Эта картина разбегающихся по своим броненосцам и крейсерам многих тысяч матросов крепко врезалась в память. Только сейчас Вирениус ощутил, какой силой является флот. И как только на готовых к выходу кораблях стали поднимать пары и привели в действие башни, стало ясно, что к телеграмме наместника, который отправил ее в столицу по единодушному настоянию и с одобрения генералов и адмиралов, поневоле прислушаются. Особенно после того, как эскадра начнет стрелять по японским портам, превращая их в щебенку. Это только кажется, что до Санкт-Петербурга далеко, но грохот орудий услышат в столице хорошо…

— Пошли дела, Андрей Андреевич, — наместник устало присел в кресло, и сграбастал бокал, куда ему Вирениус щедро плеснул коньяка. Выпил чуть ли не залпом — было видно, что Евгений Иванович сильно устал, и весь на нервах. Однако в голосе явственно прозвучала усмешка.

— У нас тысячи офицеров из гвардии и армии, многие из влиятельных семейств. Сотни телеграмм отправили, и им вняли, как и нашей. Я ответы получил, телеграммы отправили великие князья Николай Николаевич и Сергей Александрович, почти по-родственному, ты понимаешь?

— Ага, я так думаю гвардия и Москва за Сандро?! Теперь нам нужно к берегам Японии пойти, и показать им кузькину мать?!

— Не выйдет, несколько часов назад Линевич с маршалом Ойяма встретились. Японцы приняли перемирие — войска из Фузана перевезут на острова, под нашим наблюдением. Флот в море выходить не будет — боевые действия прекращены на месяц. Сюда на переговоры будет отправлена делегация — в Токио объявили траур по случаю смерти царя. И, судя по всему, решили заключить мир с нами на приемлемых условиях — кто, чем владеет.

— Не ожидал, что так рано, видимо, с кредитами у них совсем плохо. Ну что ж — войне конец, но только этой.

— Ты прав, нам нужно готовиться к следующей!

Первый день войны русского флота — ночная атака миноносцев на Порт-Артур. Тогда еще не знали чем закончится конфликт, но начало было удручающим…

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ «PARA BELLUM» 1911 год. Глава 52

— Готовились к войне пять лет, и как всегда в России бывает, оказались не готовы к ней, хотя старались, как могли. Но наше участие на первом плане пока не предусматривается, найдется, кому воевать и помимо нас. Так что в бой «старики» не пойдут — ни люди, не корабли. По крайней мере, сейчас…

Вирениус тяжело поднялся из кресла — все же болезнь начала о себе давать знать, да и раны с контузиями начали сказываться. Но он продолжал работать и «тянуть лямку службы», как сказали в былое время. Ибо сам прекрасно понимал, что стоит дать слабину, начать себя жалеть, как все, хана — придет старческая немощь в 61 год, а за ней и смерть. Но большую часть отводил медицине, и на этом поприще добился больших достижений — вернее не сам, а «спрятавшись» за Бунге. Впрочем, и его самого считали невероятным врачебным светилом сами монархи, по крайней мере, Вилли и Сандро. Без ложной скромности можно сказать, что его «панацея», а так назвали пенициллин, который удалось сотворить через пять лет напряженной работы, показал себя великолепно, но пока массового производства еще не началось, хотя с немцами удалось договориться по всем пунктам. Да и принцу Генриху оказал услугу — долго обследовал его среднего сына, который чудом не получил гемофилию от матери, провел длительный курс «лечения», общеукрепляющего, конечно, а нервного отца заверил, что произвел профилактику этого опасного заболевания, и за судьбу отпрыска можно не беспокоится. А еще лечил, действительно вылечил от одной женской хворости императрицу Августу, к посрамлению ее лейб-медиков, которые смотрели на него вытаращенными глазами, а после продолжительной беседы стали чуть ли не тянуться как юнкера перед заслуженным полковником. Все же у немцев чинопочитание в крови, а тут он им продемонстрировал профессионализм.

На что только не пойдешь ради укрепления «союза двух императоров». Да и личные связи не помешают — Генрих Прусский сам сказал, что «должен» лично ему, а Вилли наградил орденом Черного Орла.

Грех на жизнь и карьеру жаловаться — Сандро остался ему другом, хотя и стал императором Всероссийским Александром IV Михайловичем, а его супруга императрица всячески выказывала свою приязнь, взяв жену и дочерей адмирала в свиту и сделав «кавалерственными дамами». Но старшие девочки пошли по ниве Эскулапа, а младшая училась в гимназии. Сын уже стал капитаном 2 ранга и командует миноносцем, причем его собирается взять к себе флаг-капитаном вице-адмирал Эссен, ставший командующим самым мощным соединением РИФ — Тихоокеанским флотом.

Ему покровительствовал сам наместник ЕИВ, генерал-адмирал Алексеев, продолжавший оставаться резким и энергичным, так что язык ни у кого не поворачивался стариком назвать. А власти у него было хоть отбавляй — в Китае началась революция, и сторонников Цин начали просто истреблять, и те бежали за «стену», спасая свои жизни. Там начался обратный процесс — из Маньчжурии массово изгонялись китайцы, у власти встала старая династия с малолетним императором Пу И, за которого правил Регентский Совет. А последним руководил сам наместник — Маньчжурия и Корея полностью приняли российский протекторат. Появилась «Великая Монголия», в которую объединились Халха и «Внутренняя Монголия», но уже находясь под скипетром «белого богдыхана». А теперь от Китая стали откалываться мусульманские земли «Восточного Туркестана» на западе — южная часть Кашгария или Семиградье, и северная область Джунгария, или Уйгурия. И понятно, что Александр IV хотел их включить в свою державу на вассальной основе, или протектората, выражаясь языком начала ХХ века

Огромной территорией, фактически вошедшей в состав Российской империи, и еще более увеличивающийся за счет распадающегося в междоусобице Китая, сейчас фактически управляли совместно два кайзера — русский политически, германский экономически. Вообще, воевать с Россией для рейха сейчас не было никакого смысла — перед немецкими промышленниками распахнулся огромный рынок, на освоение которого требовались десятилетия. Да и сама Россия привлекала их куда больше, а экспортные квоты их не пугали, а потому совместные русско-германские предприятия стали расти как грибы после дождя. Ведь паритетные договоренности с русскими куда лучше, чем отсутствие всякого паритета с англичанами, французами и американцами — те старались повсеместно выдавливать германские товары из своей зоны интересов. И «подписали» в иной реальности под это дело и Россию, что и стало одним из поводов к войне.