым могла пройти только армия тьмы, в городах и деревнях появлялись поднятые из могил мертвецы. Яскона превратилась в очаг эпидемий и рассадник зомби, медленно, но верно поганивших окраины Великой Сороши. Люди просили помощи у драконов. Азалия не давала им ложных надежд и все-таки тянула с прямым отказом. Немногочисленная армия ледяных драконов уничтожала алтари скверны, оживавшие на Малом Аспиде, возводила щиты стужи против лазутчиков-кенгарцев, пытавшихся вызвать демонов на этих алтарях. Сил хватало на защиту, но не на нападение.
Казалось бы, что тебе судьба людей? Слабые бескрылые существа, меняющие пшеницу на избавление от бремени бед и грехов, придумывающие сказки про своих спасителей. Люди упрямо повторяли глупости: драконы несут яйца после сложных магических ритуалов и охраняют кладку, пока не вылупится змееныш. Кто, спрашивается, придумал эти россказни про драконьи яйца, пещеры и — особенно! — про высиживание? Зачем бы тогда были нужны дома и очаги? Дракайна, вынашивающая ребенка, не может перекинуться в крылатую форму, и вынуждена греть у огня уязвимое тело, дарующее новую жизнь. И ребёнок рождается слабым и двуногим — первая смена формы может произойти не раньше десяти-пятнадцати человеческих лет, иногда и позже. Правда, об этом людям никто не докладывал… пусть лучше тешатся сказками о яйцах.
Азалия видела, что судьбы драконов и людей сплелись крепче, чем хотелось бы. Когда-то, давным-давно, дракайны, будучи в тяжести, меняли форму, охотились на крыльях и утоляли голод свежей кровью. За тысячелетия тела и потребности изменились. Дракайны начали нуждаться в тепле и горячей пище. Теперь драконы покупали у людей пшеницу, овощи и фрукты, давая в обмен утешение: осторожный ледяной выдох, точно отмеренный и рассчитанный, навсегда замораживал горе или боль потери в человеческой душе. На берег Норд-Карстена, острова, поделенного людьми и драконами пополам, ежедневно высаживались десятки желающих избавиться от душевных тягот. Деньги, уплаченные за освобождение, превращались в продуктовые караваны морских кораблей. Так было до войны. Сейчас, в дни стремительного обесценивания денег и нехватки еды, старая схема сосуществования теряла смысл.
Ни гадания в Храме Ледяной Змеи, ни дары, замороженные на алтаре, не давали Азалии знамения или подсказки, помогающей выбрать правильный путь. Фрукты съеживались и чернели, теряя сочность, темный виноград пятнал чашу кровавыми брызгами. Каждый обряд убеждал королеву: её дни тают, как сосулька на полуденном солнце. Не ей вмешиваться в судьбы подданных и мира. Бремя выбора ляжет на плечи дочери.
Это знание отзывалось душевной болью и тревогой, которую не унимали морозные выдохи. Наследница была слишком молода, ей недавно исполнилось двадцать человеческих лет. Она еще неуверенно держалась на крыльях — и неизвестно было, получится ли у нее летать наравне с обычными драконами, ведь ее магию питал не воздух, а земля и вода. Но причинить вред бронированной дракайне подданные не могли. Куда больше Азалия беспокоилась за двуногую деву — Эльса, повзрослевшая, обиженная на дарованную судьбой силу и слабость, непохожесть на других дракайн, не желала искать пару и привечать потенциальных женихов. Ни через Храм Ледяной Змеи, бросая на алтарь сочную клубнику и присматриваясь к рисунку на блюде, ни путем знакомства с драконами подходящего возраста.
Дочь не считала себя избранной, не гордилась званием защитницы крылатого народа. Стыдилась ли она своей необычности или уже приняла, по неизбежности — этого Азалия не могла понять. И боялась задать прямой вопрос.
Драконы поклонялись Ледяной Змее, но знали, что их прародительницей была именно водяная дракайна. Нет льда без воды, выдох утратит силу, рассеется безвредным сухим морозом. Вода и земля, магическая камнеломка и кувшинки выигрывали там, где был бесполезен холод. Последняя водяная королева, бабушка Азалии, закрыла путь скверне, прорывавшейся на острова на Малом Аспиде, покарала пособников и бунтовщиков — ядовитых драконов — и сохранила мир и покой для своих верных подданных.
Королева старалась выкраивать ежедневный час для разговоров с дочерью. Объясняла тонкости текущих политических и дворцовых интриг, делилась секретами, передававшимися в королевском роду из уст в уста — знание, как подчинить подданных своей воле, никогда не доверялось ни выделанной коже, ни бумаге. И — как ей казалось, ненавязчиво — подталкивала Эльсу к посещениям Храма. Легче умирать, если знаешь, что запястье дочери оплел чешуйчатый узор брачного орнамента — это значит, что плечом к плечу с дракайной встанет разъяренный дракон, который никогда не допустит, чтобы кто-то причинил вред супруге или детям. К сожалению, Эльса подталкивания игнорировала и не желала даже определить круг возможных женихов. Азалия расстраивалась, но пока еще не унывала — по её указанию в леднике постоянно стояла корзинка спелой клубники, а слуги дважды в день проверяли родовой гобелен. Ультрамариновая вязь выделяла имя дочери среди льдистого серебра. Рядом, на пустом месте, не появлялось ни руны, ни точки.
Глава 1
Ар-Ханг. Полет и тюрьма
Утро выдалось теплым. Снег под босыми ногами сминался в жидкую кашу, вода щекотала ступни, сглаживала колкость снежинок. Ар-Ханг неспешно шел по тропе, выполняя ежедневный ритуал — посещение родительского дома. Особняк семейства Летифер медленно, но верно разрушался: терял окна, кровлю, ронял камни из кладки. Печать Совета, замыкавшая морозные цепи заклинаний, сегодня сияла особенно ярко. На крохотном участке «живой земли» валялся кусок оконной рамы — на апельсиновые деревца упала оторвавшаяся створка. Арх осторожно поднял деревяшку, старательно собрал осколки стекла. Повинуясь порыву, воткнул в землю обломанные апельсиновые веточки. И уселся на крыльцо, гадая, живы ли еще деревца.
Он никогда не видел их цветущими. Только по рассказам дяди знал, что ветви ломились от плодов, когда его мать была в тяжести. Иногда Ар-Ханг чувствовал цитрусовый привкус на губах — может быть, это был привет из тех далеких дней, когда он дремал во чреве или колыбели. А может, привкус дарила истовая вера, утраченная месяц назад.
До второго десятка человеческих лет Арх надеялся, что дом сбросит печать и цепи заклинаний, когда он встретит свою дракайну. Окна обретут новые стекла, морозная роспись скроет их с женой от любопытных взглядов, а в день зачатия наследника оживут деревца. Почки набухнут, небрежно стряхнут лед, и запах моря отступит под натиском апельсинового цвета.