— Мы об этом, как-то не подумали, — манерно согласился Илья, бросив строгий взгляд на Руну. — Но если ее украли, разве она прислала бы за своими вещами?

Ася смутилась, нахмурилась и почти обиделась.

— За какими вещами?

— За щетками, вениками и прочими инструментами.

— Понятия не имею. Но может быть, она уговорила тех, кто ее украл, что она может быть им полезной. Даже в чужой стране! Там тоже наверняка нужны поломойки.

Руна наклонила голову не в силах скрыть ухмылку, пока Илья прилагал большие усилия, чтобы спрятать свою. Ася приняла блеск в темнеющих глазах не за искорки смеха, а за флирт.

— Так она к вам посылала за своими вещами? — спросил он, наклоняясь вперед, и туша окурок в пепельнице.

— Нет, не присылала, — блондинка надула губки, рассматривая его сквозь белесый дым. — Мы повздорили и она ушла.

— Почему?

— Она совсем потеряла совесть и не желала сознаваться в содеянном.

Илья взял свободную руку девушку в свои пальцы, поигрывая ею, придвинулся ближе. Ася сразу же поплыла, тая в мужских кокетливых прикосновениях. Эти же руки удерживали Руну сегодня ночью в кровати и держали крепко до боли. Они не были ни нежными, ни романтичными. Руна отвернулась, ощущая, как ее бросило в жар от неприятных воспоминаний.

— Сразу видно, что вы очень умная и очаровательная девушка. И так строги. Можно узнать, что произошло?

— Ко мне приезжала сестра. Издалека, — Ася хмурилась, затушила папиросу. — И они не поладили.

— Кто они?

— Моя двоюродная сестра и Варвара.

— Интересно, — произнес задумчиво Илья, почти делая массаж руки, разглядывая пальчики и кожу. — А до этого у вас не случалось конфликтов?

— Нет, что вы. Все обычно, как всегда. Она приходила, мыла и убирала, а затем уходила. А в этот вторник, когда у меня гостила Ивочка, вдруг выяснилось, что пропал ее ручной секретер.

— Секретер?

— Да, такой маленький письменный стол, как шкатулка. Ивочка сказала, что не может ее найти, а Варвара, как раз убиралась в тот день. Мы обыскали весь дом, и ничего не нашли. Так что стало понятно, что взяла она.

— А почему не горничная?

— Ее не было. Она навещала свою маму в деревни и отпрашивалась у меня на три дня.

— А где теперь ваша сестра?

— Уехала.

— Скажите мне, Ася, что именно сказала вам Варвара, прежде чем ушла?

Илья почти закрыл девушку от Руны, мягко дотрагиваясь до плеча той, убирая с него невидимую пылинку. Заставляя «заботливым» движением дышать блондиночку глубже.

— Вспомните ее слова дословно.

— Аааа, — Ася не могла сосредоточиться, мялась. Казалось, она потеряла опору под ногами. — Варвара сказала, что по моей сестре плачет острог. И что она больше никогда к нам не придет убираться. Я не расстроилась, потому что она все равно не нравится моему жениху.

— М-м-м, — Илья отклонился и отпустил девушку. — Примите мои поздравления. Значит, сыскался приличный джентльмен в ваших краях.

— Ох, спасибо, — отозвалась раскрасневшаяся невеста. — Мы рады будем видеть вас на нашей свадьбе, после Успенского поста. Если вы, разумеется, еще будете в городе.

— Очень любезно с вашей стороны. Спасибо большое за ответы. Мы покинем вас и не будем больше беспокоить.

Они вышли на улицу и Руна ахнула:

— Торговцы женщинами, царские украшения, что за бред!?

Илья зло усмехнулся.

— Ты даже не представляешь, с чем нам приходится сталкиваться при допросах.

— Допросах, — Руна слегка побледнела, отшатнувшись от него, она отлично помнила свои.

Илья пожал плечами, протягивая ей руку, помог сесть в коляску. Отчего Руна дернулась, прикосновения ощущались телом, как нежелательные. Илье откровенно было все равно, как она реагирует на него. Он сел совсем близко, накрыл ей колени теплым пледом и приобнял.

— Теперь куда, — спросила она, сдерживаясь.

— В лес, — приказал он извозчику. — Очевидно, что Варвара забрала бумаги у них. Теперь я сам их найду без тебя.

— Но что это за бумаги, — Руна с трудом выдохнула, ощущая глухое бешенство.

— Это реликвии моего рода. Очень ценные. И не совсем бумаги. Скорее вещи изготовленные из… неважно чего. Для вас они похожи на перегородчатую эмаль, очень тонкой работы. Они бесценны для таких…как я.

Часть 5. Лика, Илья и Дъявол

Будущее. Через 500 лет после описанных событий с Лизой Зверевой

Собора Парижской Богоматери, я стою на самом краю крыши. Ливень заливает Париж. Сверкают молнии. Небо затянуто грозовыми тучами. Они гремят, мрачно предзнаменуя, обещая новые жертвы.

Уже сегодня. Сейчас.

Жители Парижа бегут. Голуби жмутся к стенам и испуганно таращатся глазами бусинами. Я же смотрю вниз. На Сену и дорожную развязку в свете уличных фонарей. Несмотря на то, что льет, как из ведра, жизнь в этих местах никогда не замирает. Люди гуляют, идут с работы, встречаются… Те, что не под зонтами, спешат укрыться от пронизывающей холодом влаги. Им невдомёк, что мы наблюдаем за ними. Только наблюдаем…