Она поднял глаза наверх, и мимолётно коснулся лба пальцами.

– Это какой? – я сделал вид, что не понял.

Самир покосился в сторону Арифа, который о чём-то болтал с охранником у входа в ущелье.

– Ну, разве ты не слышал? Все сейчас поговаривают об этой магии… Что даже обычный зверь может… ну-у-у… призвать ангела и любого врага победить… – он говорил уже чуть ли не со свистом, – Только не говори Арифу, Белый Волк!

Слова юного Буйвола вызвали у меня мурашки на спине, но я усмехнулся:

– Не скажу. Вот так вот, ангела призвать?

– Да, да, и использовать его силу. Вот совсем недавно такое было в Жёлтом Приорате, в их Шмелином Лесу. Говорят, что Белый Копейщик гудел в ангельскую трубу, и слышно его было издалека.

– Да-а-а?

Самир часто закивал:

– И в Зелёном тоже, мне пустынники рассказывали. Там Копейщик призвал ангела, и в горах демонов победил.

Я лишь поджал губы. Не демонов, а ангелов. Впрочем, попробуй я сейчас ещё скажи Самиру, что ангелы могут предать Небо, как он отреагирует? Нет, явно не стоит.

– Где он только не побывал, – будто бы удивился я.

– Не веришь? А сам говоришь, всё видел, – парень с сомнением смотрел на меня, – А ведь этот Копейщик, говорят, человека один на один убил. И не раз.

Самир увлёкся, рассказывая слухи, которые принесли охотники. Они спускались по Слезе Каэля до целых деревень, и принесли некоторые занимательные вести. Что некий воин, которого ждут Пустынные Скорпионы, побеждает демонов и предавших Небо людей, и в нём сидит ангел.

Я слушал его, не понимая, о каких событиях речь. Это он про мою битву с командором Морицом в Красном Приорате, или про битву с Жёлтым Гильбертом в пустыне?

Нет, последняя произошла буквально вчера, не успели бы сложить складную легенду. Я продолжал слушать Самира, и получалось, что тем Морицом, чью кольчугу я уже давно износил, овладел демон, а Белый Копейщик, получив благословение предков и помощь ангела, победил его с одного удара.

– Благословение предков-то у меня будет, – мечтательно прошептал Самир, – А в Проклятых Горах я получу силу ангела.

– Говорят, в Проклятых не место зверям.

– Но не героям, – упрямо ответил Самир.

Ещё больше удивляло, что Буйволы, получая такие сказки из соседних земель, особо не волновались, правда это всё или нет. Молодёжи нравилось, а старики только ворчали.

– А в Синем Приорате, говорят, недавно знамение было, – не унимался юноша, – Совсем как в нашей Каэлевой Впадине. Небеса горели.

Мне сразу вспомнились Старые Горы возле Вольфграда, и как звери в крепости Альфы обсуждали горящие небеса. Это когда бог Каэль имел глупость спуститься к Эзекаилу, чтобы разобраться с обнаглевшим ангелом.

Получается, в Каэлевой Впадине тоже боги вниз спускаются? И зачем, спрашивается?

Меня всё больше начало интересовать это место. Но спросил я о другом.

– Что ж вы, получается, всё же слышали новости из далёких земель? – переспросил я, – Синий Приорат не близко.

Самир снова покосился на Арифа, который наконец двинулся в нашу сторону, и пожал плечами:

– За что купил, за то и продаю. Не хочешь, не верь.

– Белый Копейщик, значит… – задумчиво повторил я.

– Ну, так в Жёлтом Приорате говорили. Наши оракулы-то молчат.

– И правильно делают, – нарочито громко сказал подъехавший Ариф, – Что, зверь, он тебе всё сказками голову морочит?

Я покачал головой, решив заступиться за парня.

– Самир, разве тебе мало новостей от гонца? Как видишь, никаких ангелов и летающих копейщиков, везде звери сражаются своими силами.

– Что там с проходом, мастер? –отвлёк я его от нового спора.

Ариф перевёл взгляд с покрасневшего Самира на меня и сказал:

– Белый Волк, я не называл твоего имени. Дальше тебя будут провожать уже Стрекочущие Ласточки. Это их земли, пойдёте по Великому Разлому.

Прощание было недолгим, я спешился с буйвола и коротко кивнул Арифу и Самиру. Поймав взгляд парня, я улыбнулся. Эх, была бы Хали сейчас или Белиар, можно было бы показать какой-нибудь эффектный трюк, чтоб поддержать юнца.

Шагая к разлому в земле, где меня ожидал другой зверь, я на миг замер. Тоже темнокожий и голый по пояс, воин Ласточки был украшен всевозможными перьями, и, как и я, держал в руках тонкое изящное копьё. Лысый череп, кучерявая короткая бородка, и блестящие прозрачные глаза.