— Бармены или официанты, в раз просекут, что мы военные, брат, — также спокойно объяснил я. — Они «читают» людей на раз — профессиональное! Поэтому как думаете, долго мы с вами проходим целыми и невредимыми? Короче, начнем сорить деньгами — это заметят раньше, чем мы успеем это понять. И тогда нам хана. Причем всем троим сразу.

Петя и Илюха замолчали. Им явно не нравилось то, что я высказал, но они не могли не согласиться с тем, что мой сценарий был самым вероятным из всех. Мне не хотелось гасить радость ребят, но быть вывезенным в лес и закопанным заживо не хотелось еще сильнее. «Кто его знает, куда меня забросит после гибели в этот раз» — усмехнулся я про себя.

— Ладно, — нехотя сказал Илья. — Похоже, ты прав.

— Да, чего-то мы… разошлись, — поддакнул Петр. — Ну, тогда нам нужно разработать надежную схему дальнейшей работы. Чтобы не вляпаться где-нибудь по глупости.

— Нужно, — согласился я. — Давайте думать.

Я бросил взгляд на экран телевизора. Рекламные ролики один за другим обещали волшебный вкус шоколада, исчезновение проблем при использовании тампонов и баснословные сотни и даже тысячи процентов годовых каждому вкладчику и инвестору. Мда, и верили же люди! Сколько наивных телезрителей отнесли все свои сбережения в такие конторы, а то и в долги еще влезли! А ведь элементарных азов знания экономики было бы достаточно, чтобы понимать, что честным путем таких процентов быть не может. Так нет же — в телевизоре сказали, значит, правда, там врать не будут. Привыкли советские люди верить телевизору. Хотя, теперь уже и не советские, но привычка осталась.

Хотя, в принципе, чем мой-то нынешний доход так уж отличается от дохода соучередетелей этих «банков» и «инвестиционных холдингов»? Только тем, что к ним деньги несли добровольно? Так или иначе, нужно было предусмотреть максимальное количество деталей, чтобы наш «холдинг» не накрылся медным тазом раньше, чем мы сами примем решение его закрыть.

— Ежу понятно, что если мы будем торчать на одной и той же точке раз в два дня, нас спалят на втором же заходе, если не на первом, — заговорил я. — Там они уже обожглись, теперь наверняка примут меры предосторожности, и нас будут пасти. Поэтому я считаю, что нужно работать по схеме «гастролеров». То есть в наших выходах не должно быть никакой системы, чтобы нас невозможно было просчитать. Они нас ждут на севере города в воскресенье — мы появляемся на востоке во вторник. По всем прикидкам мы должны проявиться завтра — но мы как сквозь землю провалились, а через пару-тройку недель, когда все решат, что мы свалили, мы внезапно появимся, да еще в новом месте. Понятен принцип?

— Понятен, — сказал Илюха. — Короче, надо разбросать наши вылазки, чтоб это было совсем нелогично и по времени, и по местам. Невозможно просчитать систему, которой нет…

— Именно! Но прежде чем мы этим займемся, хочу обратить ваше внимание вот на что. У нас будут появляться деньги и оружие. Хранить все это дома — мягко говоря, небезопасно. К нам быстро придут — или сами бандиты, или их прикормленные менты. То, что мы взяли сейчас — это так, мелочь. Но когда мы начнем брать такую «мелочь» регулярно — она быстро перестанет быть мелочью. Поэтому я бы еще продумал систему схронов. Чтобы каждый из нас имел к ним постоянный доступ — и в то же время чтобы места постоянно менялись и никто посторонний не мог догадаться, что там лежит.

— Мда, серьезная каша заваривается, — протянул прапорщик. — Интересно, как далеко мы зайдем?

— Вопрос не в том, как далеко. Вопрос в том, насколько вы сильны. Насколько глубока ваша вера, чтобы зайти настолько далеко, насколько надо, — выдал я с пафосом и заговорщицки посмотрел на ребят. Те недоуменно переглянулись.

— Ты как-то странно разговариваешь, — напрягся Илья. — Ты, случайно, ни в какую секту не вступил? Сейчас их развелось — больше чем базаров… Если что, я туда ни ногой, можешь даже не убеждать!

Я осекся. Твою мать, надо же так глупо спалиться! «Святые из трущоб» — один из моих любимых фильмов, и я любил вворачивать в разговор фразочки оттуда. Обычно в компаниях просекали отсылку и смеялись вместе со мной. Я думал, что сейчас я тоже разряжу этим обстановку. Забыл только, что фильм выйдет аж через шесть лет.

Вот что значит потерять осторожность. Какие тут пьянки и кабаки — по трезвой-то палишься так, что мама не горюй. Так, ладно. Надо как-то выруливать. А то меня уже за сектанта приняли.

— Да ты чего! — я дружески пихнул Илью в бок. — Шучу я! Слушал какой-то радиоспектакль, там эта фраза была. Какая еще секта, ты с ума сошел, что ли?

Вряд ли я был похож на любителя радиоспектаклей, но ничего умнее в голову не пришло. Эх, Вова, Вова… Кстати, я, кажется, уже привык к этому имени. Это хорошо.

— Да? Ну ладно, извини, — отступил Илья. — Просто действительно странно прозвучало. А мы тут на нервах все…

— Да понятное дело, — уже спокойнее сказал я. — Надо нам как-то сохранять трезвомыслие, а то мы из-за своих нервов и погорим. Поэтому давайте договоримся сразу: никаких пьянок, никаких гулянок, компаний и баб до тех пор, пока не выйдем на легальные рельсы. И это не то, что я такой тиран и вам тут личную жизнь ограничиваю — это вопрос нашей безопасности. Одно неосторожное слово — и всем кранты.

— Эх, — разочарованно протянул Петя. — А я уж хотел какую-нибудь цыпу подснять…

— Потом подснимешь, — не нравился мне этот игривый настрой. Ох, как не нравился! Но и занудным ментором я выглядеть не хотел. Решил, что буду стараться критиковать такие вещи в шутливом тоне. Только не с такими шутками, как с «Трущобами» вышло, думать все-таки надо. — Откроем свое дело, будем называться бизнесменами, так этих цып знаешь, сколько вокруг виться будет? Курятник целый появится. А пока мы тут делим шкуру неубитого медведя. Это все равно, что искать работу и распределять, на что потратишь сто миллионов.