— Знаешь что? Я только что сам задавался этим вопросом, — сказал Финли, вставая и выходя из участка.

Среда, 3 февраля 2016 года

17:23

Аккуратно поставив свой горячий шоколад на столбик ограды, Бакстер прошла к Мэгги и Волку.

— Не возражаешь, если я его украду? — спросила она.

— Конечно нет! — рассмеялась Мэгги. — Он потоптался на моих ногах достаточно за один вечер.

Отведя Волка в дальний угол сада, Бакстер уселась на стену между двумя свечками.

— Мне нужно тебе сказать… — начала она, резко сменив тему, чтобы выкроить себе немного больше времени. — Мэгги кажется счастливой… Ну, не совсем счастливой, но…

— Она счастлива. Настолько, насколько может, — он оглянулся, чтобы проверить, что они были одни. — Вчера она получила первый чистый снимок из больницы, — прошептал он сквозь улыбку. — Она не сказала никому, потому что хотела, чтобы сегодняшний день был посвящен Финли.

— Отличные новости, — немного безжизненно сказала Бакстер.

— В чем дело? — спросил он, сделав большой глоток пива.

— Ни в чем. Просто… Его нет рядом, чтобы увидеть это, да? И они говорят про него всякое в новостях.

Волк кивнул.

— Но не в этом смысл, не так ли? Думаешь, Финли не было бы глубоко наплевать на то, как называют его люди? Мэгги жива не благодаря удаче, судьбе или богу. Она жива благодаря ему, потому что ей доставалось только самое лучшее, потому что он пошел на сделку с самим с собой, чтобы спасти ее.

Бакстер грустно улыбнулась.

— Тебе всегда удавалось подать вещи так, как это выгодно тебе.

— А тебе никогда это не удавалось, — сказал он.

— Я просто думаю, иногда людям нужно признавать, когда они совершают ошибку… Подобно той, которую я совершила тогда в часовне. — Волк поморщился, Бакстер глубоко вздохнула. — Томас снова просил моей руки.

— О.

— И я собираюсь сказать «да». Тогда я немного растерялась на фоне всего того, что происходило, и его предложение выбило меня из колеи, а еще та глупая записка, но сейчас я знаю, чего хочу.

— Записка? — спросил Волк, поежившись от холода, мерцание костра на внутреннем дворике не сильно помогало.

— Сейчас это не имеет значения.

— Очевидно, имеет, — настоял он.

Бакстер выпустила воздух из щек.

— Я нашла что-то, что написал Финли, среди его вещей… Любовное письмо, ну, типа, которое он писал не Мэгги. И это действительно проняло меня, мысль о том, что он чувствовал такое к другой женщине, когда у него была Мэгги, и… — она замолкла, увидев виноватое выражение лица Волка. — О мой бог! Ты знаешь, кому он это написал, не так ли?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Лжец!

— Думаю, некоторые вещи лучше оставлять в прошлом.

Не принимая «нет» как ответ, Бакстер достала помятый клочок открытки из кармана и развернула его, чтобы прочитать его вслух.

— Все еще не скажешь мне имя?

Волк не ответил.

Она пожала плечами:

— Может это подстегнет твою память…

Суббота, 22 мая 2010 года

01:46

— Финли, подожди! — крикнул Волк, быстро подбежав к решетке.

Дав ему немного пометаться от стыда, Финли медленно вернулся назад.

— Прости.

— Все нормально, — ответил шотландец, от подобных эмоциональных сцен ему становилось не по себе.

— Перед твоим приходом я просто лежал здесь, — Волк начал измерять шагами маленькую клетку, ероша волосы и стараясь облечь в слова то, что было у него на уме, — просто думал обо всем, о вещах, которые я уже давно хотел сказать, но не мог… о том, что сейчас, вероятно, единственный шанс сказать их. Ты прав: я и Бакстер — это катастрофа; я и Андреа — это катастрофа. Вся эта ситуация — полнейшая катастрофа, и что-то должно дать… Ты передашь ей от меня послание?

— Андрее?

— Бакстер.

Финли закатил глаза:

— Ты услышал хоть одно слово из того, что я сказал?

— Всего одно послание, — пробормотал Волк. — И если ей это не интересно, тогда я буду знать, верно? Я смогу идти дальше так или иначе.

Финли простонал:

— Почему я?

— Думаешь, она будет разговаривать со мной после сегодняшнего?

— Нет, — уступил он.

Взяв ручку, лежавшую рядом с бланком регистрации посетителей, он достал мятую поздравительную открытку из заднего кармана и разорвал ее пополам. Пока Волк метался в клетке, проговаривая слова, которые уже произносил у себя в голове много и много раз, Финли сел обратно на стул, приготовившись писать. — Так что за послание?