Я вырываю свою руку и пытаюсь содрать фату с волос. Не хочу! Я не вещь, я живой человек, у меня есть чувства. А он просто подавляет меня. Чем он отличается от отца? Один монстр передает меня в руки другому.

Где-то на краю сознания бьется здравая мысль: что я творю? Злю мужчину, которого совсем не знаю! Он может наказать меня за дерзость. Да он уже что угодно может со мной делать, я его жена! Почему он не может быть нормальным? Почему просто не успокоил меня, сказал бы, что все будет хорошо. Я бы поверила. Хоть на один день, но поверила бы… Но нет, он сразу показал мне мое место. Я – никто.

Ненавижу, ненавижу, ненавижу!

Боже, что же будет с Викой? Если он сейчас выйдет и скажет что-то отцу… Сестра просто не выживет в том доме. А ведь я пообещала, что заберу ее… Я даже смогла себя убедить, что буду покладистой, постараюсь задобрить Теомана. И что в итоге? Я никогда и ни с кем не вела себя так. Но нервы не выдержали, я сломалась.

Слезы против воли начинают катиться из глаз.

– Почему ты плачешь? – спрашивает супруг.

Он серьезно это спрашивает?!

– От счастья, разве не видно? – огрызаюсь я, вытирая слезы со щек.

Я – жена.

Теперь я Вирсавия Иманова.

И я даже не представить не могу, что будет со мной дальше.

– Видно, – хмыкает он.

Мужчина отходит от меня и прячет руки в карманах брюк. По его взгляду ничего нельзя прочитать. Я позволяю себе рассмотреть его внимательней. Он взрослый, старше меня лет на десять точно, если не больше. Высокий, мощный, и красивый. В такого мужчину можно влюбиться. Хочется, чтобы такой мужчина тебя защищал.

– Давай сразу расскажу тебе о правилах, которым ты должна следовать, Вирсавия, – я вздрагиваю, когда слышу свое имя из его уст. Смотрит на меня в упор, давит энергетикой, в очередной раз напоминает, что я никто. – У меня нет настроения на твои детские выходки. Слушай и запоминай. Без разрешения не говоришь, держишь рот закрытым, или я найду, чем его занять. Не споришь. Не огрызаешься. Никаких слез и истерик. И выполняешь абсолютно все, что я тебе говорю. Сделай себе одолжение и запомни, что я тебе сказал.

– А если нет? – спрашиваю я.

Он улыбается, и от этой улыбки мороз по коже. Шагает ближе. Проводит костяшками пальцев по моей щеке. Нежно. Невесомо. Лаская. Но я знаю, насколько он может быть жестоким.

– Ты умная девочка, сама догадайся, что будет. А теперь надевай платье и спускайся вниз. И улыбайся, малышка, сегодня день твоей свадьбы, – с этими словами он выходит из номера.

Теоман

Все знали, что у Олега Ларского четыре дочери, но никто их никогда не видел. Многие даже шутили, что они страшные и убогие. Я хочу, чтобы рядом со мной была красивая девушка. И плевать, что мне ее навязали и брак этот ради бизнеса. Она – Иманова и будет появляться рядом со мной везде.

Я выбрал старшую, потому что мне было все равно, кто из них станет моей женой. Этот брак про прибыль, и, чтобы прибрать к рукам бизнес Ларского, нужно жениться на одной из его дочек, я готов пойти на это. Девушки казались забитыми жизнью и кроткими. А потом моя невеста сбежала. Это было похоже на плевок в лицо! Я же общался с Марианной, видел, что она боится, но я же, сука, не монстр.

Ларский заявился к нам в дом и распинался о том, что готов отдать другую дочь и даже готов рассмотреть новые условия договора. Олег Ларский женился на дочке Станислава Ольховского, который на тот момент был одной из главных фигур в лесной промышленности. А потом он умер, и все перешло в руки Олега, который умудрился почти все про*бать. Стервятники уже нацелились на него. Мы предложили выход, и Ларский согласился. Идиот.

В день свадьбы я захотел увидеть новую невесту, которая уже по закону моя!

Должен признать, жена мне досталась красивая.

Фигура сочная. Упругие сиськи, тонкая талия, округлые бедра. Такая при любом ракурсе будет смотреться сексуально, особенно если ее разложить на кровати. Такую ласкать хочется, долго, чтоб охрипла. Личико смазливое, кукольное и эти глаза. Бл*дь. Она мне и в прошлую встречу запомнилась глазами. Я охренел, когда увидел. Что-то торкнуло так сильно, и мне это совершенно не понравилось. Я уже очень давно ничего не испытывал к женщинам и не хочу.

Рассматривал ее нагло, лапал взглядом, чтобы она чувствовала. Боится. Трясется. Красивая, пздц. Я в такую ярость пришел, когда синяки на ней увидел. Мысленно пообещал себе, что когда все закончится, Ларский будет страдать, ответит за каждый синяк и отметину на ее идеальной коже.

Но потом удивила, огрызаться начала. Вот это сюрприз. Я-то думал, что сестры шуганые и воспитанные. Но эта, Вирсавия, другой оказалась. И чем больше огрызалась и сопротивлялась, тем больше я залипал на нее и заводился. Хотел уже забить на всех гостей и заявить права на девчонку прямо сейчас. Она вообще не понимала, насколько охрененно сексуальная в нижнем белье, на каблуках и в фате. Член колом стоял, когда я представил, что буду с ней делать и в каких позах иметь. В какой-то момент даже отступить от нее пришлось, чтобы не тыкать в девчонку каменным стояком.

Но ее воспитывать надо. Сразу показать, кто главный, а то потом на шею сядет, и все. Мне это нахрен не надо. Воспитывать я ее не собираюсь – или будет мне подчиняться, или буду ломать. Вариантов других нет. Я не пацан, чтобы истерики терпеть. Сама знает, в каком мире живет. Обижать не буду. Намеренно, по крайней мере.

Вышел из номера, и мне захотелась к чертям содрать с себя удавку на шее. Нашел в кармане сигареты и вышел на ближайший балкон, сделал жадную затяжку.

– Ну, как сестричка? Лучше предыдущей? – услышал насмешливый голос брата. – Ты просто счастливый ублюдок, одну попробовал, вторую.