Шрифт:
– Кто тебе позволял? – раздался резкий голос за спиной.
Я обернулся и увидел девушку, стоящую на белоснежном пляже, сжимающую тонкое копье, обмотанное какими-то лентами. Лицо главы Шепчущих искажено яростью и злобой.
Дом пропал, а на пляже стало невероятно холодно.
– Ты не должен был это видеть, – произнесла она голосом, в котором заскрежетала сталь.
И одним неуловимым движением метнула копье мне в сердце.
Глава 3. Гостеприимство даже на три звезды не тянет, друзьям рекомендовать не буду
Ах, как здорово, что у меня есть такая полезная и невероятная способность – просыпаться в любой момент. Хотя я все же и считаю это приобретенным навыком.
Вот метают в тебя копьем в непонятном сне-воспоминании, а ты взял и проснулся. Благодать же. Так я думал, открывая глаза, сидя в кресле возле камина.
Радовался целую секунду, попутно приходя в себя. Ровно до тех пор, пока сапог со стальными набойками не расквасил мне нос. Я не то, что среагировать не успел, а еще даже толком прийти в себя. Слишком много пробуждений подряд изрядно выбили из колеи, в дополнение к не самому лучшему состоянию.
Так что вместе с опрокинувшимся креслом улетел и я, попутно задавая планку кувырканий, которым позавидует даже опытный акробат. Девушка хоть и выглядела хрупкой, но удар с ноги был на загляденье. Один раз профилактический прописала вот так после свадьбы – и ссор в семье уже не будет.
Но ей этого показалось мало. Поэтому стоило моему телу замереть у стены, как черное облако навалилось сверху, а возле горла я почувствовал что-то холодное. Опыт подсказывает, что в подобной ситуации лучше не шевелиться.
Я посмотрел в глаза девчонки, в них не осталось и следа спокойствия. Столько ярости я не видел еще ни разу. Злая женщина – горе в семье. А у меня, как назло, ни одной шоколадки не осталось. И чем в нее кидаться, чтоб успокоилась?
Фыркнув пару раз, фурия встала, а я даже не понял, куда делся клинок у нее из руки.
– Не выглядишь испуганным, – произнесла она, возвращаясь в кресло.
– Но впечатлен, – ответил я, пытаясь остановить хлещущую из носа кровь. – Честно, удар отменный.
– Тебе не разрешали подглядывать чужие сны, – произнесла она, успокаиваясь.
– Сами сказали погулять, вот и погулял. Я вообще не знал, что так можно было.
Девушка обернулась из кресла, вновь взяв бокал с вином, к которому так и не притронулась за все время.
– Ты не шутишь, – утвердительно произнесла она. – Ты и впрямь случайно пробил разделительные барьеры и проник в соседний сон светоча.
– Да я просто шел-шел и оказался там.
– Я так и поняла. Если что, это в принципе считается невозможным.
– А как я тогда… – растерялся в ответ.
– Вот и я бы хотела знать как. Только пускать тебя обратно, чтобы выяснить, не собираюсь.
– Как будто у тебя других светочей нет для экспериментов.
– Идиот, – вздохнула девушка. – Правду отец про тебя сказал, ты настолько необразован, что твоя легенда про Лир выглядит вполне правдоподобной.
– Кстати говоря, Лаэр, – представился я, садясь в кресло и тут же заляпав его кровью.
– Ильда, – представилась она после паузы. – Госпожа Ильда для тебя.
– Ага, разбежался, – усмехнулся я, все еще пытаясь остановить кровь.
Второго удара не последовало. Не то, чтобы я смог его отразить, но называть ее госпожой я точно не собирался. Это вопрос принципа, а рискнуть жизнью я готов и за меньшее.
Да и не станет она меня убивать, по крайней мере сейчас. Я это как-то нутром чувствую. До ее встречи с Кастером не чувствовал, а вот сейчас – чувствую. Возможно потому, что я ее единственный вариант поговорить с погибшим отцом.
Почему тот приперся квартироваться в мой якорь – я вообще без понятия. Но выгнать его у меня нет ни сил, ни желания. Видимо есть какие-то причины или ограничения, которых я не знаю, почему Кастер не может навестить свою дочь в калейдоскопе.
– Надолго ты в моем городе? – первой нарушила тишину Ильда.
– Пару-тройку дней, потом двину в Анокс. Надо кое-что найти.
– В Аноксе нет того, что ты ищешь.
– Гипнос Вечноспящий, – застонал я. – Все вокруг знают, что я ищу, только я не знаю, что я ищу. Может просветишь?
– Информация – это ресурс. А ресурсы стоят денег. А у тебя, как я понимаю, нет ни того, ни другого.
– Экие мы деловые, – проворчал я. – За подсмотренный сон я уже расплатился кровью. Если ко мне больше нет претензий, то я пойду.