Мод откинулась на спинку кресла. Глаза ее были полузакрыты. На лице мелькала едва заметная тихая усмешка.

— Если ты так хочешь знать это Франк, то я готова рассказать тебе решительно все. Но, пожалуйста, не забывай, что в это время я даже не знакома еще была с тобой. Я расскажу тебе один случай из моей жизни. Самый ранний. И я отчетливо помню его во всех подробностях. Все это произошло оттого, что меня оставили в комнате одну с молодым человеком, пришедшим к моей матери.

— Так.

— Ты понимаешь, мы были совершенно одни в комнате.

— Отлично понимаю.

— Он стал говорить мне, что я ему очень нравлюсь, что я очень хорошенькая, что он никогда еще не видел такой милой, славной девицы — ты знаешь, что мужчины говорят обыкновенно в таких случаях.

— А ты?

— О, я едва отвечала ему, но, конечно, я была еще очень молода и неопытна, мне было приятно слушать его. Вероятно, я еще плохо умела тогда скрывать свои чувства, потому что он вдруг…

— Поцеловал тебя?

— Именно. Он поцеловал меня. Не шагай так из угла в угол, дорогой. Это действует на мои нервы.

— Хорошо, хорошо. Как же ты ответила на это оскорбление?

— Ты непременно хочешь знать?

— Я должен это знать. Что ты сделала?

— Знаешь, Франк, мне вообще очень жаль, что я начала рассказывать тебе все это. Я вижу, как это раздражает тебя. Закури лучше твою трубку и давай поговорим о чем-нибудь другом. Я знаю, что ты будешь очень сердиться, если узнаешь всю правду.

— Нет, нет, я не буду сердиться. Что же ты сделала?

— Если ты так настаиваешь, то я, конечно, скажу тебе. Видишь ли, я возвратила ему поцелуй.

— Ты… ты поцеловала его?!

— Ты разбудишь прислугу, если будешь так кричать.

— Ты поцеловала его!

— Да, дорогой, может быть это было нехорошо, но я так сделала.

— Боже мой, ты это сделала?

— Он мне очень нравился.

— О, Мод, Мод! Ну, что же случилось дальше?

— Затем он поцеловал меня еще несколько раз.

— Ну, конечно, если ты сама его поцеловала, то что же ему оставалось делать. А потом?

— Франк, я, право, не могу.

— Нет, ради Бога говори. Я готов ко всему.

— Ну, хорошо. Тогда, пожалуйста, сядь и не бегай так по комнате. Я только раздражаю тебя.

— Ну, вот я сел. Видишь, я совсем спокоен. Что же случилось дальше?

— Он предложил мне сесть к нему на колени.

— Эк!

— Франк, да ты квакаешь точно лягушка! — Мод начала смеяться.

— Я очень рад, что тебе все это представляется смешным. Ну, что же дальше? Ты, конечно, уступила его скромной и вполне понятной просьбе и села к нему на колени.

— Да, Франк, я это сделала.

— Господи Боже!

— Не раздражайся так, дорогой.

— Ты хочешь, чтобы я спокойно слушал о том, как ты сидела на коленях у этого негодяя.

— Ну что же я могла еще сделать?

— Что сделать? Ты могла закричать, могла позвонить прислуге, могла ударить его. Наконец, ты, оскорбленная в своих лучших чувствах, могла встать и выйти из комнаты!..

— Для меня это было не так-то легко.

— Он держал тебя?

— Да.

— О, если бы я был там!..

— Была и другая причина.

— Какая?

— Видишь ли, в то время я еще довольно плохо ходила. Мне было всего три года.

Несколько минут Франк сидел неподвижно с широко раскрытыми глазами.

— Несчастная! — проговорил он наконец, тяжело переводя дух.

— Мой милый мальчик! Если бы ты знал, насколько лучше я себя сейчас чувствую.

— Чудовище!

— Мне нужно было расквитаться с тобой за моих сорок предшественниц. Старый ловелас! Но я все-таки немного помучила тебя, ведь верно?

— Да я весь в холодном поту. Это был какой-то кошмар. О Мод, как ты только могла?

— Это было прелестно.

— Это было ужасно!..

— Нет, я все-таки очень рада, что сделала это.

Франк мягко обнял жену за талию.

— Мне кажется, — заметил он, — что я никогда не постигну всего, что в тебе…

Как раз в это мгновенье Джемима, с подносом в руках, вошла в комнату.

Со времени свадьбы прошло несколько месяцев, когда Франк Кросс в первый раз заметил, что его жена чем-то опечалена. В ее взгляде он усмотрел какую-то затаенную грусть, причины которой он не знал. Однажды после обеда Франк вернулся домой раньше обычного времени и, войдя неожиданно в комнату жены, застал Мод сидящей в кресле у окна с толстой книгой на коленях. При его появлении Мод подняла глаза, и, кроме смешанного выражения радости и смущения, Франк заметил в них следы недавних слез. Мод быстро отложила книгу в сторону.