Аутентичность – один из основных компонентов в определении счастливой личности. В своей знаменитой книге «Становление личности: взгляд на психотерапию» гуманистический психолог Карл Роджерс дал определение аутентичности в довольно кьеркегоровской и экзистенциалистской манере: «Быть тем, кто ты действительно есть»21. Согласно Роджерсу, аутентичность заключается в выражении истинных чувств и мыслей, а не в представлении внешнего фасада одного отношения, в то время как на более глубинном или бессознательном уровне таится нечто другое»22. Процесс становления личности, таким образом, включает в себя два ключевых момента. Во-первых, он подразумевает осознание, что психологические проблемы проистекают изнутри и что они в основном являются вопросом личной перспективы: «Поведение предопределяется не органическими или культурными факторами, а их восприятием. Другими словами, решающим в определении поведения является перцептивное поле индивида»23. Во-вторых, процесс становления личности подразумевает выявление тех компетенций и навыков, которые кажутся индивиду более аутентичными. Этот аспект был впоследствии развит Абрахамом Маслоу. В книге «Мотивация и личность» Маслоу заявил, что самореализация происходит в результате поиска и применения на практике того, к чему человек способен: «Если человек хочет жить в согласии с собой, музыкант должен заниматься музыкой, художник – писать картины, поэт – сочинять стихи»24. Маслоу утверждал, что люди развиваются как личности, занимаясь тем, что у них получается лучше всего, т. е. развитие способностей и интересов ведет к психологически здоровой и полноценной жизни.

Позитивные психологи во многом опираются на гуманистический подход к аутентичности. По их мнению, аутентичность значит «представлять себя в подлинном виде и действовать искренне», «не притворяться» и «брать на себя ответственность за чувства и поступки»25. Аналогичным образом позитивные психологи утверждают, что люди, действующие аутентично, достигают больших и положительных результатов «благодаря их сосредоточенности на том, что у них получается лучше всего»26. Однако, в отличие от гуманистической психологии и других подобных культурных подходов, существовавших до нее, например, романтизма во второй половине XIX века27, некоторые позитивные либеральные подходы к свободе и индивидуализму в конце XIX века28, а также многие религиозные и нью-эйджевские движения в XX веке, особенно в США29, позитивные психологи дают дальнейшее развитие понятию аутентичности и концептуализируют его как психологическую черту личности, рассматривая ее в эволюционистской и позитивистской перспективе. Они видят в ней постоянную характеристику, уходящую корнями в биологию и поддающуюся измерению, классификации и объективному описанию.

Популярное «руководство по здравомыслию» Петерсона и Селигмана является хорошим примером подхода позитивной психологии к аутентичности. Авторы утверждают, что существует набор из шести универсальных «добродетелей» и двадцати четырех «сильных сторон», которые, по их утверждению, универсальны и глубоко «укоренились в биологии в ходе эволюционного процесса, который отобрал эти аспекты совершенства как средства решения важных задач, необходимых для выживания вида»30. Среди добродетелей и сильных сторон – «креативность», «настойчивость», «самоконтроль», «эмоциональный интеллект», «гражданственность», «лидерство», «надежда» и «духовность». По мнению этих авторов, конкретное и количественное сочетание этих добродетелей и сильных сторон определяет психологические особенности, которые выступают показателями аутентичности в каждом человеке. По мнению Петерсона и Селигмана, все эти добродетели и сильные стороны характеризуются, по крайней мере, тремя качествами. Во-первых, они должны удовлетворять человека, то есть давать ему чувство аутентичности, вселять уверенность и воодушевлять. Во-вторых, они имеют тенденцию приводить к желаемым результатам для тех людей, которые применяют их на практике. В-третьих, как психологические черты, они не зависят от времени и ситуации. Опираясь на эти особенности, позитивные психологи распространили идею, что люди от природы наделены определенным набором внутренних психологических характеристик, которые вызывают «особую манеру того, как их владелец ведет себя, мыслит и чувствует, и она является аутентичной и придает ему сил»31.

С этой точки зрения аутентичность представляется как важная черта, которую человеку необходимо развивать и проявлять в общественных и частных сферах повседневной жизни. Позитивные психологи предполагают, что чем более аутентичны люди, тем больше счастья они получат от окружения, отношений, выбора и любых начинаний32. Например, в личной сфере аутентичная жизнь преподносится как синоним психически здоровой жизни. В таком понимании аутентичность обеспечит человеку высокую самооценку и сильное чувство собственной эффективности, а также высокий уровень принятия себя, поскольку он не идет против своей истинной природы. И то и другое принято считать фундаментальными, психологическими буферами для защиты от потенциальной психической уязвимости и проблем в жизни. В социальной сфере аутентичность становится синонимом независимости и самостоятельности. Считается, что она присуща уверенным в себе людям, не боящимся показать свою индивидуальность и образ жизни. Аутентичные личности также считаются более надежными, поскольку они предположительно более «конгруэнтны» и «спонтанны», ведь они не прячутся за фасадом. В сфере труда аутентичность – синоним высокой производительности и успеха, так как аутентичные личности, предположительно, склонны выбирать задачи, к которым они естественным образом предрасположены и готовы.

