Костя даже не подозревает, как сильно он прав.

В пятницу он выходит практически без сил, но нужно ехать к отцу – и так слишком долго не был. То одно, то второе. Возле Досугового центра Костя даёт себе целых две минуты, чтобы закрыть глаза, посидеть в тишине и прийти в себя.

***

Доктор Рим спрашивает, почему их с сестрой не было целую неделю. Он спрашивает, не нужна ли им помощь, если что-то случилось. Костя смотрит в глаза доктору Риму и не видит своего отражения, они чёрные-чёрные, но ничего не выражают.

Если что-то случится, Линда позвонит. Позвонит, но точно не ему. Он набирает телефон сестры несколько раз – автоответчик. Могла ли она сменить номер?

– Может она в больнице? Позвоните, там по базе последних несчастных случаев пробьют. Так, на всякий случай. – Доктор Рим, не прощаясь, уходит в свой кабинет.

Костя трясущимися пальцами набирает телефон ближайшей больницы. Больше всего на свете ему хочется оказаться в своём шкафу с наклейками и представлять, как он станет кем угодно, только не взрослым.

В спичечном коробке около пятидесяти иголок. Иголки с узкими, длинными ушками. Я не могу их все сосчитать, просто читаю информацию на внешней стороне упаковки. Буквы плывут перед глазами и наскакивают друг на друга. Я высыпаю на руку несколько штук, засовываю в рот и жую.

Иголки на вкус как холодный металл, как все эти причудливые штуковины в стоматологических клиниках. Когда рот сводит, и появляется привкус крови, высыпаю все оставшиеся в коробке иголки на руку, все отправляю в рот. При этом несколько роняю на пол, не планирую их поднимать.

Мне нужно пережевать весь этот огромный кусок раздробленного металла. Иголки втыкаются во внутреннюю сторону щёк, цепляются за язык, мне нельзя останавливаться. Куча маленьких ёжиков затеяли вечеринку в моём рту. Чем быстрее я закончу, тем быстрее избавлюсь от боли. Вкус железа – сплошная кровь и ушки, эти узкие, длинные ушки.

***

– Пап, проснись. – Слышу беспокойный детский голос.

– Так не получится. – Ещё один, более взрослый.

Прихожу в себя, когда со стороны более взрослого голоса прилетает несколько пощёчин со словами:

– Не переживай, так в кино делают.

Тут же чувствую, что на меня выливается целая бутылка ледяной воды.

– Всё в порядке, – стараюсь сделать голос твёрдым, получается не очень хорошо. Примерно также нехорошо, как если бы я вышел из комы и попытался сразу же встать с кровати.

Мне одновременно жарко внутри и холодно снаружи, с волос стекает речная вода. Пахнет тиной и… сосисками? Пытаюсь встать на ноги, но даже не могу пошевелиться.

– Пап, тебе снилась еда? – Костя выглядит растерянным.

Он ещё не знает, что в нашем случае скорую не вызовешь. Со связью в лесу проблемы, а вертолёт человеку, упавшему в обморок, вызывать не станут. И если произошло то, что произошло, необходимо садиться в машину и везти человека в город, даже если у тебя нет водительского удостоверения.

– Мне снились иголки. – От осознания того, что полсотни иголок в моём рту – это всего лишь сон, становится легче. Челюсть, впрочем, болит так, будто они были реальны.

Я сплёвываю, чтобы избавиться от привкуса крови, и не могу поверить, что кошмар кончился. Или только начинается?

– Пап, у тебя кровь, – Костя озвучивает происходящее, как комментатор моей безысходности, пока слюни вперемешку с кровью растекаются по зелёным травинкам.

Вокруг снова становится темно, деревья бегают по поляне, будто им приделали ноги. Лучше закрыть глаза. Наверное, я слишком сжал зубы, пока был в отключке, от таких-то снов! Сбоку несётся огромный поток воды – ощущение, будто Енисей вот-вот выйдет из берегов…

Линда приносит мокрую тряпку и кладёт на мой лоб. И где она этого насмотрелась? Резкая боль превращается в волны и расходится по всему телу, становится немного легче. Деревья остановились. В моих ногах синяя куртка: Линда заметила, как ноги дрожат и укутала их своей любимой вещью. Я улыбаюсь от осознания, что у меня лучшие дети в мире.

Енисей не вышел из берегов, а Костя дожаривает сосиски, так как Линда сказала не беспокоиться и заняться полезным делом. Она, скорее всего, ещё много чего сказала, а он безоговорочно ей поверил. Умница дочка.

– Думаю, нужно поесть и возвращаться домой. По пути заедем в больницу. – Линда выглядит уставшей, но довольной собой. Она знает свои сильные стороны и что ориентироваться в сложных ситуациях – её сильная сторона тоже знает.

– Не надо в больницу, я в порядке.

После мгновенно съеденных сосисок, мы подходим к машине, и Линда предлагает поменяться местами: я буду в роли пассажира, она в роли водителя. Её аргументы весомее, чем мои: у неё деревья не бегают как ошалелые, она внезапно не отключается и она, самое главное, не плюётся кровью.