И вновь, «судеб морских таинственная вязь» связала время и события: корабельный курсант Виталий Лоза начинал свою практически офицерскую службу на борту дореволюционного корабля, так же и в тех же условиях, в каких в свое время начинал службу и герой моей книги «Терновый венец офицера русского флота» корабельный гардемарин Бруно Садовинский в 1915 году, но только спустя 34 года.

Конечно, выпускник Каспийского ВВМУ Виталий Лоза не задумывался об этом, но сегодня, через шестьдесят с лишним лет, понимаешь, что и в этом тоже была преемственность поколений офицеров флота России.

Далее Виталий с гордостью описывает линкор «Севастополь»:

«…но зато сколько духовной силы должно быть у каждого, сколько воли, умения, любви, чтобы управлять и водить в полной боевой готовности такую махину, как линкор. Если б можно его было вытащить на берег, то это грандиозное зрелище. Высотой 47 метров от киля до формарса, длиной двести и шириной тридцать. Не правда ли, размеры солидные». Он не преувеличивал. Действительно, мысленно извлеченный из воды линейный корабль «Севастополь» потрясал воображение. Не менее потрясающей была история его проектирования в дореволюционной России.

Историческая справка.

В апреле 1907 года император Николай II одобрил разработанную Морским Генеральным штабом судостроительную программу, по которой планировалось строительство четырех линейных кораблей «дредноутного» типа.

Главное управление кораблестроения и снабжения (ГУКиС) организовало международный конкурс на лучший эскизный проект линейного корабля.

В феврале 1908 года в Морское министерство поступил 51 проект от 18 конкурсантов. В итоге кораблестроительный отдел Морского Технического Комитета (МТК) под управлением А.Н.Крылова, по наибольшей сумме набранных баллов, признал лучшим в конкурсе проект линкора германской фирмы «Блом унд Фосс». Неожиданно в технические вопросы вмешалась политика. Видные французские государственные деятели, с подачи французской прессы, сочли, что вооружавшаяся на французские деньги Россия, а русские облигации государственного займа были размещены во Франции, намерена заказать в Германии постройку четырех линейных кораблей, стали активно возражать по поводу финансовой поддержки своего вероятного противника.

В итоге, российский морской министр И.М. Диков вынужден был, выплатить «отступные» и разорвать сотрудничество с германской фирмой.

Срочно, к апрелю 1909 года, Техническое бюро Балтийского завода разработало свой технический проект линкора. Этот проект рассмотрел и утвердил Морской Технический Комитет. По указанию председателя МТК, в целях ускорения разработки конструкторской документации, инженеры и чертежники Адмиралтейского завода стали работать совместно с техническим бюро Балтийского завода, выпуская вместе с ними рабочие чертежи на все четыре корабля одновременно. К январю 1910 года разработка основных корпусных чертежей была окончена. Эта, наполненная напряжением человеческой мысли и «подковерной» политической борьбой история проектирования новейших для России того времени боевых кораблей успешно завершилась одновременной закладкой 3 июня 1909 года на Балтийском заводе линкоров «Севастополь» и «Петропавловск», и на Адмиралтейском заводе линкоров «Гангут» и «Полтава».

Трехмесячная стажировка курсантов выпускного курса Каспийского Высшего Военно- Морского училища на Черноморском флоте подошла к концу. Осталось двенадцать дней. Всего двенадцать дней и судьба корабельного курсанта мичмана Виталия Лозы круто повернется. Он выйдет во взрослую, ответственную, самостоятельную жизнь. Предвыпускное его волнение чувствуется в письме от 28 августа 1949 года:

«Сегодня, вернее вот сейчас, только минут двадцать назад, у нас на корабле выступал детский ансамбль Областной Крымской радиосети. Такие маленькие, симпатичные, а выступают совсем как взрослые. Куда там с таким фасоном, но молодцы, просто не знаю какие.

Сегодня уже двадцать восьмое, еще осталось двенадцать дней и все , а там дорога в Баку, банкет и отпуск… с первого числа начинаем сдавать зачеты и экзамены».

По календарю началась осень – первый осенний месяц сентябрь, но в Севастополе по-летнему сухо и тепло – настоящий «бархатный сезон». Виталий писал в Кременчуг:

«…Ну вот, уже и сентябрь. Наш с тобой Лидунчик месяц. Ведь мы с тобой познакомились в сентябре и попрощались в сентябре Мой самый любимый месяц этот, хоть он и первый месяц скучной осени».

Прочитав написанное, Виталий на мгновение задумался, и вспышка памяти озарила сентябрь прошлого 1948 года: – Его с Лидой познакомили в Кременчуге друзья. Лидочка понравилась ему сразу. Она была мила естественной земной красотой. Легкое летнее платье не скрывало нежного бархата кожи и стройных загорелых ног. Чудесные голубые глаза и милая улыбка Лиды сразу расположили Виталия. Она не прикладывала никаких усилий, чтобы нравиться ему, но тем более влекла к себе. Виталька просто потерял голову…

В годовщину их знакомства Лида писала Виталию:

«Милый Виталька!

Поздравляю тебя с годовщиной нашего знакомства. И так, 13 сентября это наш день.

В этот день, часов в 8 вечера мы познакомились на углу Ленинской улицы. Помнишь?

Мы очень хорошо провели 13 дней вместе, и прощаясь, обещали регулярно писать. Свое слово мы сдержали. У меня 67 твоих писем, да и у тебя было бы не мало. И вот 13 сентября будет год. Как быстро он пролетел. Этот год был годом ожиданий, надежд и мечтаний. Я каждый день ждала от тебя писем, и они приходили. И сколько было радости, сколько хороших слов было в них, Я очень и очень счастлива имея такого хорошего друга, как ты, мой милый, мой хороший, желанный и родной…».