– Ты, что спишь ещё, старый плут?! – вместо приветствия бухнул он и, отстранив в сторонку старика, прошёл внутрь.

Закрыв за гостем дверь, Минкус посмотрел на возбуждённого графа и пролепетал:

– Зачем так рано припёрся?

– У меня к тебе, колдун, срочное дело, – направляясь без приглашения хозяина, в комнату и не оборачиваясь на колдуна, проворчал Эркингоф.

– А ты без дела никогда и не приходишь, – буркнул в спину графа старик, поспешая за ним.

Войдя в комнату, где ещё минуту назад сидел колдун, граф стал наливать себе в бокал вина, чтобы перевести дух и прочистить горло.

Минкус плюхнулся в кресло и стал ждать, когда гость соизволит объяснить ему, зачем пожаловал.

Оторвавшись от бокала, Эркингоф глянул на колдуна и, икнув, заговорил:

– Мне нужно, – вновь икнув, – чтобы ты срочно нашёл мне одного человека, – и снова очередное икание.

– Я это уже понял, по твоему возбуждённому лицу, – ответил Минкус. – Говори, кто тебе нужен на этот раз?

– Алекс! – выпалил Эркингоф и вновь громко икнув, припал к бокалу с вином.

– Опа! – крякнул колдун, уставившись на красного как рак графа. – Значит, не только я один почувствовал его появление в нашем мире?

– Да! – оторвался от бокала граф. – Но я хочу, чтобы ты первым нашёл его, колдун и доставил, в целости и сохранности, мёртвым он мне не нужен. Ты меня хорошо понял, Минкус или тебе ещё раз повторить?

– Ну и зачем он тебе понадобился? – вопросом на вопрос поинтересовался колдун, впялившись в гостя взглядом.

– Не мне, – честно ответил граф и вновь икнул, да так громко, что чуть не выронил бокал из рук.

– Перестань икать! – рявкнул на него старик.

– Не могу, что-то встало в горле.

– Так, кому это понадобился этот парень? – повторил вопрос Минкус, когда Эркингоф наконец-то перестал икать.

– Как я тебе сказал, он мне без надобности.

– Значит, тебя прислал Эльтурус?

– Он! – бухнул граф и отвёл от старика глаза.

– Что у него своих силёнок не достаточно, для того, чтобы разыскать парня?

– Этого я не знаю? – пожал плечами граф. – Но, если найдёшь парня первым, проси у него, что пожелаешь. Он сказал, что выполнит все желания.

– Договорились! – бросил Минкус и поднялся. – А теперь, оставь меня одного, мне надо поработать.

– Какая работа? – граф удивлённо уставился на старика, – ты, что не понял, зачем я к тебе пришёл?

– Всё я понял, – отмахнулся колдун, – вот я и пойду его искать, но для этого мне нужно заняться медитацией.

– Чем?

– Да какой же ты граф не понятливый, – взглянул на Эркингофа Минкус, – я пойду колдовать, чтобы выяснить, где Алекс!

– Так бы и сказал, а то говоришь тут загадками, – заворчал граф.

Поставив пустой бокал на стол, Эркингов направился к двери, чтобы покинуть дом колдуна.

– Закрой входную дверь! – крикнул ему в спину Минкус.

Но граф ему ничего не ответил, а быстро удалился, хлопнув на прощанье дверью.

«Значит, архимаг тоже почувствовал появление Алекса в Голубом мире? – медленно, чтобы не подвернуть на лестнице ноги, спускаясь в подвал, подумал колдун. – И хочет первым перехватить парня, чтобы узнать, зачем он вновь прибыл в наш мир и нашёл ли он остальные части ледяного артефакта?»

Глава 3

Феофан резко открыл глаза и пристально уставился в потолок, словно там что-то было нарисовано. Он ещё не совсем понял, что его вывело из глубокого сна, но это видно было что-то очень важное и срочное.

Спрятавшись в своём доме на острове Барут, скрывшись от глаз Тибериуса (теперь он себя называл Эльтурусом) и ищейками Филлита – короля Горрота, он изменил свою внешность. Это он мог проделывать и без ледяного артефакта, хотя долгое ношение кольца, умножило его магические силы во много раз. Но теперь, когда он отдал кольцо Алексу, он не мог путешествовать сквозь время и пространство.

Не вмешиваясь в политические игры и в передряги, что Горрот и Аросия частенько устраивали на своих границах, он всё равно следил за ситуацией.

«Пускай себе портят нервы и убивают друг друга, а я погляжу на всё это безобразие со стороны!» – говорил сам себе Феофан, посмеиваясь.

Полежав, неподвижно, пять минут, словно к чему-то прислушиваясь, Феофан медленно поднялся.

Спустив босые ноги с кровати, шаря ими пол, чтобы нащупать тапочки, он, так и не обнаружив их, встал и поплёлся к столу.