— Видишь, мама, а ты говоришь сложно, — гордо заявляет, повернувшись ко мне.

— Мама? — хмурится Леонид.

— Вика меня вырастила. Когда наши родители умерли, она стала для меня и мамой, и папой, — опережает меня сестра, заставляя краснеть ещё больше.

Чашки и чайник звенят на подносе от того, насколько у меня руки трясутся, и мужчина, привстав, забирает их у меня и ставит на стол.

— Спасибо, — хриплым голосом говорю. — Ева, — обращаюсь к сестре, прочистив горло. — Помолчи немного, — прошу её, глазами давая понять, что я с неё спрошу потом.

— Ну вот, — наигранно вздыхает и опускает голову.

— Прошу прощения за неловкий вопрос, — произносит Леонид.

— Ничего, вы не могли знать, — выдавливаю из себя улыбку, положив кусок торта на его тарелку.

— Почему вы купили гостиницу в нашем городке? — продолжает любопытствовать сестра.

— Из-за предстоящего слияния московской компании с шахтой в вашем городе, — удивляет своим ответом мужчина.

— Ого, — округляет глаза Ева. — Нашу шахту продали? — спрашивает и мельком смотрит на меня.

Пожимаю плечами на её немой вопрос, потому что ничего об этом не слышала.

— Да, её купил миллионер из Москвы, — кивает мужчина, делая глоток горячего чая с кардамоном.

— Но зачем она ему, там ведь ничего нет? — никак не успокоится сестра.

— Ева, перестань, — шиплю на неё я.

— Настоящая журналистка, — усмехается Леонид. — Недавно его исследовательская группа нашла там уголь, так что ваш город скоро станет популярным и богатым.

— Главное, что у людей появится работа, — произношу, бросая в рот кусочек торта.

— Это мужская работа, надеюсь, ты не надумаешь туда податься, — смотрит на меня укоризненно сестра.

— Ева! — предупреждающим тоном, а то она достаточно наговорила перед чужим человеком.

— Что Ева? Ты всегда идёшь туда, где больше платят. Я, между прочим, уже поговорила с Кириллом, он возьмёт меня на работу, и нам будет легче, — не понимает намёков сестра.

— И слышать не хочу, — поднимаю руку, заставляя её замолчать.

— Скажите, дядя Лёня, — припечатывает меня этим обращением. — Как справиться с ней? — и столько усталости в её голосе, что задохнуться можно.

— Ева, тебе четырнадцать, какая работа? Ты об учёбе должна думать, — начинаю злиться уже.

— Я закончила семестр на одни пятёрки, почему ты не позволяешь мне хотя бы летом помогать тебе содержать нас? Откуда ты такая вредная взялась? — по надутым пухлым губам вижу, что она обижается.

— В кафе Кирилла ты точно не пойдёшь, чтобы к тебе не цеплялись всякие идиоты, — продолжаю стоять на своём, совсем позабыв, что мы не одни.

— В его кафе чаевые больше, чем зарплата…

— Ева! Мы закончили! — повышаю голос и тут же прикусываю себе язык, заметив, как подрагивает нижняя губа сестрёнки, что означает, она готова расплакаться.

— Кхм, — напоминает о себе наш гость, и, повернувшись к нему, чувствую, как щёки начинают гореть от стыда.

Чем я сегодня думаю вообще?

— В гостинице полно работы, — разводит руками мужчина, и у Евы лицо моментально засияло.

— Мам? — смотрит на меня своими милыми глазками, ещё и называет так, чтобы сердце наверняка оттаяло.

— Ладно, — вздыхаю. — Хотя бы рядом будешь, — опускаю голову, сдавшись.

— Спасибо! — радостно кричит и бросается на мою шею. — Ты самая лучшая!

— Минуту назад была вредной, — бурчу, но улыбаюсь.

Она ведь и в самом деле, как мой ребёнок. Когда Ева родилась, мне было тринадцать лет, помогала маме во всём с первых её дней, а когда малышке исполнился год, и вовсе я была с ней целыми днями, так как мама с папой занимались своей базой отдыха. А потом… они умерли, когда Еве было всего пять лет, а мне едва исполнилось восемнадцать. Родителей она почти не помнит, в её жизни есть только я, которая всё отдала для неё. Ева это прекрасно знает, и несмотря на то, что я просила не называть меня мамой, потому что такое чувство, будто я забираю у неё что-то важное, она твердит, что я имею полное право назваться её матерью.

— Ну, не без этого, — усмехается и целует меня в щёку.

А дальше… дальше моя жизнь взяла крутой поворот, и всё с появлением Агафонова Леонида Алексеевича.

Глава 8

Мы с сестрой начали работать в гостинице, и, наверное, это единственное лето за последние годы, когда мы будем проводить столько времени вместе, пусть и не на отдыхе.

По правде говоря, я не представляла, или, может, просто мозгов не хватило понять, что нам, сотрудникам отеля, нужно будет делать, если новый начальник хочет устроить ремонт. Но, оказывается, работы непочатый край.