Важно здесь то, что в экономической сфере аутентичность становится существенней и выступает синонимом выгодности. В этом смысле аутентичность индивидов лежит в основе рынка, который предполагает и одновременно распространяет идею о том, что индивиды формируют себя в соответствии со своими вкусами и предпочтениями. Каждый выбор любого человека в любой момент отражает то, кем он является на самом деле и чего он действительно хочет. Это не означает, что потребители предпочитают подлинные товары подделкам или искусственным конструктам33, но означает, что любая форма потребления может одновременно выражать и подтверждать выбор, соответствующий их представлению о себе34. Здесь рынок и наука о счастье явно пересекаются. Разница лишь в расставлении акцентов: если рынок определяет аутентичность как акт выбора из множества вариантов, которые кажутся более или менее подходящими для индивида, то позитивные психологи и другие исследователи счастья определяют ее как импульс к тому, что кажется более естественным и приятным. «Если вам хорошо, то просто наслаждайтесь этим» – фраза, которую можно встретить как в рекламе, так и в статье по позитивной психологии, руководстве по самопомощи или дорогостоящем тренинге.

Поскольку аутентичность принято считать первостепенным запросом общества, а также научной концепцией, необходимой для определения счастливого человека, то она становится неотъемлемой частью индустрии счастья, предлагающей рекомендации, как раскрыть и развить подлинное в каждом из нас. Эти советы приходят с разных сторон и во всевозможных формах. Например, из академической среды, где позитивные психологи предлагают широкий спектр методик, позволяющих людям раскрыть свои внутренние и подлинные способности и помочь с применением их на практике. В этом отношении в распоряжении клиентов имеется целый ряд инструментов, например, ISA (Оценка индивидуальных сильных сторон) и опросник VIA (Ценности в действии), также такие приложения для смартфонов, как Happify, о котором упоминалось ранее. С нашей точки зрения, все эти инструменты – отличные примеры терапевтических услуг, где терапевты и клиенты вступают в отношения взаимного обмена и в которых аутентичность не обнаруживается, а обсуждается и создается совместно.

Как и техники селф-менеджмента, методики аутентичности, направленные на выявление подлинного «я», не затрагивают глубокие психологические проблемы, травмы или негативные аспекты; скорее, они предлагают клиентам мягкий, безболезненный и быстрый процесс самопознания, который фокусируется только на позитивном опыте, воспоминаниях и перспективах. С одной стороны, позитивные психологи Линли и Бернс подчеркивают, что «все вопросы в ISA побуждают людей говорить о своем опыте в целом, о том, что им нравится, о своих успехах, о том, кто они в сущности и когда им лучше всего»35, поскольку клиенты, сосредоточенные на негативных аспектах, склонны сужать фокус, отключаться и уходить в себя. С другой стороны, такие методики, как ISA, обещают, что в течение нескольких терапевтических сессий и последующих сеансов клиенты смогут понять процесс самопознания и работать над собой самостоятельно, взяв эту легкую форму самоанализа за основу: «Помогите клиентам выработать привычку делать то, на чем они хотят сосредоточиться, и позвольте ей создать для них естественный фокус внимания»36.

В профессиональных и популярных областях, таких как коучинг, литература по самопомощи, консультации по трудоустройству или получивший большую популярность селф-менеджмент, советы по аутентичности обычно в основном сосредоточены на обучении людей тому, как превратить символическую ценность их подлинных способностей во внушительный эмоциональный и экономический актив. В этом смысле эти специалисты по профессиональному развитию используют набор методов и инструментов, разработанных позитивными психологами, но подают аутентичность как эффективную форму «личного брендинга» – понятие, которое породило множество книг, журналов, веб-сайтов и обучающих программ, особенно за последние несколько лет. Такие авторы, как Лэйр, Салливан и Чейни, подробно и критически проанализировали историческую эволюцию и социальные последствия этого феномена. По их мнению, личный брендинг следует рассматривать как нечто гораздо большее, чем простую и необходимую стратегию, чтобы проложить себе путь в условиях экономических потрясений и высокой конкуренции на работе. Эти авторы предлагают объяснять личный брендинг как примечательный симптом набирающего силу процесса повышения ответственности, а также как полезную концепцию для легитимации высокоиндивидуализированного профессионального мира, который сильно перекликается с мифом «поработать над собой», присущим неолиберальной идеологии37.