– Эй.
– хрипло пробормотала я.

В горле сильно пересохло. Мне срочно нужно увидеть хоть кого-то из медицинского персонала. Необходимо узнать, что с моим ребёнком.

Я ещё раз постаралась крикнуть о помощи, но издала только невнятное сипение. Тогда пришлось присесть на больничной койке. Но и это удавалось с трудом. Тут же почувствовала дикое головокружение. Руки сжали боковые борта койки, чтобы удержать тело.

– Девушка, вы что?! Нельзя вставать!
– справа послышался женский голос.

Я выдохнула с облегчением, что хоть кто-то пришёл. Руки все так же железной хваткой сжимали борта. Вошедшая женщина аккуратно расцепила мои пальцы и помогла лечь обратно на подушку.

– Мой ребёнок?
– хрипло пробормотала я.

На одну эту фразу я потратила все оставшиеся силы. Женщина, которая оказалась медсестрой, услышала.

– Всё в порядке с твоим ребёнком. Здоровый!
– быстро ответила она и вышла из палаты.

Я очень хотела ей верить. Но пока не увижу собственными глазами ребёнка - не смогу успокоиться. Волнение не покидало. Тем более, что срок для родов был ещё не достаточным. Оставалось чуть меньше месяца.

В палату снова зашла та же медсестра, а вслед за ней шествовала уже знакомая мне Ирина Николаевна. Та самая врач, которая уже однажды спасала моего малыша во время беременности.

– Ну здравствуй, Полина.
– улыбнулась она.

Я искренне была рада, что моим врачом снова оказалась именно она.

– Что с ребёнком?
– мой голос звучал приглушенно.

– Господи, Надя, дай ты ей воды. Она вон вся сипит!
– поставленным голосом проговорила врач.

Медсестра, которую как оказалось звали Надя, тут же принесла в одноразовом стакане прохладной воды. Она помогла мне приподнять голову и сделать несколько глотков.

– Ну, ну. Много не пей. Ты после наркоза. Рано ещё.
– советовала Ирина Николаевна.

– Мой ребёнок?
– теперь мой голос прозвучал отчётливо.

– Мальчик. Здоровый. Родился раньше срока. Но ничего. Чуть-чуть полежите в больнице и окрепните. Тем более ты ещё слаба.

Мальчик! Я улыбнулась. Значит, все хорошо. Здоровенький. Это самое главное. Я почувствовала, как в теле появилась усталость, а глаза снова смыкались.

Глава 64

Я проснулась от ощущения какого-то движения рядом. Открыв глаза увидела ту же медсестру Надю.

– Я говорю, пора вставать.
– тормошила меня женщина.

Так вот, кто разбудил меня.

– Пора катетер вставлять и укол делать. Ты ещё слаба. Поэтому все процедуры в койке.
– отчеканила медсестра.

Интересно, сколько раз за день она говорит подобное? Я смотрела на эту женщину и думала, как же отличаются люди. Достаточно посмотреть на медицинских работников. Я сама и весь мой персонал всегда с состраданием относились к пациентам. И дело было не только в том, что мы работали в платной клинике.

Мои сотрудники часто оставались после окончания рабочего времени. Просто потому, что пациентам нужна помощь.

Надя же выглядела измотанной жизнью. Все её движения носили автоматический характер. От женщины было невозможно узнать подробности о собственном ребёнке. В ответ лишь односложные фразы.

– Надя, когда я увижу сына?

– Когда врач скажет.
– сухо ответила медсестра.

Я с нетерпением ждала появление Ирины Николаевны. Но она появилась только после обеда.

– Ну как мы себя чувствуем?

– Я хочу видеть сына.
– мой голос звучал решительно.

– На вечернее кормление принесут.
– уже смягчившись сказала врач.

Я чувствовала, как грудь налилась молоком. Медсестра в привычной грубой форме отчеканила, что нужно сцеживаться. Я сразу вспомнила курсы в медицинском университете, где мы проходили все это. Но все равно было сложно понять, как самостоятельно сцеживать прибывающее молоко.

Ирина Николаевна сделала пальпацию груди. Женщина аккуратным движениями помогла мне сделать процедуру.

– Странно, что после кесарева молоко так быстро прибыло. Организм молодой, здоровый. Быстро пойдёшь на поправку.
– мягким голосом проговорила врач.

Она отличалась от Нади. Но что-то в её поведении настораживало. Она как будто специально вела со мной себя деликатно, чтобы лишний раз не беспокоить.

Я не понимала, почему Ирина Николаевна так ласково разговаривает со мной. Ведь мы уже встречались раньше. Женщина была достаточно прямолинейной.

Так сказывается тот факт, что мы коллеги? Вряд ли. Или женщина просто проявляет сострадание ко мне? Лёгкое волнение вновь повисло надо мной.