Иванна обвела предбанник глазами, посмотрела на других, зло улыбаясь.

— За что ты тут?

Руна тоже посмотрела вокруг. Бабы хоть и голые, а обступили со всех сторон. Стоят так, словно удумали неладное.

— Тебя не касается.

— Кать, ты за что?

Невысокая женщина средних лет справа, усмехнулась, распуская косу.

— Да был один, ходил ко мне. А потом…

— Ой ли, один, — возмутилась Варвара. — А мой бил смертным боем, вот и дала раз сдачи.

— Деваньки, я сожгла бы таку полюбовницу.

— И так сожгла.

— А не че на чужое зариться.

— Ну и где теперь твое?

— Мое, никого не касается. Отравился, судья не поверил. Все думал, что я молоком его. Дурак, говорил в травах любая бабёнка разбирается лучше, чем он в пизде.

Женщины засмеялись. Иванна смотрела на Руну, так что внутри оборвалось и сжалось от нехорошего предчувствия.

— Так что?

Та вздохнула, посмотрела в потолок, затем на баб, не зная куда отступить.

— Верни, подобру.

— Напугала.

Мотнула головой, и с двух сторон две бабы схватили Руну за руки, а еще две за ноги. Руна окаменела, выгнулась дугой. Когда тебя держат четверо, а пятая схватила за волосы, разве убежишь?

— Держи. Держи.

В ее животе скрутило всё судорогой, по груди поползло раздражение, прожигая гневом.

— Шпохни ее! Размажь.

В следующую секунду, рука Иванны оказалась у нее на горле.

Руна дернулась, как от раскаленного железа. Завыла. Принуждая, ей закрыли рот и нос. Она задохнулась. Дышать стало нечем.

Пальцы Иванны врезались глубже. Насильно сдавили.

— Приятно тебе, белять? А? Приятно? Ебтись научу, ни на одного мужика не глянешь. Меня хотеть будешь.

Руна зарычала, ощущая страшное, нечеловеческое напряжение во всем теле.

Глаза у душегубки расширились от понимания. Так что она одернула руку и осеклась с выдохом «А-а-а».

Руна начала оборачиваться волком. Превращение малоприятное, тем более, когда сил нет, а в животе учит от голода.

Бабы бросились врассыпную. Отпустили разом. Завизжали, на чем свет стоит. Позабыли обо всем, выбегая из предбанника, как есть. На ходу крестясь, повизгивая с перекатами в крик.

Руна метнулась в баню. Нервно схватила тазик, окатывая раз за разом дрожащее тело холодной водой.

Остановить! Нужно остановить.

Иначе смерть, иначе не видать ничего в жизни больше. Хотелось рвануть в лес, но разве пройти мимо людей есть шанс? Пробежать сквозь солдат и охрану? Отчаянье затошнило с новой силой ее изнутри. Род людской будь проклят. Она ненавидела в этот момент и людей и себя. Эти бабы, хуже волков во время гона.

Еще воды, еще холода! Чем больше, тем лучше!

Остановив оборот, Руна тяжело отдышалась.

Со страхом прислушалась к воплям за стенами. Глухо. А там тишь, как не старалась услышать или понять происходящее.

Собралась духом, решила виду не подавать. Она вышла из бани, и увидела Илью. Шагнула. Парень высокий, жилистый.

Он стоял в предбаннике, сузив глаза, смотрел на нее с подозрением в упор.

У Руны перехватило дыхание, когда он схватил ее. Припечатал к стене. Его намерения настолько очевидны что, Руна смирилась с неизбежным. Все равно случится рано или поздно. Но все же не смогла не всхлипывать. А когда поняла, что он только создает видимость, почувствовала растерянность и облегчение. Все происходило настолько быстро, она не успевала осознать происходящее. И ее разворот к нему и рука вниз.

Немой приказ или просьба в мужском взоре, плата за не свершённое. Она сосредоточилась на лице Ильи. Глаза в глаза. Взгляд в взгляд.

Его пылали яростью, полыхали нечеловечьим жаром. Под ее ладонью дыбилась горячая плоть, а сверху давила рука.

Движение, удар взглядом, снова движение. Его эмоции в момент пика, потрясли ее. В теле Руны вспыхнула ответная реакция. Дыхание сбилось и она задышала часто-часто, почти поверхностно. Опьянела. Между ног тяжело онемело, натянулось туго, зазудело. Сердце Руны стучало, как бешенное, когда он отпустил ее, взбудораженную, не в себе. Ничего не сказал, просто вышел. А что еще он мог сделать?

Ей, ошеломлённой осталось одеться и следовать приказу. Она вышла на улицу. Там стояли больше мужчины, солдаты. Многие курили. Руна кожей ощутила, как чужие подозрения ползут по е фигуре, стараясь отыскать, узреть признаки оборотня. И по тому, как отводились взгляды, Руна поняла, всё в порядке. Они видят молодую девушку.

Она тихонько выдохнула, ощутив прилив благодарности.

Переставляла ноги по двору не спеша. Темнело, сумерки покрывали все вокруг и ощутимо холодало. Она нашла в себе силы сказать ему спасибо. Ведь мог ничего не делать. Только легче от этого ни ему, ни ей не сталось.