– Говори, я слушаю – говорит Отар.

– У тебя такой же шарик под кожей, как и у всех остальных – говорю я.

– Да ладно, быть того не может. Чтобы в меня и засунули эту хрень? Никогда. Я из Зорга. У нас такое не практикуется – сомневается Отар.

– Вообще- то, практикуется – вдруг подаёт голос Флор.

– Слыхал? Это не я говорю, это Флор говорит, начальник тюрьмы – добавляю я.

– Да откуда он знает!? – эмоционально спрашивает Отар-Разрушитель.

– Откуда ты знаешь это, Флор, расскажи? – спрашиваю я Флора.

– Да это во всех тюрьмах, на разных планетах практикуется, методика одна везде. И везде зэки не в курсе – говорит, опустив глаза, Флор.

– Охренеть, везде одно и то же – говорит Двухсотый.

– Козлы! Сволочи! В меня засунуть какую- то молекулярную дрянь! – кричит в ярости Отар.

– Успокойся! Все успокойтесь! Лучше скажите, вы согласны на предложенный мною план? – спрашиваю я.

– По участию ещё в одном турнире только с односторонним избиением? Ну, хорошо, больше ничего не остаётся – говорит Двухсотый.

– Остальные согласны? Отар, Сорок Пятый, кто-нибудь против? Нет? – спрашиваю я.

Все, молча, мотают головой.

– Ну, вот и славно – говорю я.

– Ну что, я предлагаю свои абсолютно бесплатные услуги по вырубанию людей прямо сейчас – говорит раззадоренный Отар – Разрушитель.

– Ага, в таком случае я лучше тебе заплачу, чтобы ты меня не трогал – говорит Двухсотый.

– О, нет, тебя я вырублю с превеликим удовольствием – говорит с ехидной улыбкой Отар.

– Послушайте, мы же не сообразили: может снотворное какое есть? Энн! Вы же девушки носите в сумочках всякие там лекарства или типа того. У тебя, вон, работа нервная, наверняка, бессонница мучает и, как следствие, снотворное где-нибудь в кармане завалялось – немного нервничая от шуток Отара, говорит Двухсотый.

– Нет, мальчики, простите, у меня снотворного нет, хотя после ваших выкрутасов наверное придётся начать принимать – говорит Энн.

– Слыхали, парни, остаётся только одно снотворное- мой кулак, стальная кувалда Разрушителя! – говорит с долей игривости Отар и пробивает «двоечку» по воздуху.

– Так, хорош, хорош, вырубать буду я – говорю я.

– Это почему это? – спрашивает Отар.

– Ты? О, нет, Васу….ну ты понял, Сто пятый, твои удары мы все видели, ты даже Разрушителя вырубил, а теперь меня собираешься отключить? Нет, спасибо. Пускай лучше вот он отправит меня во второй нокаут! – говорит Двухсотый и указывает рукой на Отара.

– Парни, послушайте, вы не понимаете, я умею грамотно вырубать. Могу неграмотно, как это было в боях и не только, а могу так, чтобы человек просто уснул без всякого сотрясения. Обойдётесь лёгкими синяками, которые очень скоро заживут – говорю я.

– Обещаешь? – спрашивает Двухсотый.

– Да, братишка, не ссы – говорю я.

– Слушай, я не хочу терпеть это унижение второй раз, если честно, чтобы меня кто -то вырубил, тем более ты повторно – говорит Отар.

– Хорошо, Отар, можешь сам превозмогая жуткую боль, вырывать этот долбаный шарик вместе со своей кожей. Скорее всего, у тебя это будет выходить криво, поэтому ты оторвёшь от себя больше, чем необходимо – говорю я.

Отар смотрит на меня с серьёзным задумчивым лицом.

– А так, я тихонько отправлю вас в глубокий сон, такой глубокий, что вы не почувствуете, как я буду проводить операцию по извлечению инородных предметов из вас – говорю я.

– Ага, точно, прямо операция под общим наркозом – говорит Двухсотый.

– Ладно, валяй, бей – решается Отар.

– Что, прямо сейчас? Хочешь быть первым? – спрашиваю я.

– Давай бей, пока я не передумал! – отвечает Отар.

– Погоди. Где у тебя зуд? Чтобы я знал, где резать – спрашиваю я.

– В правой руке, блин! Давай бей! – орёт Отар.

– Бью! – кричу я на Отара в ответ.

– Бей! – кричит Отар.

Я резко наношу нокаутирующий удар справа в челюсть, очень быстрый удар, почти невидимый. Отар падает, будто его отключили, как какую- то машину, нажав одну кнопку.

– Блин! Ни хрена себе! С одного удара! Нееее, не знаю, я уже начинаю сомневаться! Мне уже кажется, что может лучше он бы меня вырубил! – кричит удивлённый Двухсотый.

– Тише. А то его разбудишь и он действительно тебя отключит – говорю я.

Двухсотый смотрит на меня удивлённым взглядом, явно не поняв моего юмора.